Нэш вспомнил о сладостном поцелуе, которым они обменялись сегодня утром возле бассейна, а также о том, как потрясающе выглядела Фрея в ярко-красном купальнике. А эти длинные, стройные ноги обхватывали его бедра всего лишь прошлой ночью. Неужели что-то еще могло доставить ему больше удовольствия, больше радости?
— Я подхожу к своей работе серьезно, Фрея. И я должен думать о тебе двадцать четыре часа в сутки, пока мы вместе.
Значит, это его работа — думать о ней? Фрея почувствовала, будто что-то умерло внутри нее после холодного ответа Нэша. Она не могла поверить, что он описал их отношения так отстраненно и безо всяких эмоций. И если у нее были подозрения насчет того, что их интимная близость мало значила для него, сейчас они вполне подтвердились.
Она была для Нэша всего лишь очередной заботой — и больше ничем! Не имело никакого значения то, что он заставил ее чувствовать себя красивой и желанной. И глупо было ожидать от него чего-то большего. Проблема заключалась в том, что говорить об этом своему сердцу было слишком поздно для Фреи.
— Замечательно. Ты так предан своей работе! — с сарказмом произнесла она. — Мой дядя выбрал правильного человека, когда искал того, кто мог бы мне помочь!
— Черт! — В его голубых глазах блеснула досада, он бросил полотняную салфетку на стол.
— Может, пойдем? — предложила она.
— Конечно, если ты хочешь.
— Хочу.
— Я только скажу хозяевам ресторана, что мы уходим.
Поднявшись из-за стола, Нэш отправился разыскивать супружескую пару, чтобы попрощаться с ними.
Фрея осталась ждать его возле двери черного хода, выходившей на узкую аллею, пытаясь совладать с нахлынувшими на нее чувствами. Она твердила себе: Нэш появился в ее жизни для того, чтобы помочь ей вернуть свое доброе имя и снова начать сниматься, а не для того, чтобы заводить с ней роман.
У них был секс — теперь, после того, что он сказал, Фрея не могла назвать это «любовью». Просто в обоих взыграл животный инстинкт, обусловленный вынужденным пребыванием вдвоем. И возможно, это была их единственная ночь, проведенная вместе.
Сейчас ей надо сосредоточиться на предстоящих кинопробах. Фрея не сомневалась, что это реальная возможность возвратиться к нормальной жизни.
— Ты готова? — Неожиданно возле нее оказался Нэш.
Открыв перед ней дверь, он учтиво предложил ей руку.
Фрее понадобились все ее силы, чтобы не обращать внимания на его волнующий мужской запах и хотя бы внешне относиться к нему холодно и отстраненно.
Взглянув на красивый профиль Нэша, она увидела, как напрягся его квадратный подбородок, будто он тоже решил держать с ней дистанцию.
Они пошли вдоль по пустой улице. Маленькие магазинчики с типичными французскими вывесками были закрыты на традиционный обеденный перерыв. Фрея с Нэшем шли не торопясь, стараясь держаться подальше друг от друга, избегая прикосновений, словно они действительно были коллегами по работе, а не любовниками, проведшими вместе всего одну ночь…
— Фрея!
Услышав свое имя, произнесенное незнакомым голосом, Фрея обернулась, не успев сообразить, что делает, и это была большая ошибка — ее тут же ослепили вспышки кинокамер. Фрея подняла руки, закрывая лицо. От такого грубого и внезапного нападения у нее закружилась голова.
Сильная рука обняла ее за талию — Нэш потянул Фрею прочь от собравшейся толпы.
— Кажется, ты говорил, что доверяешь своим друзьям? — с горечью сказала Фрея. Ощущение предательства резануло ее сильнее, чем остро отточенный нож.
— Это не Селин и Денис… Могу поклясться!
Нэш еще крепче обхватил ее за талию. И вдруг их кто-то сильно толкнул сзади. Оглянувшись, они увидели двух фоторепортеров. Отпустив Фрею, Нэш вступил с ними в схватку.
Оставшись без его поддержки, Фрея покачнулась, потеряв равновесие, и беспомощно упала на тротуар. Она успела выставить руки, чтобы не удариться лицом, но сильно стукнулась коленями.
Удар был такой силы, что у нее на секунду отнялось дыхание. Неподвижная и бездыханная, она лежала на холодном мокром асфальте, и ей показалось, что она лежит так уже целую вечность. Сердце ее бешено колотилось, колени горели огнем. Громко и яростно выругавшись, Нэш медленно и осторожно помог ей подняться. Вдалеке слышны были крики папарацци, бросившихся вслед за ними.
Фрея не могла унять дрожь. Ее белое платье было испачкано грязью и кровью, сочившейся из разбитых коленей. Нежные ладони тоже были в дорожной пыли.
— Ты ничего не сломала? — В голосе Нэша звучала тревога. Голубые глаза его наполнились решимостью, а лицо побледнело, когда он крепко и властно сжал ее обнаженную руку.
— Нет, не думаю. Пожалуйста… — взмолилась Фрея, ощущая, что сейчас заплачет. — Отвези меня домой.
Нэш привез Фрею в свой загородный дом, осторожно смыл кровь с ее разбитых коленей, перевязал их, затем заставил ее выпить бренди, чтобы она смогла справиться с шоком.
Он с трудом мог поверить в то, что случилось. Как только он уложит Фрею в постель, чтобы она отдышалась и пришла в себя, то сразу же позвонит в представительства крупнейших газет Лондона, Парижа и Лиона, чтобы выяснить, кто дал приказ преследовать их. Чьи-то головы полетят, Нэш решительно был настроен на это. Он никогда не забудет страдание на лице Фреи, когда он поднимал ее с тротуара. Ее снова предали!
Но самое ужасное, что репортеры на этом не остановятся. Если журналистам удалось выяснить, что они находятся в том кафе, значит, им не составит особого труда вычислить местоположение дома Нэша. Выходит, настало время возвращаться в Лондон. Его сердце противилось этому, но прагматизм взял верх. Нэш понимал, что в Лондоне он сможет лучше позаботиться о безопасности Фреи.
Нэш настоял на том, чтобы Фрея остановилась у него, когда они вернутся в Лондон. Он не мог позволить ей ехать к себе домой, где она наверняка подвергнется такому же бандитскому нападению папарацци. Теперь Нэш чувствовал свою вину за то, что ей пришлось так страдать.
Фрея упаковала свои вещи, как велел ей Нэш.
Ей было очень грустно… Во-первых, потому, что он не утешил ее так, как она мечтала, и по-прежнему был сдержан с нею. И, во-вторых, потому, что она не хотела отсюда уезжать. Ей не хотелось снова видеть унылое и дождливое лондонское небо. А здесь было так много солнца!
Этот каменный деревенский дом в окружении зеленых долин казался ей райским уголком на земле. Но вчера в ее рай вползла змея в виде наглых папарацци, и если эта наглая банда выследит ее местопребывание, спокойной жизни здесь придет конец. Единственным утешением была мысль об участии в кинопробах. Вспомнив об этом, Фрея вдруг почувствовала какую-то странную тревогу, но не стала анализировать ее причину.
