Озеро приняло ее в прохладные объятия. Она с улыбкой вынырнула на поверхность и сказала себе, что Алан был абсолютно прав — этот опыт пережить стоило.
Смахнув с лица воду, Дороти откинула назад голову, и волосы поплыли за ней по воде темными медными змейками. Вода обволакивала тело словно шелком и умиротворяла душу. С блаженным вздохом Дороти легла на спину, устремив взгляд в небо…
— Я вижу, вы в конце концов последовали моему совету.
Дороти мгновенно узнала глубокий голос Алана. Она ахнула, ушла с головой под воду и поперхнулась. Захлопав по воде руками, она попыталась нашарить почву. Наконец ее ступни коснулись песчаного дна озера, и Дороти встала, задыхаясь и кашляя. Она откинула с лица мокрые волосы, огляделась, ища Алана, и сразу же увидела его. Он стоял, прислонясь к стволу дерева, недалеко от места, где она оставила свои вещи.
— Очень мило. — Он улыбнулся, и Дороти, мгновенно поняв свою ошибку, скрестила руки на обнаженной груди и присела, чтобы вода закрыла ей плечи.
— Извините, я, кажется, напугал вас. — Тон Алана был нисколько не виноватым, и она сжала зубы, жалея, что, поддавшись порыву, отважилась раздеться донага.
— Конечно испугали, — сказала она сердито. — И я буду премного вам благодарна, если вы повернетесь на сто восемьдесят градусов и удалитесь туда, откуда пришли.
Даже скорчившись в воде, Дороти видела, как в его глазах пляшут искорки веселья и чего-то гораздо более опасного. Девушку забил озноб, и вряд ли холодная вода была тому виной.
Дороти крепче обхватила себя за плечи.
— Я хочу выйти, — сказала она.
— Вам помочь? — спросил Алан, которому ситуация казалась исключительно забавной.
Он возвращался из города и заметил Дороти, скакавшую по направлению к озеру верхом на Розе Ветров. Алан поехал вслед за ней и, добравшись до озера, стал свидетелем восхитительного зрелища…
— В этом нет необходимости, — сухо ответила Дороти.
— А я был бы не против, — усмехнулся он.
Плечи Дороти виднелись над водой и дразнили его своей алебастровой белизной. А под гладкой поверхностью угадывались очертания ее тела, которым он любовался всего несколько минут назад.
— Зато я против! — ответила она, и в голосе отчетливо послышалось раздражение.
— Тогда я встану на страже, — предложил он, по-прежнему улыбаясь. — На случай, если кому-нибудь вздумается сюда забрести.
— Вы очень любезны, — сказала Дороти, подавляя невольное желание улыбнуться в ответ на звучавший в его словах смех.
— Мне это не составит труда, — откликнулся Алан.
Едва он повернулся к ней спиной, Дороти встала в полный рост и быстро выбралась на берег, где сразу поспешила к бревну, не обращая внимания на острые камешки, впивавшиеся в босые ноги.
Она настороженно покосилась в сторону Алана, но тот стоял, не оборачиваясь. Схватив ситцевую блузку, она торопливо промакнула тело. Замерзшие пальцы плохо слушались, так что с лифчиком и трусиками пришлось повозиться. Справившись наконец с этим, она потянулась за джинсами, сунула правую ногу в штанину и едва не опрокинулась навзничь, когда мокрая ступня застряла на полпути.
Она шлепнулась на бревно, оцарапав бедро, и негромко чертыхнулась.
— Вы уверены, что я ничем не могу быть полезен? — спросил Алан, видимо догадываясь о ее затруднениях.
С сильно забившимся сердцем Дороти бросила на него испуганный взгляд, решив, что он оглянулся. Но к ее облегчению Алан продолжал стоять неподвижно, как караульный на часах.
После нескольких рывков и сердитых возгласов она наконец натянула джинсы, надела и промокшую блузку и принялась застегивать пуговицы неловкими от спешки пальцами.
— Вы уже привели себя в приличный вид? — осведомился Алан. — Я могу повернуться?
— Мой вид абсолютно приличен, — ответила Дороти.
Алан медленно повернулся и, окинув взглядом ее фигуру, невольно задержал дыхание. Если под словом «приличный» Дороти подразумевала то, что прикрыла себя одеждой, она говорила правду. Но блузка так облепила ее влажное тело, подчеркивая контур груди, что слово «соблазнительный» подходили куда больше к описанию ее вида.
Он все еще отчетливо помнил, как выглядело ее обнаженное тело, когда она встала из воды, словно нимфа… прозрачные струйки стекали по ее плечам, по кремово-белым холмикам с нежно-розовыми вершинами, слегка замедляли свой бег на плоском животе, перед тем как устремиться вниз, в темную долину…
Алан проглотил слюну, чтобы смочить пересохшее горло.
— Я был прав? — спросил он с предательской хрипотцой в голосе, делая к ней шаг.
Дороти отвела взгляд, хорошо понимая, что он имеет в виду, но предпочитая сосредоточить внимание на своих волосах, которые требовалось срочно отжать. Алан тихо засмеялся, и от этого смеха ее пульс участился, как у загнанной лошади. Он остановился прямо перед ней.
— Признайте, с этим ничто не сравнится, ведь так?
Она встретила его взгляд и затаила дыхание. Он абсолютно прав — ничто не могло сравниться с ощущением, возникающим в глубине ее существа, которое он одним своим присутствием вызывал без всякого труда. Каждый нерв в ее теле оживал, каждая клеточка трепетала от радостного предвкушения.
— Да, это ни на что не похоже, — с трудом переведя дыхание, пробормотала Дороти, имея в виду вовсе не купание.
Она во всех подробностях вспомнила их последний разговор наедине, завершившийся поцелуем, от которого ее косточки едва не превратились в воск, и страстно захотела снова ощутить его губы на своих.
— Как вас сюда занесло? Прогуливаете занятия? — пошутил он.
— Нет, мы сегодня сделали все, что было задумано, — ответила она, опуская глаза, чтобы он не разглядел в них отчаянный призыв. — Просто захотелось немного побыть в одиночестве… — Она нагнулась за носками, села и принялась их натягивать.
— А я нарушил ваше уединение. Прощу прощения, что побеспокоил.
Из груди Дороти едва не вырвался нервный смешок. Слово «побеспокоил» даже отдаленно не выражало то, что он с ней сделал.
— Ничего страшного, — заверила она его, обула сапожки и подобрала скатившуюся на землю шляпу. — Ведь вы хозяин на этой земле в конце концов, — добавила она, пытаясь установить хоть какую-то дистанцию между ними.
— Ну расскажите, как прошло ваше сегодняшнее занятие с Алмазом?
Дороти расслышала в его голосе беспокойные нотки.
— Хорошо, даже очень хорошо. — Она встала и снова посмотрела ему в глаза. — Алмаз, не дрогнув, проходил в ворота, и даже несколько раз.
