— Так как же ты приобрел этот отель? И зачем?
— Затем, что это хороший участок земли. Отель достался мне в счет одного весьма просроченного и весьма неприятного долга. Так что, видишь, здесь ты не ошиблась. Роль владельца казино мне и впрямь не слишком-то подходит… Знаешь, а мне понравилось давать интервью. Еще вопросы будут?
— Ты только потому так разоткровенничался, что я обещала ничего не публиковать, верно?
— А ты как думала. В противном случае ты бы и словечка из меня не вытянула.
— Думаю, лучше вообще прекратить всякие разговоры, — проворчала Барбара. — Даже если впоследствии я получу те же сведения из другого источника, я не смогу ими воспользоваться, иначе ты заявишь, будто сам мне их предоставил.
— В самом деле? — невинно переспросил Адамс. — Таковы правила?
Она метнула на него свирепый взгляд.
— Впрочем, делай, как знаешь, — миролюбиво отозвался он. — Не хочешь говорить обо мне — расскажи о себе. Чем ты развлекалась на постоянной работе, кроме экскурсий на свалки химических отходов?
Ну что ж, уступка и впрямь ни к чему не привела, подумала Барбара. А лететь еще два часа.
— Однажды я наблюдала за работой полицейского участка в одном маленьком провинциальном городке.
— Как любопытно!
— Ровным счетом ничего любопытного! По большей части — дорожные происшествия и пьяные водители, но мне надо было все время находиться на месте, на случай, если произойдет что-нибудь важное. Ненормированный рабочий день и низкая оплата. — Глаза Барбары сузились. — Что-то вроде теперешней моей должности.
— Не вижу ничего общего. На этой должности ты щеголяешь в норковых шубах, — мягко возразил Адамс. — А какие вопросы ты собиралась мне задать?
Барбара без особой радости вспомнила о списке, который составляла вчера ночью. Но ведь он не мог знать о нем!
— Что ты имеешь в виду?
— Ты сказала, что собиралась всего лишь задать мне парочку вопросов, а затем уехать домой.
— А, вот ты о чем! Те вопросы уже устарели. Во всяком случае, на самый важный из них ответ я уже получила.
— Как мне достался отель?
— Нет. — Она мгновение поколебалась, а затем решила, что скрывать нет смысла. — Разве я тебе не говорила? Я хотела прояснить вопрос с Каролиной Стайн?
— Ты меня разочаровываешь. Выходит, ты — одна из толпы зевак, кричащих: «Когда же свадьба?», едва я покажусь на горизонте?
— Еще чего! Я знала, что никакой свадьбы не будет. Мне просто нужно было, чтобы ты это подтвердил.
Адамс остановил на собеседнице долгий пристальный взгляд. Барбара почувствовала себя неуютно.
— В чем дело? — потребовала она наконец.
— Откуда ты об этом знаешь?
Барбара пожала плечами.
— Помнишь, пару лет назад в одном телешоу Стайн скромно призналась, что однажды спасла жизнь женщине?
Реймонд отрицательно покачал головой.
— Я не смотрю телешоу. Это такое же средоточие грязных сплетен, как и бульварные газетенки; одно другого стоит… — Адамс оборвал себя на полуслове, словно поняв, что зашел слишком далеко.
— Значит, ты и в самом деле затеял весь этот фарс, чтобы поквитаться с прессой! — Барбара изо всех сил старалась, чтобы в голосе не прозвучала торжествующая нота. Недаром в то утро на нее снизошло озарение: интуиция ее не подвела!
Реймонд откинулся в кресле и улыбнулся.
— Только не говори, что ты шокирована. Рекламные исповеди Каролины меня просто достали, ей уже много раз было велено заткнуться, и все без толку. Но должен признать, что больше всего в этой истории меня забавляет возможность обвести вокруг пальца газетчиков.
— Ты мог бы просто подать на них в суд.
— Бесполезно, это только подбросит пищи для сплетен. Так, по крайней мере, тему я выберу сам. А главное, они ведь, скорее всего, так и не поймут, что остались в дураках.
— Тайная месть?
— Что может быть приятнее? Так что там за история про спасительницу?
Объяснение не удовлетворяло, но было видно: Адамс сказал все, что хотел, и продолжать не собирается.
— Я навела справки и побеседовала с одним из очевидцев. С женщиной и в самом деле случился сердечный приступ, но помощи от Каролины не было ровным счетом никакой, она только путалась под ногами. Более того, врачам пришлось и ее приводить в чувство: от страха певичка хлопнулась в обморок.
— Не совсем понимаю, при чем тут я.
— Это не первый раз, когда ее россказни далеки от действительности. Здесь то же самое, ведь если бы ты хотел жениться, времени было предостаточно.
— А если она решила посвятить себя карьере?
— Карьере, начало которой положил ты, познакомив ее с директором фирмы звукозаписи? — Барбара покачала головой. — Тебя бы это не остановило.
— Ты меня просто пугаешь.
— Значит, я права?
— Я этого не говорил. Но я все больше и больше радуюсь, что держу тебя в руках, что ты не рыщешь на свободе, наводя справки и строя самые невероятные предположения.
— Кто сказал, что я перестала строить предположения только потому, что нахожусь здесь? А если, когда все закончится, я возьму и позвоню Каролине Стайн? От написания ее биографии я воздерживаться не обещала. А сколько бесценной информации я уже собрала!
Адамс лукаво улыбнулся.
— Прекрасно. Я вас познакомлю.
Угроза не сработала, подумала Барбара, и с присущей ей практичностью переспросила:
— Каким образом? В ближайшие сто лет она с тобой и разговаривать не захочет.
— Это не проблема. — Похоже, такой пустяк нимало его не волновал.
Барбаре еще не доводилось видеть Аппалачи с высоты; так что остаток пути она провела, уткнувшись носом в стекло и любуясь кряжистыми отрогами, зелеными пятнами долин и серыми лентами дорог, что петляли среди утесов.
Увлеченная зрелищем, она не заметила, что Адамс не сводит с нее внимательного взгляда.
— Ты никогда не видела гор? — полюбопытствовал он.
На этот раз насмешливый тон не смутил ее.
— Только в детстве. Да и те были не такие внушительные, — ответила Барбара, не отрываясь от окна.
— В таком случае тебя ждет настоящий сюрприз. Аппалачи во многом не уступают Альпам. — Реймонд пересел на другое кресло поближе к спутнице. Ласково обняв ее одной рукой за плечи, он наклонился и стал показывать достопримечательности горного края. Все его существо излучало тепло и спокойную силу. Ощущение блаженной защищенности обволакивало Барбару вместе со слабым ароматом его одеколона.
Внезапно нахлынуло неодолимое желание прижаться к нему всем телом, обхватить руками, привлечь к себе и больше никогда не разлучаться. Невероятным усилием воли она заставила себя вернуться на грешную землю.
