Было бы ей интересно? Алекс обернулась и посмотрела ему в лицо. У нее мелькнуло подозрение, что эта мысль только сейчас пришла ему в голову. А это означало… Что именно это означало?
— Не знаю, — осторожно ответила она. — Вызовет ли это достаточный интерес? Стоит ли тратить на то ваше время?
Его насмешливая улыбка дала ей понять, сколь она наивна. Зак был знаменитостью. Имени Зака Колэма было достаточно, чтобы привлечь внимание к его лекциям или занятиям.
— Вам это понравится, Алекс, — мягко сказал он. — Я могу определенно обещать вам это.
У Алекс засосало под ложечкой. Она почувствовала, что в его обещании прозвучало гораздо больше, чем он сказал. Она ему нравится. И он пытается скрыть это. Вопрос в том, хочет ли она поощрять его?
Нет, решительно ответила она себе. Все и так достаточно запутано, и дальнейшее усложнение ее жизни человеком типа Зака Колэма ей ни к чему. Однако если этот мужчина сам по себе и не притягивал ее, то идея снова взять в руки альбом и карандаш казалась очень привлекательной.
— Дайте мне знать, когда вы решите окончательно, — уклонилась она от прямого ответа, — и я подумаю об этом.
— Зак Колэм преподает в местном колледже? — пренебрежительно переспросил Дэйв. — С чего это он стал утруждать себя подобными мелочами?
— Может быть, ему это интересно, — сказала Алекс в защиту Зака.
Дэйву не понравилось, что она без его ведома ездила куда-то этим вечером, но, узнав, что причиной этого был не кто иной, как Зак Колэм, он буквально озверел.
— Откуда ты узнала об этой лекции? — не скрывая раздражения, спросил он.
— Из местной газеты, — ответила Алекс. — Ты уже ел? — Она дипломатично переменила тему. — Может быть, хочешь, чтобы я приготовила что-нибудь?
— Нет! Я хочу услышать о том, как ты встречалась с Заком Колэмом! — рявкнул он.
— Я вовсе не встречалась с ним! — возразила Александра. — Я ходила послушать его! — уточнила она, желая подчеркнуть огромную разницу между тем, что подразумевал Дэйв, и тем, что было на самом деле. — Черт возьми, что ты хочешь сказать? — спросила она, начиная терять терпение. — Что мы разработали некий тайный план, чтобы иметь возможность видеться друг с другом?
По его внезапно вспыхнувшему лицу она догадалась, что именно это и пришло ему в голову.
— Зак вполне способен на такое, — проворчал он. — Он положил на тебя глаз сразу, как только увидел!
Боже мой, подумала Алекс, когда чувство злости пополам с удовлетворением охватило ее: несгибаемый Дэйв Мастерсон боится, как бы у его жены не появился другой мужчина!
— В нашем браке именно ты — не заслуживающая доверия сторона, а не я, — напомнила она ему.
— Но ты можешь взять реванш.
— А ты можешь стать параноиком с навязчивым бредом, — огрызнулась она. — Не надо причесывать меня под одну гребенку с собой.
И опять Алекс умышленно проигнорировала внутренний голос, еле слышно шепнувший, что она не до конца правдива.
— Я этого и не делаю, — вздохнул Дэйв, направляясь в другой конец комнаты, чтобы налить себе виски.
— Тогда что ты делаешь? — резко спросила она.
— На самом деле, — он опять вздохнул и устало тряхнул темноволосой головой, — на самом деле я сам не знаю, что делаю, — признался он. — Ты собираешься пройти этот курс?
— А ты хочешь сыграть роль деспотичного мужа и запретить мне, если я решу пойти туда? — ответила она вопросом на вопрос.
— А ты послушаешься меня, если я попытаюсь отговорить тебя от этого? — холодно парировал он.
— Нет.
Дэйв пожал плечами.
— Тогда зачем пытаться? — сказал он и вышел из комнаты.
Алекс осталась сидеть, охваченная раздражением и обидой. Каждый раз, когда он уходил, она чувствовала себя, как покинутый, лишенный любви ребенок.
Проблема в тебе самой Алекс, сказала она себе.
Ты все время старалась жить для него, не имея ни малейшего представления, как жить для себя. Именно поэтому, когда Зак позвонил и сказал, что все устроилось, она приняла решение посещать этот курс.
Дэйв не сказал ни слова. Но Алекс прекрасно знала, что он думал по этому поводу, когда две недели спустя отправилась на первое занятие. Едва она вернулась, Дэйв, не дожидаясь, пока темнота окутает их супружескую спальню, схватил ее за руку и потащил в постель, как бы спеша подтвердить свои права на нее. И, хотя ее чувства откликнулись на его порыв, он опять в одиночестве достиг вершины, что, в конечном итоге, оставило неудовлетворенными их обоих.
Зато ее способности в области карикатуры расцвели всего лишь за несколько недель занятий. Даже Дэйв не мог сдержать улыбки, глядя на ее рисунки. Зак был воодушевлен. Он никогда не делал персональных замечаний в классе, но, когда после занятий, перед тем как разойтись по домам, они всей компанией шли в паб через дорогу, он неизменно садился рядом с Алекс, не скрывая своего интереса к ней. Она старалась не обращать на это внимания, желая усвоить все его уроки по рисунку, и ужасно боялась, что, если он начнет действовать более активно, ей придется бросить занятия.
Рождество было не за горами, и Алекс захватили предпраздничные хлопоты: приобретение подарков, приготовления к праздничному столу.
Дэйв выглядел еще более занятым и озабоченным. Его единственная реальная уступка мятежному желанию Алекс быть признанной как личность заключалась в том, что он регулярно стал вывозить ее куда-нибудь. Они бывали в театрах, кино, клубах и ресторанах. Ее гардероб по необходимости пополнился более элегантными туалетами, хотя в повседневной жизни она вернулась к прежнему стилю одежды. Однако она сохранила новую прическу, потому что она ей нравилась, и за ней было легче ухаживать, чем за длинными волосами.
Напряженность их семейной жизни стала проявляться в другом. Александра быстро уставала, раздражалась по глупейшим поводам и без видимой причины заливалась слезами. Это беспокоило ее семью, все тосковали по прежней жизнерадостной и милой Алекс.
Болезнь роста — поставила она себе безжалостный диагноз после очередного ничем не спровоцированного срыва, увидев, как дети осторожно обходили ее стороной, а Дэйв косился исподлобья и избегал смотреть в глаза.
Как-то вечером, собираясь ехать на занятия, Алекс не смогла завести машину. Дэйв был в Хаддерсфилде и должен был вернуться очень поздно. Дженни осталась с детьми. Шел дождь со снегом. Алекс тоскливо взглянула на дом, понимая, что надо бы вернуться и вызвать такси, но странным образом не захотела этого делать после того, как благополучно ускользнула.
Ускользнула! Она поймала себя на том, что смотрит на свой дом как на эмоциональную тюрьму. С тяжелым вздохом она подняла воротник куртки и пошла на остановку автобуса.
