– Нет, он не пойдет, – ответила Алексис твердо.
Рауль собирался возразить, напомнить ей, что он имеет все права находиться в кабинете вместе с ней. Но осекся. На самом деле у него не было на это никаких прав. Они были друг другу чужими людьми. Он развернулся и пошел обратно к креслу в комнате ожидания. Все повторялось снова.
Он снова блуждал в темноте, как ежик в тумане, и не знал, что происходит. Точно так же было с Бри. Она всегда записывалась на прием в такие дни, когда он был слишком занят и не мог поехать с ней. Сейчас он понимал, что она, должно быть, просила держать ее болезнь в тайне от него, так как врачи следили за развитием недуга на протяжении всей беременности.
Ожидание было смерти подобно. Отсутствие информации было еще хуже. Он не мог сидеть здесь и ничего не делать. Это сводило его с ума. Он пошел к стойке регистрации и попросил секретаря предупредить Алексис, что он будет ждать ее на улице.
День выдался холодный. Солнце периодически выглядывало из-за облаков. Рауль остановился рядом с машиной и пытался убедить себя, что ему все равно, что Алексис не позволила ему находиться в смотровой вместе с ней. Он ничего не мог ей предложить, кроме своего сломанного прошлого. Он боялся доверять. Он доверился ей, и вот к чему это привело.
Если он будет повторять все это снова и снова, то в конце концов сам поверит в это.
Он выругался себе под нос и засунул руки в карманы куртки. Облокотившись на «ренджровер», он подставил лицо солнцу и прикрыл глаза. Зачем он поддался ее очарованию? Зачем он подпустил ее к себе? Зачем она вообще сюда приехала?
Слишком много «зачем» и «почему» сводили его с ума. Все было так просто и упорядоченно, пока Алексис не ворвалась в его жизнь. Теперь жизнь представлялась ему телеигрой «Что? Где? Когда?». Сможет ли он пройти через это опять? Сможет ли он наблюдать, как его ребенок растет и развивается в ней? Сможет ли он перенести страх неизвестности?
Ответ был очевиден: не сможет.
Да, это была трусость. Да, он шел на попятную. Но он уже проходил через это. У него не хватит сил сделать это еще раз. Но вопрос был в другом: сможет ли он отпустить ее?
Алексис заваривала чай на кухне, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Рауль вернулся. Ее сердце замерло в груди. Что он скажет на этот раз? После обследования у гинеколога они почти не разговаривали. Так, обменивались парой фраз каждый день.
Она так и не рассказала ему, как прошло обследование, но у нее были на то причины. Рауль отдалился от нее. Полностью. Она снова спала одна в хозяйской спальне. И он снова начал избегать ее.
Эта беременность была важна для нее. Она была готова воспитывать ребенка одна, если потребуется. Особенно если мужчина, которого она любила, не был готов поддерживать ее морально, материально, физически, как угодно. Рауль к этому точно готов не был.
Она услышала его тяжелые шаги в холле и через секунду почувствовала знакомое покалывание между лопаток, когда Рауль вошел на кухню. Медленно она повернулась к нему.
– Я в душ. С тобой все в порядке? Разве тебе можно вставать?
Вот это был Рауль Бенуа, которого она знала, в которого влюбилась. И в то же самое время это был абсолютно незнакомый человек. Она посмотрела на его лицо и встретила его пустой взгляд. Ее сердце упало. Слабая надежда, что они смогут все обсудить и решить сложившуюся ситуацию, лопнула как мыльный пузырь.
– Я в порядке. Как я тебе уже говорила, мне нельзя поднимать тяжести. Все остальное на мое усмотрение.
Он кивнул.
– Не вынимай Руби из кроватки, – напомнил он ей в сотый раз. – Я возьму ее, когда она проснется.
Сказав это, он вышел из кухни. Как обычно. Он всегда был дома, когда Руби просыпалась и укладывалась спать. Когда у него не получалось прийти вовремя и Алексис сама поднимала малышку, он с порицанием смотрел на нее. Но Алексис мало обращала внимания на его взгляды. Она прекрасно знала, что ей можно делать, а что нет. Забота о Руби была в списке ее обязанностей.
Электрический чайник автоматически отключился, но Алексис не сдвинулась с места. Значит, так теперь будет всегда. Он будет общаться с ней с холодной вежливостью, справляться о ее здоровье и беспокоиться о малыше, которого они по неосторожности зачали.
Часть ее существа хотела пойти вслед за ним, разозлить его, заставить поговорить. Она хотела, чтобы он видел в ней не только беременную от него женщину. Она хотела, чтобы он смотрел на нее так же, как смотрел до того, как узнал о беременности. В конце концов, она хотела знать, чем были для него их отношения. Но его пустой взгляд остудил ее пыл. Глаза – зеркало души. В этом зеркале она увидела намного больше, чем он мог выразить словами.
Все, что было между ними, кончено. Рауль держался от нее на расстоянии, за исключением тех моментов, когда было необходимо поднимать или укладывать Руби спать. Ей не с кем было делить радости и тяжести беременности.
К ее огромному облегчению, угроза выкидыша миновала, как и предсказывал доктор Тэйлор. Она перечитала огромное количество литературы для беременных и поняла, что на ранних сроках кровотечение – обычное дело. Пытаться убедить себя в том, что беременность протекает нормально, было легко, а вот поверить в это оказалось сложнее.
Она чувствовала себя потерянной в этом огромном океане запутанных отношений с Раулем. Хуже всего было то, что она не могла ни с кем поделиться своими страхами. И в глубине души она все еще надеялась на поддержку Рауля, даже на его любовь. Катерина должна была приехать сегодня, и Алексис с нетерпением ждала ее. Когда та приехала, Алексис сразу поняла, что что-то произошло.
Они сидели в гостиной и наблюдали, как Руби играла на полу возле камина. Катерина не стала ходить вокруг да около и спросила Алексис в лоб:
– Алексис, ты знаешь, что Рауль попросил меня найти новую няню для Руби?
Алексис удивилась бы меньше, если бы Катерина ударила ее.
– Он хочет, чтобы я уехала?
– Он особо не распространялся на эту тему, но ясно выразился, чтобы я указала в объявлении, что требуется няня с проживанием.
– Он ничего мне не говорил. Ничего.
Катерина откинулась в кресле и улыбнулась:
– Он сказал мне, что ты беременна. Это правда?
– Да.
– На каком ты месяце?
– Приблизительно девять недель, – улыбнулась Алексис.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Он рассказал вам о приеме у гинеколога? Как я упала в обморок, как он отвез меня в больницу, а потом к частному доктору? Это было в среду, когда мы оставили Руби с вами.
– Нет. Но я предположила, что что-то произошло. Он странно себя вел. Совсем как в прошлый раз, когда умерла Бри.
Катерина встала с кресла и пересела на диван ближе к Алексис. Она обняла ее за плечи.
