Но сегодня, у Голубого утеса, Софи намерена заставить Брэнда обратить на нее внимание. Она надела широченную мужскую футболку поверх крошечного бикини.
Софи уже знала, что их план имеет успех. Весь город говорит о Брэнде Шеридане и Софи Хольцхайм.
Теперь следует продемонстрировать Брэнду, что она выросла. Пусть посмотрит на нее как на женщину.
Он заехал за ней на старом джипе, напоминавшем трофей времен Второй мировой войны.
— Где твой автомобиль?
— Отдал в счет покупки этого. Он мне больше нравится. На него удобнее грузить лодки.
Означает ли это, что он намерен снова отправиться на рыбалку?
Софи обошла автомобиль. Краска ободрана, кожа на сиденьях потрескалась. Но выглядела машина привлекательно.
— Мне нравится, — сказала она. — В стиле Индианы Джонса.
С минуту Брэнд задумчиво смотрел на нее, потом покачал головой:
— Ты не шутишь?
— Она тебе больше подходит, чем любая другая машина.
Голубой утес находился в нескольких минутах езды. Рядом располагалась запруда Голубой реки, воды которой были глубоки и спокойны. Цвет воды, несмотря на название, был зеленее изумруда. Вокруг запруды был устроен каменистый пляж. С одной стороны утеса выступал каменный пласт высотой более трех с половиной метров — для прыжков в воду. Немного в стороне виднелись еще несколько утесов, включая самый высокий — Гроза Жизни.
У Голубого утеса уже расположилась половина города. Люди искали спасения от жары.
Софи расстелила плед, чувствуя, что за ней пристально и с интересом наблюдают. Слухи по городу распространялись с быстротой молнии. Как она и ожидала, многие горожане были настроены скептически. Что парень вроде Брэнда нашел в девчонке вроде Софи? Благодаря рассказам доктора Шеридана люди называли его секретным агентом. А Софи именовали библиотекаршей.
В самом деле, Брэнд и Софи совершенно не подходят друг другу.
Но Софи решила доказать, что она не такая, как о ней думают все. Она разрушит шаблон, по которому оценивают ее горожане с тех пор, как она произнесла речь «Будни и праздники провинциальных городов».
Глубоко вздохнув, она рванула футболку через голову.
Но вместо того, чтобы ощутить себя сексуальной, Софи мгновенно почувствовала себя нагой. У всех на виду!
Она и представить себе не могла, чем обернется ее затея.
Софи хотела стать образцом чувственности и властности, однако ей это не удалось. Она боялась даже взглянуть на Брэнда, который молчал подобно возвышающимся над ними скалам.
— Давай наперегонки? — предложила она сдавленным тоном, побежала к воде и нырнула. Прохлада освежила ее разгоряченное зноем тело и пылающее лицо.
Но что происходит с купальником? Он едва не соскочил с Софи. И когда она попробовала вернуть его на место, то почувствовала, как ткань чуть ли не расползается под ее пальцами.
Брэнд нырнул сразу вслед за ней. Вынырнув, он стряхнул капли воды с темных волос и весело взглянул на Софи.
Но как и обычно, ничто в ее жизни не шло по плану, особенно рядом с Брэндом. Она-то вообразила свет в его глазах, представила, как они будут гоняться друг за другом по запруде, словно игривые дельфины, а затем он поймает ее и…
Софи отогнала фантазию. Следовало жить в реальности. Не высовываясь из воды, она произнесла:
— Брэнд, у меня большая проблема.
Он посмотрел на нее так, как она мечтала с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать лет, забеспокоился и протянул к ней руку:
— Что ты понимаешь под большой проблемой?
— Не трогай меня.
— Извини. Я думал, ты тонешь.
— Похоже, мой купальник расползается, — прошипела она. — За что мне все это?
— Твой купальник расползается? — спросил Брэнд скорее с любопытством, нежели с сочувствием.
— Почему мне всегда не везет? — Хотя Софи говорила шепотом, ее слова казались воплем. — Особенно тогда, когда ты рядом.
— Эй, я здесь ни при чем.
— Ну что, он расползается? — (Брэнд уставился на воду.) — Не смотри!
— Как, черт побери, я пойму, расползается он или нет, если не буду смотреть?
— Тише. Я умру от смущения.
— От смущения еще никто не умирал.
— К сожалению. — Она потянула ткань купальника, который вообще-то оказался целым.
— Душистый Горошек!
— Что?
— Иногда купальники, хм, бывают именно такими… Они не предназначены для плавания, в них только прогуливаются по пляжу, — заметил Брэнд.
— Ты кто? Всемирно известный эксперт по купальникам?
— К сожалению, — вздохнул он.
Ах да, Брэнд жил на яхте… О чем она думала, стараясь впечатлить его откровенным купальником?
— Тебя постоянно окружали красивые женщины? — поинтересовалась Софи. Странно, но, похоже, ей хочется расплакаться. Брэнд совсем не пара ей. Они никогда не были ровней, а она за целую неделю ни разу не удосужилась об этом вспомнить, уверовав в сказочные фантазии, от которых поклялась избавиться.
Брэнд ответил спокойно и убежденно:
— Ни одна из них не была так красива, как ты, Софи Хольцхайм.
Софи уставилась на него. Брэнд говорил серьезно, он не дразнил ее. Не может она больше видеть выражение его лица, иначе расплачется.
Взглянув вниз, Софи обнаружила, что ее новый сексуальный купальник, вполне приличный в сухом состоянии, явно перестал быть таковым, намокнув. Он был прозрачен, как полиэтиленовая пленка.
И тут Софи в самом деле расплакалась.
Не говоря ни слова, Брэнд привлек ее к себе, обнял одной рукой, а другой стал грести к берегу. Как только они оказались на небольшой глубине, он встал на ноги и обхватил Софи обеими руками.
При иных обстоятельствах она отметила бы, с каким наслаждением прижимается к влажной коже Брэнда.
Но сейчас Софи воспринимала его тело как щит, за которым можно укрыться. Подняв женщину, он прижал ее к груди и отнес к одеялу. Одним ловким движением Брэнд опустил Софи на землю, взял плед и закутал ее в него.
— Я, как всегда, выгляжу кретинкой. — Она засопела.
Он улыбнулся:
— В этом и заключается твоя привлекательность.
И затем, словно пожалев, что наговорил лишнего и был чересчур откровенным, Брэнд ущипнул ее за подбородок, отвернулся и пошел прочь.
Нырнув в запруду, он пересек ее четырьмя сильными взмахами рук и стал взбираться на утес.
Сначала Софи решила, что сама виновата в таком поведении. Брэнда. Она наверняка доконала его своим купальником и слезами. Вряд ли он в самом деле считает, что ни одна из его знакомых красавиц не сравнится с ней.
Но внезапно до Софи дошло: Брэнд не старается сбежать. Он взбирается на этот утес для нее.
