Рейвен осторожно гладил Дженну, наслаждаясь ее гладкой кожей и соблазнительной фигурой, которая даже во сне отзывалась на ласки.
Когда Дженна рассказала, что не имела до него настоящего любовника, Рейвен испытал сначала необыкновенную гордость, но она сменилась чувством вины. Он по-прежнему был уверен, что, если бы не счастливое стечение обстоятельств, благодаря которому они оказались в полном уединении, прекрасная Дженна никогда бы не обратила на него внимания, а уж тем более не захотела бы иметь с ним интимных отношений. А он, сгорая от страсти, воспользовался ситуацией и благодарностью, которую испытывала Дженна к нему как своему спасителю.
Но самое странное, что Рейвен так и не утолил страсть. Она превратила его нервы в натянутые до предела струны и держала плоть в постоянном напряжении. Да, он опять хотел близости со своей неожиданной гостьей, пришедшей словно из сказки. То она напоминала ласковый переливчатый смех, летящий на волнах ветра, то становилась похожей на задумчивый утренний туман, обволакивающий густые пихты, а иногда была как бескрайнее, загадочное море. Дженна завладела и его телом, и его душой. Конечно, Рейвен надеялся, что их свела сама судьба, что Дженна он необходим так же, как она ему. Возможно, именно его она искала и ждала всю жизнь. Но тут же Рейвен пытался убедить себя, что вряд ли это правда. Если бы они встретились где-нибудь в городе, Дженна предпочла бы держаться подальше от великана с устрашающей внешностью. Дженна — подарок судьбы, но если Богу будет угодно, он заберет его обратно, чтобы Рейвен сполна познал боль и горечь утраты.
Бессмысленно пытаться противостоять Всевышнему. И пока возможно, он должен наслаждаться волшебными мгновениями. А когда придет время — смиренно раскрыть объятия и отпустить Дженну, молясь лишь о том, чтобы она, очутившись на воле, не сожалела о тех днях, которые они провели вдвоем.
— Иногда ты кажешься каменным идолом, которому поклонялись древние племена, — такой же суровый и неприступный, — сонно промурлыкала Дженна, нежно прикасаясь к его лицу. — О чем ты думаешь?
— О бесценном подарке, который получил от Бога, — ответил Рейвен и, проведя щекой по ее теплой ладони, прижался к ней губами. Затем, оторвавшись, посмотрел на Дженну восторженными глазами. — Ты удивительно прекрасна, женственна, чувственна, притягательна. Тобой трудно насытиться, я постоянно хочу тебя. — Рейвен осторожно, но в то же время страстно прикусил ей палец, наслаждаясь запахом женской руки. — О, как я хочу вновь услышать твои сладкие стоны!
Дженна глядела на Рейвена, распростертого на постели, нагого и могучего, как суровая скала, нависшая над морем. Солнечные лучи, падающие из окна, освещали прекрасную стать, казавшуюся воплощением мужской красоты. И этот повелитель признается, что жаждет наслаждаться ею. Слезы счастья, словно маленькие звездочки, заблестели на пушистых ресницах. Не произнося ни слова; Дженна провела рукой по груди и плечам самого привлекательного и самого желанного для нее мужчины, с удовольствием ощущая крепкие мышцы.
Рейвен распахнул объятия, и Дженна мгновенно утонула в них.
— Я люблю тебя, — сказала она, обнимая Рейвена. — Люблю, наверное, с того самого мгновения, когда ты вырвал меня из смертельной пучины.
Он прикрыл глаза. Признание болью отозвалось в его сердце. Рейвен нежно поцеловал Дженну и, прижав палец к ее губам, покачал головой.
— Не надо, — прошептал он.
С грустью смотрел он в ее изумительные глаза.
Дженна с тревогой смотрела на Рейвена, пытаясь понять, что происходит. Она заметила боль в его вдруг померкшем взгляде, но не могла догадаться, чем она вызвана.
— Что с тобой? Ты не хочешь, чтобы я…
Но очередной поцелуй, теплый, как солнечный луч, и сильный, как гребень волны, не дал ей договорить. Рейвен долго не отрывался от трепетных губ, наслаждаясь их свежестью и нежностью и снова ощущая нарастающее желание.
— Все в порядке, — прошептал он наконец. — Я знаю, ты хочешь отблагодарить меня за то, что я спас тебе жизнь. Но пойми, дорогая, не обязательно говорить о любви. Я сам многим обязан тебе. Твое внезапное появление открыло мне глаза на то, какой прекрасной может быть жизнь. Я словно попал в райский сад, в котором никого нет, кроме нас, созданных Богом друг для друга.
И он снова прильнул к ее губам с жадностью путника, измученного жаждой и нашедшего вдруг источник. Не в силах оторваться, Рейвен пил из живительного родника, впитывая нежность, страсть, любовь. С трудом прервавшись, он заглянул в глаза Дженны, таинственные и завораживающие, как туман.
— Так давай же наслаждаться раем, сказочными мгновениями счастья, подаренными нам судьбой, — шептал Рейвен. — И не нужно давать обещаний и клятв, которым, увы, не суждено сбыться. И не делай неискренних признаний. Чтобы потом, когда ты очнешься от сладостного сна и вернешься к обычной жизни, ложь не омрачала воспоминаний о радостных днях.
Дженна закрыла глаза. Нет, нет, только не плакать. Но как трудно сдержать слезы! Рядом с ней любимый, он смеется и грустит вместе с ней. Когда страсть сближает их, Рейвен ласкает ее так, словно она его единственная желанная женщина. Все хорошо и замечательно, за исключением маленького «но»: на самом деле он не любит ее. Его сердце навсегда отдано другой, далекой недоступной Энджел.
Дженна вдруг вспомнился вчерашний разговор:
— Ты любил ее?
— Любил.
— И любишь до сих пор?
— Конечно… И она тоже любит меня. Теперь.
Конечно! Конечно, он предан только Энджел, и Дженна не в состоянии изменить ситуацию. Что ж, остается только позавидовать счастливой сопернице. А пока она, Дженна, позволит себе удовольствие наслаждаться сладко-горьким подарком, который на время преподнесла ей судьба. Да и почему нужно отказываться от физической близости с Рейвеном?
— Нет, ничто не омрачит, моих воспоминаний о сказочных днях, — уверенно прошептала Дженна. — Я не устану благодарить Бога за несколько дней, проведенных в райском саду с мужчиной, которого полюбила всем сердцем.
Рейвен хотел заглянуть в ее глаза, пытаясь понять, что творится в глубине души Дженны, но увидел лишь черный изгиб длинных ресниц и шелковистые локоны, потому что она, склонившись, стала медленно целовать его широкую грудь. Ее язык, наполненный сладким огнем желания, обжигал кожу. Ароматное прохладное облако волос скользнуло по его плечу. Рейвен потянулся к мягким густым прядям, но, прежде чем успел коснуться их, его тело судорожно изогнулось, а из горла вырвался хриплый стон. От одного взгляда на ее обнаженное тело кровь снова закипала в его жилах, и нетерпеливые, жадные руки начали любовную игру. Рейвен ласкал и ласкал любимую до тех пор, пока не удостоверился, что Дженна вновь готова принять его и, как и он, сгорает от вожделения…
