Девушка в испуге открыла глаза и недоуменно уставилась на Билла.
— Итак, — услышала она резкий голос, — вы все еще будете утверждать, что не хотите делить со мной постель? Что вы…
Карла закрыла уши ладонями и в отчаянии затрясла головой. К горлу подступил комок, на глаза навернулись слезы… Она чувствовала себя так, словно ей нанесли удар самым подлым образом, из-за угла. Уничтожили не только морально, но и физически. Ей хотелось сию же минуту провалиться сквозь землю, забиться в какую-нибудь дыру и умереть.
Ей хотелось… снова оказаться в объятиях Билла, чувствовать, как его пальцы и губы вновь ласкают ее. Она всем сердцем жаждала, чтобы между ними возникла самая интимная близость, какая только бывает на свете. Чтобы он полюбил ее, полюбил по-настоящему…
Билл оказался настолько «сострадательным», что позволил ей свернуться калачиком на самом краю кровати. Когда он выключил лампу, Карла издала судорожный вздох и чуточку расслабилась. Теперь он уже не прикоснется к ней. Но она знала, что не стала бы сопротивляться, если бы он опять заключил ее в объятия. Щеки Карлы горели от стыда, а тело изнывало от мучительного желания, которое никогда не будет удовлетворено…
— О боже, я мог бы… — раздался в темноте голос Билла, исполненный откровенного презрения к самому себе. Он осекся, а затем сделал новый выпад в сторону несчастной Карлы: — Кажется, я начинаю понимать, каким образом вам удается удерживать в своих коготках ваши жертвы. Сегодня, леди, вы великолепно продемонстрировали акт перевоплощения. Вы разыграли из себя…
Нет, с меня хватит! Так дольше продолжаться не может, решила Карла. Она резко повернулась к нему, и в лунном свете Билл заметил, что затвердевшие соски по-прежнему проступают сквозь тонкую ткань ночной рубашки.
— Я ничего и никого не разыгрываю! — бросила она ему в лицо. — Я…
— Как? Вы лишали других клиентов удовольствия видеть такое же представление, какое только что устроили для меня? — Глаза Билла зло сверкнули. — Зря. Я знаю мужчин, которые отдали бы миллионы за столь утонченную игру, «неподдельную» реакцию на ласки, какую вы продемонстрировали только что. Ведь в конце концов для такой женщины, как вы, все мы, мужчины, одинаковы, не так ли, леди? Интересно, о ком или о чем вы грезите, когда закрываете глаза на ложе любви? О своем первом любовнике? Или о банковском счете?
Напряжение, сковавшее тело Карлы, передалось и ему. На Билла нахлынуло чувство опустошенности и отчаяния. Больше он уже не винил деда в том, что тот сделал. Ведь он же сам…
Билл усилием воли отогнал возникшую было мысль, которая по-новому объясняла происшедшее. Ему хотелось выбросить из головы женщину, лежавшую рядом с ним в кровати, и забыть все, что было связано с ней…
После того как дыхание Билла стало глубоким и ровным — признак крепкого сна, Карла еще долго лежала с открытыми глазами. Она понимала, что не сможет больше оставаться здесь, и тщетно пыталась найти способ покинуть ранчо. Их союз был неестественным, насильственным, и ей надо было во что бы то ни стало разрушить его.
А ведь она даже не пыталась разубедить Билла не заключать брак!.. Не пыталась, потому что втайне стремилась к этому. Карла поняла это только теперь. Ей не хотелось разубеждать его по той простой причине, что она… любила его!
— Нет, — прошептала Карла в тишине спальни.
В горле у нее пересохло, в заплаканных глазах не проходила резь, а возбужденный мозг восставал против того, что подсказывало сердце. Как можно любить его? Как вообще может женщина любить мужчину, если он относится к ней так, как Билл? Ведь он считает ее ни больше ни меньше как проституткой…
Карла попыталась отогнать эту мысль или найти какое-то логическое объяснение своему чувству. Но у нее ничего не получалось.
В эти предутренние часы Карла осталась как бы наедине с собой и не могла укрыться от безжалостной правды. Да, она влюбилась в Билла Даррелла. Но как это произошло? Когда? Почему? На все эти вопросы у нее не было ответов. Карла знала только, что, когда Билл смотрел на нее или дотрагивался, с ней начинало происходить нечто странное, она словно теряла рассудок.
Нет, ни за что нельзя оставаться на ранчо, потому что здесь она забудет о гордости, будет постоянно рваться к нему душой и телом. И постепенно все сведется к тому, что ей придется день и ночь ждать, когда он соизволит прийти к ней, чтобы излить свой гнев или удовлетворить мужскую физическую потребность. Даже если бы этой ночью Билл узнал, что она девственница, а не развратная шлюха, это не изменило бы его отношения к ней.
