Продукты в холодильнике есть? Пару часов она проспит, а мы пока ужин приготовим. Она целый день сегодня на кофе. Варя, ты пойдёшь к бабушке или останешься?
– Можно я останусь?
– Нужно. Мама любит пшённую кашу. Мы с тобой сделаем мясо в овощах и салат. Ты как относишься к кулинарии? Умеешь готовить?
– Овощи почистить и порезать сумею.
– Меня зовут Александр Каневский, можно просто Саша. Мы с Мариной крестили тебя двенадцать лет назад. Ты всегда такая бледная?
– Переволновалась. У меня тоже есть и душа, и сердце. Я не знаю, как сложится моя жизнь, но я буду очень стараться.
– Варя, скажи мне честно: ты действительно пересмотрела своё отношение к матери или это хитрый ход, расположить её к себе, а потом сделать больнее?
– Зачем они мне все врали, что она плохая? Я её так ждала, а потом поверила, что не нужна ей. Когда мы встретились, я не знала всей правды, и мне хотелось сделать ей больно, как было когда-то мне.
– Стало легче?
– Нет.
– Ты очень похожа на свою маму, а если и характер в неё, то ты быстро разберёшься, кто есть кто. Даша добрая и отзывчивая, но расстается с теми, кто ей пытается лгать или манипулировать ею. У неё очень спокойный характер. Она не выходит из себя, умеет держать себя в руках. Я здесь закончу, а ты иди к ней.
Варя села у кровати и смотрела на мать. Она так была похожа на Диану, но в ней было что-то и другое более родное. Веки матери дрогнули, и она открыла глаза.
– Ты чего сидишь на полу? Садись рядом и рассказывай, что происходит в нашей квартире?
– Тётя Марина ушла, а дядя Саша готовит ужин на кухне.
– Раз Саша на кухне, голодными мы не останемся. Бабушка знает, что ты здесь? – она взяла дочь за руку.
– Знает. Я увидела машину скорой помощи и сразу пошла сюда. Можно мне остаться с тобой? Что для этого нужно?
– Ничего. Но тебе нужно знать, что нам будет непросто наладить отношения и начинать нужно с прописки, школы, опеки, медицинской комиссии. Тебе придётся присматриваться первое время, прислушиваться к сверстникам, чтобы не выглядеть попугаем. Тату, пирсинг и синие волосы не показатель ума и крутизны. Боюсь, в такой боевой раскраске в школу нас не возьмут, – Даша улыбнулась. – Как-нибудь проедем к школе, и посмотришь со стороны на наших учеников.
– Это всё не настоящее, а краску с волос я смою.
– У тебя очень красивые волосы. Знаешь, я так давно ждала нашу встречу, а сейчас мне страшно. Я помню тебя маленькой, а теперь тебе почти четырнадцать лет. Не знаю, как мне общаться с подростком? Чем ты увлекаешься? Что любишь? Поможешь разобраться?
– Будем учиться вместе. Мне нужно будет привыкнуть жить в другой стране, где свои правила и законы.
– Давай попробуем. У меня будет только одна просьба. Я десять лет прожила одна и привыкла к кое-какому порядку. Твоя комната – твоё личное пространство, во всей остальной квартире должен быть относительный порядок. Да, суд отменил решение твоего проживания с отцом, но ему не нужно об этом знать. Скоро ты сама поймёшь, чего он добивается. Я знаю, что будет трудно, но в жизни ничего нет невозможного. Хочу сказать, у меня хорошая работа и зарплата, но я, возможно, не смогу обеспечить тебе такую жизнь, к которой ты привыкла. Ты должна об этом знать.
– Мы можем пойти к бабушке и забрать мои вещи?
– Я окончательно проснусь, и мы обязательно сходим.
– Девочки, ужин готов. Пора к столу, – Александр подмигнул ни то матери, ни то её дочери. – Даш, я понимаю, как тебе не просто принять решение, и я не хочу, чтобы ты сделала его не в мою пользу. Поэтому я переночую в комнате, отвезу тебя завтра в клинику и поживу недельку или сколько скажешь, у родителей.
– Спасибо, Саш. Я знала, что ты меня поймёшь.
После ужина Варя перенесла свои вещи из квартиры бабушки к матери. Позже они посмотрели видео, снятое десять лет назад и раньше. На следующий день Александр отвёз Дарью с дочерью в клинику, где были сданы все анализы и пройдена медицинская комиссия для школы. Пока старшая медсестра занималась Варей, Дарья Андреевна проводила обход.
– Доброе утро, Павел Иванович. Как сын?
– Если он и пришёл в себя, то никого не хочет видеть и делает вид, что спит.
– Пойдёмте со мной и постарайтесь быть незамеченным, – она вошла в палату, проверила все показатели, давая указания сестре. – Ярик, мне нужно пять минут твоего драгоценного внимания. Когда человек без сознания или спит, его веки неподвижны, а у тебя они подёргиваются. Ты у меня ни один, и тратить время на симулянтов я не собираюсь. У тебя есть выбор разговаривать со мной голосом или глазами. Я посмотрю на свою вчерашнюю работу, задам тебе несколько вопросов и расскажу, что тебя ожидает в будущем.
– Это вы меня вчера оперировали? – молодой человек открыл глаза.
– А у тебя не было другого выбора.
– Говорят, вы хороший врач. Няня меня с утра в этом убедила.
– Ты не первый, кого она выводит подобным образом из наркоза. Мария Ивановна уверена, что, находясь в коме, человек слышит хорошие новости. Скажи, что с настроением? Что тебя беспокоит?
– Я не хочу жениться, а отец настаивает. Как он не понимает, что я хочу работать там, где мне нравится, хочу путешествовать, а не создавать семью. Лучше быть свободным, чем богатым. Был у нас один любитель денег. Где он сейчас?
– Можно один нескромный вопрос? Твоя невеста беременная?
– Я её видел всего два раза, но как выяснилось, дело не в том, что она нравится мне, а в том, что я понравился ей. Без меня, меня женили.
– Тогда ты можешь настаивать на своём. Проблема в чём? Поговори с отцом, а не получится миром, докажи, что ты и без него чего-то стоишь и способен отвечать за свои поступки. Отец тоже был молодым. Видишь ли, каждый человек делает себя сам. Отец оставил нас, когда мне было пятнадцать. Я пошла работать, будучи студенткой, хотя могла сидеть у мамы на шее. Потом неудачная любовь, беременность, роды, маленький ребёнок, но я не бросила учёбу и работу. Да, было тяжело, но я справилась, и мама мной гордилась. У меня нет больших денег, но у меня есть профессия и имя, а это порой стоит дороже. А отец моей дочери всегда мечтал разбогатеть без усилий, уверенный в своей
