Включая гидросамолет, который собирался украсть Доминик.
Ее сердце глухо застучало, и она снова опустила глаза, молясь, чтобы никто не заметил ее волнения.
Большинство рабочих остановились, войдя в просторный двор, а некоторые, включая Доминика и Лайлу, пересекли двор и прошли под широкой аркой.
Там дорожка разделялась на несколько ветвей, ведущих к прачечной, оранжерее, теплицам и пристани для яхт. Рядом с огромным деревом Лайла притворилась, что споткнулась, и стала тереть ногу. Когда она выпрямилась, все остальные уже ушли.
Хотя это и не было неожиданностью, услышав за спиной голос Доминика, Лайла вздрогнула.
— Отличная работа, принцесса. — Выйдя из-за толстого ствола, он нежно пожал ее руку. — Ты просто молодец. Еще немного, и все закончится.
У нее защемило сердце, но она приказала себе не быть смешной. Ведь он всего лишь утешил ее. Лайла выдавила из себя улыбку:
— Я знаю.
— Тогда вперед, — произнес Доминик, снова ссутулившись.
Взявшись за руки, они пошли по крайней дорожке. Со стороны это было похоже на свидание влюбленных. Услышав звук приближающихся шагов, Доминик прижал Лайлу к ближайшему дереву и поцеловал.
— Эй, вы там! Немедленно прекратите это и возвращайтесь к работе!
— Да, сэр. Простите, сэр, — ответил Доминик на местном наречии, и они послушно зашагали дальше. — С тобой все в порядке? — спросил он Лайлу, когда они подошли к концу дорожки.
— Да, конечно, — храбрясь, ответила она.
— Хорошо.
Его взгляд устремился в сторону ангара, возвышающегося прямо перед ними. Пытаясь сохранять самообладание, Лайла тоже осмотрела этот образец архитектурной расточительности.
Огромное здание с высокой крышей имело форму прямоугольника. Благодаря своему предыдущему визиту, Лайла знала, что выход к воде находится с противоположной стороны. С обоих концов на пристань спускались пандусы. Посередине была двойная дверь, а в правом углу, почти прямо перед ними, располагался служебный вход. Правда, чтобы добраться до цели, им нужно будет выйти на открытое пространство и пересечь стоянку длиной в пятьдесят футов. К тому же, если их присутствие будет обнаружено, Лайлу, в отличие от Доминика, скорее всего, узнают.
— Жаль, что Кондеста настолько скуп, что не купил яхту вместе с вертолетом и вертолетным столом, — язвительно прокомментировал Доминик, доставая из-за пояса брюк пистолет. — Итак, ты готова? — решительно спросил он.
Лайла глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь.
— Да.
— Веди себя так, словно у тебя есть все основания находиться здесь.
Она молча кивнула.
— Есть еще кое-что, Лай.
У нее засосало под ложечкой.
— Что?
— Не надо выглядеть так, словно у тебя кто-то умер, а то наша маскировка окажется бесполезной.
Лайла пристально посмотрела на него. Как он может шутить, когда все так серьезно? Наверное, она сошла с ума, раз не способна устоять перед Домиником, когда он в хорошем настроении. Один лишь вид его крепкого тела, в котором бурлила энергия, придавал ей сил, а искорки смеха в зеленых глазах заряжали оптимизмом.
— Ты ведь сумасшедший, правда? — Его губы растянулись в улыбке.
— Да.
Заткнув пистолет за пояс брюк и закрыв его рубашкой, Доминик велел ей идти впереди него. Словно прогуливаясь по Сильвер-стрит в Денвере, они спокойно пересекли стоянку и, спустившись вниз по пандусу, проскользнули в ангар.
Прямо за дверью остановились, чтобы сориентироваться.
Самая большая часть пристани проходила вдоль длинной стороны здания, которая была ближе всего к берегу. Две короткие части выступали по бокам. Между ними было восемь стапелей, отделенных друг от друга деревянной обшивкой. Три моторных лодки, два рыболовных судна и один спортивный катер, подобно чистокровным лошадям в стойлах, стояли в отдельных отсеках.
Седьмой отсек был пуст, а в восьмом как раз находилось то, за чем они сюда пришли: новенький гидросамолет Эль Президенте. В отражении солнечных лучей белый корпус блестел, как изысканная жемчужина. Словно мотылек, привлеченный пламенем, Лайла сделала шаг в его сторону.
В следующее мгновение ее слух резанул внезапный взрыв смеха, за которым последовал гул трех мужских голосов. Все трое говорили одновременно.
Прежде, чем она смогла понять, откуда исходила угроза, знакомая твердая ладонь накрыла ей рот и Доминик потащил ее за огромный деревянный ящик, который она сначала даже не заметила.
Его теплое дыхание покалывало ее ухо.
— Шшш… — прошептал он. — Не шуми и оставайся здесь.
Отпустив ее, он бесшумно исчез. Лайла прислонилась к ящику, ее колени дрожали, сердце бешено колотилось. Обхватив себя руками, она приказала себе успокоиться и перестать дрожать, но тело не слушалось. Тогда она закрыла глаза от отвращения к самой себе.
Теплая ладонь коснулась ее руки, и она быстро открыла глаза. Доминик вернулся. Он стоял всего в нескольких дюймах от нее. Как при его комплекции он может так бесшумно двигаться?
— Ничего страшного, — тихо сообщил он. — Это докеры играют в карты.
Не доверяя собственному голосу, она кивнула.
— Подожди здесь, пока я не дам тебе сигнал.
Лайла снова кивнула. Когда он ушел, она досчитала до десяти, чтобы обуздать свои взбунтовавшиеся нервы, затем повернулась. Выглядывая из-за угла своего укрытия, она наблюдала за тем, как Доминик бесшумно подкрался к самолету, открепил швартовку и начал осторожно открывать дверь. Потом повернулся и жестом позвал Лайлу.
Найдя в себе остатки смелости, Лайла сделала глубокий вдох и на цыпочках подкралась к нему. Он помог ей подняться в кабину и сел в кресло пилота.
— Пристегнись, — сказал Доминик, вытащив пистолет и положив его рядом с собой.
Затем он быстро осмотрел то, что для нее было лишь странным набором дисков, проводов, ручек и переключателей. В следующее мгновение ожил мотор и завертелся пропеллер. Самолет выскользнул из ангара, оставляя позади себя людей, кричавших ему вслед, и начал медленно набирать скорость.
И вот, когда уже казалось, что побег удался, удача изменила им.
Навстречу им величественно двигалась моторная лодка, оставляя за собой клубы белой пены. На ее серебристом корпусе была изображена дуга, напоминающая акулью пасть, на планширах развевались флаги Сан-Тимотео. На корме стояли двое крепких мужчин с суровыми чертами лица, одетые в черное.
За штурвалом был не кто иной, как Маноло Кондеста собственной персоной. Он держал курс на пристань, и лодка двигалась прямо на них.
— О боже, — простонала Лайла.
Доминик произнес более грубое слово, а после спросил:
