Алисия любила учиться, но ненавидела другую сторону жизни в колледже: увлечение свиданиями, поиски мужа или по крайней мере друга, подражание моде. С наступлением восьмидесятых упор перенесли на собственное «я», на личность, и Алисия стала одержима только тем, как добиться успеха, получить наивысший балл, окончить с наилучшими результатами, получить прекрасную работу в престижной компании.
Она добилась всего, к чему стремилась, но где-то в середине этого пути Алисия вдруг обнаружила в себе склонность к менеджменту. Она не знала, откуда это у нее, но руководители компании заметили ее способности умелого руководителя. И она стала одним из самых молодых специалистов в истории этой компании, кому было доверено руководство счетно-аналитическим отделом.
Итак, думала Алисия, вытянувшись на кровати и глядя в окно на серый ноябрьский день, что же у нее получается? Неожиданно вопросы Стивена показались не только уместными, но и жизненно важными. Что доставляет ей наслаждение? Что нравится делать? Она доказала себе, что была способна на многое; так почему бы теперь не сосредоточиться на том, что проявилось в ней в Сент-Луисе и теперь рвалось на свободу, несмотря на страхи и неуверенность?
Алисия закрыла глаза и попыталась представить только то, что доставляло ей удовольствие на работе: возможность поприветствовать своих сотрудников утром, разрешить трудные проблемы, работа с людьми и помощь в достижении поставленных ими целей. Ей нравилось принимать на работу новых сотрудников, хотя это был довольно сложный процесс, нравилось учить их и помогать им расти профессионально. Алисии нравилось наблюдать за выражением лиц своих подопечных, когда они овладевали новой специальностью. Она любила помогать людям, воспитывать их и обучать. По всей вероятности, в ней проявлялись материнские инстинкты и педагогическая жилка. Но ведь это не имеет ничего общего с бухгалтерским учетом. Такие качества нужны в любой профессии.
Алисия поднялась. Она вдруг ясно осознала, что Стивен был прав. Нужно поговорить с ним!
Алисия торопливо сбежала вниз и включила снова автоответчик. Второпях она забыла захватить ручку и блокнот, поэтому несколько раз повторила номер телефона в Хьюстоне, прежде чем набрать его.
После третьего гудка трубку взяла женщина.
— Можно Стивена Стаффорда? — выпалила Алисия и сразу же пожалела, поскольку следовало начать повежливее.
— Это его мама. А кто его спрашивает?
Голос был мягким и приятным.
— Простите. Говорит Алисия Майерз из Далласа. Стивен оставил этот номер. Я не знала, где… куда попала… Я даже не уверена, что…
Его мама рассмеялась.
— Это похоже на Стивена. Мне жаль, но его сейчас нет. Дети — я имею в виду Стивена и его сестер — уехали на отдых на пару дней. Я с удовольствием оставлю ему записку.
Но что она могла сказать его матери, что имело бы смысл?
— Пожалуйста, передайте ему, что я звонила. Я перезвоню в понедельник, если это удобно.
— Вам лучше позвонить в понедельник после обеда. Я уверена, что к тому времени он вернется.
Алисия поблагодарила ее и повесила трубку. Приподнятое настроение быстро исчезло. Ей хотелось поговорить со Стивеном, но что сказать ему? Она должна еще подумать. Но сейчас у нее уже появились некоторые ответы, и она должна была разработать стратегию действий. Она не хотела потерпеть неудачу в самом главном вопросе всей своей жизни.
* * *
Утром в понедельник Алисия оделась с особой изысканностью, выбрав коралловый трикотажный костюм с короткой плиссированной юбкой, которая развевалась вокруг ног во время ходьбы. Алисии хотелось чувствовать себя очень уверенной, и новая одежда, косметика и новая прическа давали ей это ощущение.
Кроме того, не каждый день женщине доводилось решать вопрос всей жизни. Придя на работу, она сразу договорилась о встрече с Барри. Им о многом нужно поговорить.
— Стивен, это Алисия, — сказала она по телефону в понедельник.
— Привет, милая. Или мне больше не следует называть тебя так? — Его тон был несколько отчужденным, не таким добродушным, как прежде. Конечно, у него было право немного расстроиться, поскольку в течение нескольких дней он не мог поговорить с ней. Но у нее тоже было право повернуть все в нужное ей русло.
— Ты получил мое сообщение?
— Моя мама передала, что ты звонила. Она также сказала, что ты не оставила никакого сообщения, только обещала позвонить сегодня.
— Я и звоню. Стивен, нам нужно поговорить.
— Знаю. Я жду этого с прошлой недели.
— Мне нужно было время подумать.
— Ну говори.
— Я не могу сказать об этом по телефону. Я приеду к тебе в Хьюстон.
На другом конце установилось молчание, затем Стивен произнес без особого энтузиазма:
— Если ты так считаешь, то приезжай. Но я не понимаю…
— Жди меня завтра, хорошо? Я позвоню тебе, как только приеду.
— Алисия, может, тебе не стоит мчаться в Хьюстон перед самыми праздниками? Я мог бы…
— Просто жди меня, Стивен. Пока.
Она повесила трубку, уверенная в том, что Стивен будет с нетерпением ждать ее приезда. Было жестоко заставлять его ждать, но иногда неизвестность обостряет чувства, давая возможность принять верное решение. Алисия улыбнулась. Настало время взять от жизни то, что она действительно хотела.
— Я в аэропорту. Ты можешь приехать за мной?
Стивен помолчал, прежде чем ответить. Он пытался разобраться, что чувствовал: радостное возбуждение от того, что Алисия приехала, или страх от того, что наступало время расплаты. Вчера ее голос казался таким деловым — «профессиональным», как называл его Стивен. Но сейчас ее тон был совсем другим.
— Конечно. Ты в Хобби? — спросил он, назвав аэропорт, куда обычно прилетали самолеты из Далласа.
— Похоже, — как-то равнодушно ответила она. — Я возле лестницы, где рядом много такси и лимузинов.
— Хорошо. Жди внутри. Я буду через четверть часа.
— Жду, — радостно отозвалась Алисия.
— Алисия, у тебя все хорошо? Ты кажешься очень веселой.
— О, у меня все превосходно, Стивен. Но ты поторопись, — ответила как-то очень беспечно Алисия. — Только будь осторожнее.
— Постараюсь, — буркнул Стивен. Ее резко меняющееся настроение совершенно поставило его в тупик. Он не знал, что и думать о ее неожиданном приезде. — Жди внутри. Не разговаривай с незнакомыми мужчинами. Я скоро буду.
Стивен положил трубку, но некоторое время не двигался с места, уставившись в одну точку. В этот момент вошла его мать и улыбнулась ему.
