Если она все равно решила не выходить замуж, то какое значение имеет утраченная девственность? Разумеется, это противоречило всем принципам, которые внушала им миссис Харрис. Однако ей казались более привлекательными принципы Николя Шамфора, заключавшиеся в том, что когда мужчина и женщина охвачены непреодолимой страстью, они принадлежат друг другу по законам природы и становятся любовниками по правам провидения, вопреки человеческим условностям и законам.
Конечно, Шамфор был французом. Однако как она могла прожить свою жизнь, не испытав истинной страсти с единственным человеком, которого любила?
Мартин должен выполнить ее желание. И она хотела, чтобы он выполнил его, какими бы ни были последствия.
«Дорогой кузен!
Я не высокомерна, а осторожна. Я понимаю, как мужчина может принять осторожность за высокомерие, но, уверяю вас, женщина — никогда. Вообще женщины намного лучше знают опасности этого мира, чем предполагают мужчины.
Ваша ужасно осторожная родственница
Шарлотта».Канун Рождества начинался с холодного и ясного утра, но Мартин едва замечал это. Он всю ночь оставался в своем сарае, увлеченно проводя опыты с новым изобретением, — предохранителем, состоявшим из веревки, пропитанной черным порохом. И сейчас проводил третье испытание. С каждым разом результат становился лучше и лучше. Мартин подсчитал, что к середине дня получит образец, который стоило бы для большей надежности испытать в шахте.
Как это он раньше не догадался, что следовало использовать веревку?
Потому что тогда рядом не было Элли: Элли с ее привычкой что-либо заплетать… Элли с ее ободряющими взглядами… Элли, которая одобряла рождественские традиции, вызывающие пожары. Беспечная дурочка. Эти минуты, когда на ней загорелись волосы, стоили ему десяти лет жизни. А она даже не вздрогнула. Только легкомысленно дразнила его, когда искала эту идиотскую пуговицу, как будто не рисковала вспыхнуть вместе с бренди.
Девица явно немного сумасшедшая, как и ее кузены. И чем скорее они все уедут в Шеффилд, тем лучше. Тогда его жизнь станет прежней. Предсказуемой. Спокойной… Одинокой.
Нахмурившись, Мартин склонился над верстаком, нарезая полоски джута, чтобы обмотать ими стержень поверх пороха, который изобрел. Как он так быстро привык к удовольствию сидеть в приятной компании за обеденным столом? К вечерам, проходившим за чтением книг или музицированием? И если мальчишки были плутишками, то маленькая Мег, когда ее что-то расстраивало, так очаровательно совала в рот большой палец, а Элли…
Бог мой, Элли. Когда вернется в Лондон, она, без сомнения, найдет мужа, который не имеет склонности устраивать взрывы, приводящие к несчастным случаям. Это будет респектабельный джентльмен из хорошей семьи, который станет танцевать с ней на балах, и обедать дома, и удаляться на ночь в их супружескую постель.
Перочинный ножик вонзился в его указательный палец.
— Дьявольщина, — проворчал он себе под нос. — Эта проклятая женщина доконает меня.
Ему было невыносимо представлять ее в постели другого мужчины, ненавистна мысль, что другой мужчина будет целовать ее пухлые губы, перебирая пряди волос и касаясь каждого кусочка мягкой теплой плоти.
«На все нужно время. Ты забудешь ее, когда она уедет. Память сотрется, и жизнь войдет в привычную колею».
Тогда почему образ не тускнеет в его воображении, когда он каждое утро продолжает свои эксперименты? Почему, когда Хаггетт позвал его перекусить, он разочаровался, узнав, что Элли и мальчики наверху с миссис Меткаф? И с трудом удержался, чтобы не пойти наверх всего лишь для того, чтобы увидеть ее улыбку.
После полудня Мартин отправился в шахту, взяв с собой три опытных предохранителя. Они сработали блестяще. Несмотря на обнаруженные в ходе испытаний недостатки, шахтеры были поражены результатами, и, Мартин уже не сомневался, что наконец нашел решение, которое так упорно искал.
И все, же, несмотря на поздравления с успехом и празднование кануна Рождества на шахте, появилось желание вернуться в дом. Мартин убеждал себя, что ему хочется лишь отдать ей должное, поскольку именно благодаря ей у него возникла эта идея. А не для того, чтобы увидеть, как улыбка озарит ее лицо, когда она примется хвалить его достижения, и заслужить поцелуй. Конечно же, нет.
И вместо того чтобы выпить с шахтерами, как это было в прошлое Рождество, Мартин ушел рано. Он быстро умылся и около девяти часов подъехал к дому в надежде, что Элл и еще не ушла спать. Она не ушла. Он застал ее сидящей в одиночестве у камина в большом холле. Около камина лежал чудовищный кусок ствола.
— По-видимому, я опоздал на зажигание рождественского полена, — сказал он, подходя к ней.
Элли подняла глаза от книги, которую читала, и на ее губах появилась радостная улыбка.
— Да, и к обеду тоже, хотя думаю, что мистер Хаггетт оставил поднос с едой в твоем кабинете. Он сказал, что там ты обычно и ешь.
— Так и есть. — Мартин неожиданно понял, что после полудня он ничего не ел, а только выпил эля, да и то немного.
Он протянул ей руку.
— Не посидишь ли со мной, пока я поем? Мне надо многое тебе рассказать.
— Конечно. — Взяв его руку, Элли встала, оставив книгу на стуле. Они пошли вместе, и, положив руку ему на локоть, она заметила: — А у тебя усталый вид.
— Устал и проголодался, ночью спал лишь урывками.
— Дети расстроились, что тебя не было, когда праздновали канун Рождества, — стараясь казаться равнодушной, сказала она.
— Только дети? — не сдержался и спросил он.
— Конечно, не только. — Элли с игривой улыбкой посмотрела на него. — Мистер Хаггетт явно был обескуражен твоим отсутствием.
Мартин рассмеялся.
— Этот мерзавец, вероятно, получал огромное удовольствие, бегая с мальчишками и разжигая рождественское полено, пока тут без меня некому было его утихомирить.
Мартин накрыл ладонью ее руку.
— Но я не избегал кого-либо из вас. Я работал над своим новым изобретением.
Они дошли до кабинета, где его ждал поднос с хлебом, холодной ветчиной и сыром. Элли села напротив него, и он между глотками начал рассказывать о безопасном предохранителе. Радостное возбуждение еще не покинуло его и, должно быть, передалось Элли. Ибо она оживилась, как и он, даже если не поняла и половины из его рассказа о разных типах химикатов и правильном использовании джута.
До этой минуты Мартин даже не сознавал, как жаждал с кем-нибудь поделиться своим успехом. Ему казалось, что Элли радуется вместе с ним. Даже его отец этого не делал, и Мартин был глубоко тронут.
