— Вы, наверное, хорошо знаете нашего соседа?
— Мы с ним были в одной команде в школе. Прыгали с вышки.
— Правда? Таннер не проронил об этом ни слова.
— Столько времени проводили вместе, что поневоле знали всю подноготную друг о друге. Я даже был свидетелем на его свадьбе.
— О, тогда вы знали и…
— Элен. Очень милая леди. У Таннера просто нюх на хорошеньких женщин.
Кэтрин почувствовала и в словах, и в одобрительном выражении глаз комплимент, но решила проигнорировать его.
— До прошлой недели я и понятия не имела, что у Таннера был сын. Он тоже играл с вами в баскетбол?
— Крис? Нет. Парнишке столько пришлось выстрадать. Это настоящая трагедия.
Кэтрин до боли хотелось расспросить обо всем поподробнее. Но врожденный такт не позволил ей этого. Не будет она вызнавать секреты Таннера за его спиной.
— Таннер ничего не рассказывал об этом.
— Ничего удивительного. Он предпочитает страдать молча. Вы — первая женщина, которая встречается с ним после всего этого и знает, что раньше он был семейным человеком.
"Семейный человек". Довольно неподходящее определение для Таннера.
— Его жена погибла в автомобильной аварии, — продолжал рассказывать Дэнни. — Это был настоящий шок. Таннер был на работе за городом, а Элен возвращалась из клиники, где Крису делали сеанс химиотерапии. — Дэнни сокрушение покачал головой. — Она не справилась с управлением и врезалась в дерево. Одно утешение: умерла мгновенно, не мучаясь. А Крис отделался пустяковыми ушибами и синяками.
Новости ошеломили ее. Слишком уж много трагичного в этой истории. Автокатастрофа. Химиотерапия. Одиночестве и отчаяние Таннера.
— Крисси умер полгода спустя. Таннер чуть не сошел с ума, стал просто невменяемым. Но в конце концов собрал себя по кусочкам и вот потихоньку возвращается к нормальной жизни.
— Вы хотите сказать, что он не всегда был таким… неуравновешенным?
— Таннер? О, он всегда был веселым, заводным и умел радоваться жизни. Но после этих страшных событий я очень боялся за него. Он словно махнул рукой на себя. Вел себя так, словно жизнь потеряла для него всякую ценность. Все время балансировал на грани смерти. Буквально. Но в последнее время я заметил в нем перемены. Впервые за долгое время он не стремится изо всех сил свернуть себе шею. И кажется, уже не так боится оставаться сам с собой.
* * *
Кресло-качалка ритмично поскрипывало на ковре. Малыш на руках Кэтрин заснул, соска бутылочки наполовину выпала из его рта. Веки самой Кэтрин тоже налились свинцовой тяжестью. Но она и думать не смела об отдыхе. Ей еще предстояли ночные бдения над печатной машинкой. Если она успеет закончить перепечатку к воскресенью, то сможет оплатить авиабилет Майкла во Флориду.
Последние три недели ее преследовали напасти. Сначала перегорел обогреватель, а температура в доме опустилась до нуля. Чек за ремонт лишил ее суммы, на которую она могла закупить месячную норму свежей зелени. На следующий день ей на парковке разбили ветровое стекло машины. Стоило только заменить его, как старушка «импала» начала подозрительно дребезжать. Кэтрин упорно продолжала ездить на ней, убеждая себя, что ничего особенного не происходит. Она просто не могла позволить себе дорогостоящий ремонт.
На прошлой неделе она лишилась троих клиентов: одна мамаша ушла с работы и собралась сама заниматься ребенком, другая семья переехала на новое место, а третья мама поменяла смену. После этого двое малышей заболели ветряной оспой, успев перезаразить почти всех остававшихся под ее присмотром.
Все это практически сделало ее безработной, нанеся непоправимый удар по их скромному бюджету.
Но чеки за электричество и телефон пришли точно в срок… Какое дело электрической и телефонной компаниям до ветрянки у клиентов Кэтрин?
Она чуть не плакала, подписывая их.
И ей поневоле пришлось заняться тем, что она ненавидела всей душой: перепечаткой. Она дала два объявления в местной газете. Одно насчет услуг воспитательницы на дому, другое — о работе для квалифицированной машинистки.
Результаты ошеломили ее. Лишь одна семья позвонила по поводу ухода за ребенком, зато поступило двенадцать предложений перепечатать тексты. Она взяла заказы у восьми человек.
С тех пор каждый вечер, после того как отдавала малышей родителям, она еще три часа проводила за ненавистной машинкой. В кровать Кэтрин отправлялась с одеревеневшими от напряжения плечами, сгорбленной спиной и красными от усталости глазами. Голова кружилась так, что словно она натощак выпила шампанского.
Она почти перестала бывать на улице, за исключением прогулок с малышами. Даже Майк начал жаловаться на то, что она называет обедом жалкие бутерброды и какао. И уроки сын теперь делал самостоятельно, под клацанье пишущей машинки.
К тому же она не переставала изводить себя. Удастся ей или нет заработать деньги на авиабилет сыну? Майкл каждый раз с таким нетерпением ждал этих поездок к дедушке и бабушке. Ему необходимо общение с любящими родственниками, чтобы вырасти нормальным человеком. И вот все срывается. Как тут не переживать?
Кэтрин провела соской по губам дремлющего Тедди. Но того хватило только на три глотка.
— Ага. Значит, вы по-прежнему проживаете здесь и никуда не уехали.
Таннер появился на пороге их кухни. Выглядел он каким-то помятым и невыспавшимся. Из-за его спины выскочил возбужденный Майкл.
— Знаешь, что случилось, мам?
— Тсс, не кричи, разбудишь Тедди. — Она осторожно уложила малыша поудобнее и прикрыла его розовую попку байковым одеялом. — И что же случилось?
— У Молли появились щенки!
— Боже! — Кэтрин посмотрела на Таннера. — И… когда же произошло это великое событие?
— Начало было, видимо, положено, когда я пристроил ее в питомник на время круиза. Во всяком случае, хозяин выглядел подозрительно виноватым.
Кэтрин удивленно выгнула бровь.
— Для меня и самого это неожиданность.
— Представляю.
— Пару недель назад я повел ее к ветеринару, чтобы выяснить, что с ней такое. Она потеряла интерес к играм, разжирела и все время спала. Он-то и сообщил мне, что для собак, впервые ожидающих потомство, это обычная картина. Я сначала решил, что он шутит. Но когда до меня дошло, что он сказал, я так и сел.
— Они просто прелесть, мам. Ты просто обязана посмотреть, какие у них мордашки!
Кэтрин изумленно переводила взгляд с Майкла на Таннера и наоборот, Затем на ее лице расплылась довольная улыбка. Она еще никогда не видела Таннера таким сконфуженным.
— И как они выглядят?