Билл женился на ней из-за завещания деда. Значит, она поступит так, как намеревалась поступить изначально: уедет в Англию и попросит адвоката составить документ, на основании которого можно будет отказаться от доли наследства, завещанной ей Томом.
Итак, она должна покинуть ранчо, сбежать из Техаса. Но каким образом?
Карла открыла глаза. Однако прошло еще несколько минут, прежде чем она восстановила в памяти события минувшей ночи. Она настолько привыкла отвергать свои чувства, прятаться от них, что поначалу почти уверила себя, будто произошло какое-то недоразумение, и о ее любви к Биллу не могло быть и речи. Но когда Карла еще раз разложила все по полочкам, ей пришлось смириться с неумолимой правдой: да, она действительно влюбилась в Билла Даррелла и сочеталась с ним законным браком, потому что подсознательно надеялась на чудо: а вдруг и он любит ее?
Карла выбралась из постели и поспешила надеть на себя первое, что попалось под руку. Когда она вошла в столовую, Маргарита окинула ее несколько озабоченным взглядом, но Карла была слишком занята собственными мыслями, чтобы заметить настороженность домоправительницы.
Девочки приветствовали ее радостным щебетанием:
— А-а, вы опоздали!.. А Дядя Билл уже возится со скотиной… Вы пойдете к нему?
Карла отрицательно покачала головой.
— Когда я выходила утром покормить нашу телочку, — сказала Энни, — Пит полировал вашу машину. Вы собираетесь когда-нибудь прокатиться на ней?
Ее автомобиль! Ведь она совсем забыла про «феррари»… На нем можно было бы добраться до аэропорта, а затем сесть в самолет и вернуться в Лондон.
Надо же! Она не могла заснуть чуть ли не до рассвета, ломая голову над тем, как покинуть ранчо незамеченной, и ни разу не вспомнила про дорогую игрушку.
— Конечно, собираюсь, — ответила Карла сестричкам. — Наверное, я даже опробую ее сегодня. — Она старалась говорить небрежным тоном, чтобы ничем не выдать плана побега.
— Вот здорово! Можно нам прокатиться с вами? — спросила Мэри.
— Только не сегодня, девочки. Мне нужно сначала почувствовать машину, услышать, как бьется ее сердце — мотор, а уж потом брать пассажиров.
Она ужаснулась легкости, с какой из ее уст вылетели лживые слова. Для нее это явилось еще одним свидетельством того, что человек способен идти на сделку с совестью, когда его принуждают к этому обстоятельства.
После завтрака Карла начала действовать по тщательно продуманной схеме. Пока близнецы катались верхом, она упаковала чемоданы. А когда Маргарита занялась своими делами в кухне, незаметно отнесла их в гараж и уложила в багажник «феррари».
К счастью, около гаража никого не оказалось, но все равно ее трясло от страха, когда она запирала багажник и шла обратно к дому. Карла решила выехать сразу после обеда. Тогда ее хватятся только во время ужина, когда она уже будет в Сан-Антонио, а возможно, даже и на борту самолета.
Да, скоро она вернется дома! К себе домой… Но почему же заветное слово звучит для нее так печально? Почему она чувствует себя одинокой и несчастной, когда начинает думать о бегстве из Штатов?.. Потому что она убегала от человека, которого любила.
Даже кондиционер, работающий на полную мощность, не спасал от зноя. Казалось, под безжалостными лучами полуденного солнца плавилось все вокруг.
Но не только жара заставляла сердце Карлы неистово биться. Страх и мрачные предчувствия одолевали девушку. Она вытерла потную руку о юбку и снова положила ее на руль.
Карла не имела никакого представления о том, сколько еще миль оставалось до Сан-Антонио. Она ехала уже больше двух часов, но впереди не было видно никаких признаков городской застройки… Зато, по крайней мере, ей удалось улизнуть из дома без помех.
До аэропорта было больше трехсот миль, но горючего ей хватит — это уж точно. Еще немного, и она минует ограждения на границе ранчо Дарреллов — не только зримый и осязаемый, но и своего рода психологический барьер. Поскорее бы, подумала Карла и сильнее нажала на педаль газа.
Вдруг откуда ни возьмись на дорогу перед автомобилем выскочил кролик. Карла инстинктивно надавила на тормоз — и машину, мчавшуюся на приличной скорости, мгновенно занесло. Карла ударилась головой о мягкую обивку крыши «феррари» и выпустила из рук руль. Не управляемый никем автомобиль понесся по придорожным ухабам.
