— Отлично. Но тебе придется отдать ключ от первой двери.
— Ты пытаешься заставить меня бросить Винсента?
— Предпочитаю называть это «освежить память».
— В таком случае мою память нужно освежить получше. — Алексис попыталась повернуться, чтобы поцеловать Дилана прямо в губы, но он уклонился. — Дилан!
— Я одет, и все, что я сделал, — это поцеловал тебя в шею. Моя совесть чиста. — Он снова прикусил ее ухо. — А твоя?
Дилан бросил ей вызов, и Алексис не собиралась сдаваться. А вот если сдастся он…
— Раз уж моя совесть испытывает угрызения, твоя тоже должна быть не в порядке. — Девушка вильнула бедрами и ощутила затвердевший бугорок у него в брюках. Она пробежалась по нему пальчиками.
— Да. Я возбужден. Это не должно тебя удивлять. Но это ничего не меняет.
Алексис снова погладила рукой затвердение и почувствовала, как руки Дилана опустились с ее плеч ниже.
Девушка победно улыбнулась.
Но тут она увидела, что Дилан всего лишь взял в руки оставшиеся клочки пены и переместил их между собой и Алексис.
Она капризно изогнулась, и пузырьки отплыли в сторону.
— Будь хорошей девочкой, и пузырьки вернутся.
— Я хочу большего, чем пузырьки, — захныкала Алексис.
Дилан поцеловал ее в шею.
— Я не прикоснусь к тебе, — предупредил он. — Но это не значит, что ты не можешь прикасаться к себе.
Хорошая мысль. Мужчины обожают смотреть, как женщина ласкает себя. Они просто сходят с ума от этого.
Дилан пожалеет, что подал ей такую идею.
— О, спасибо, — произнесла Алексис с придыханием.
Откинув голову и выгнувшись, чтобы Дилан мог наблюдать происходящее, она начала ласкать свою грудь, убедившись, что он видит, какая она мокрая и округлая и как близка к его губам.
Дыхание Дилана сбилось, как и ее собственное, когда она представила желание в его глазах.
— Большего. Ты хочешь большего, — подначивал Дилан, рисуя языком круги на шее Алексис.
Еще немного, и он сдастся.
Алексис простонала и опустила руки под воду, нащупывая мужское достоинство Дилана. Он накрыл ее руку своей.
— Не слишком ли ты любопытна?
Он, наверное, из железа сделан. Часть его — точно.
Пора перейти к более решительным действиям.
Алексис склонилась вперед, открывая Дилану доступ к своей шее, и одновременно ее рука скользнула между ног в темные кудряшки, открывающие ворота к наслаждению.
Дилан позади нее тяжело дышал.
Алексис ласкала себя. Она позабыла, что затеяла с Диланом игру кто-сможет-устоять-дольше, и погрузилась в собственное удовольствие.
— Показать тебе, что бы я на твоем месте сделал? — прошептал Дилан ей на ушко.
Она выиграла! Хотя в этой игре не могло быть проигравших.
— Да, прошу тебя.
Дилан положил свои руки на ее запястья, и Алексис ощутила дрожь, прокатившуюся по его телу.
Одну ее руку Дилан опустил на ее грудь, а вторую оставил внизу, на самом сладком местечке.
— Я бы начал с медленного темпа, а потом увеличил бы его, слушая, как ускоряется твое дыхание.
Дилан манипулировал ее пальцами на груди и одновременно ускорил темп ее второй руки.
И тогда Алексис перестала анализировать и пытаться выиграть в этой глупой игре.
Комнату наполнял лишь плеск воды и шепоты Дилана на ушко Алексис:
— Твоя кожа влажная, нежная и горячая. Ты влажная, нежная и горячая.
Алексис развела бедра, двигаясь в одном ритме с их соединенными руками. Из груди вырвался стон, потом другой, а затем удовольствие начало накрывать ее с головой.
Нет. Дилан даже не прикоснулся к ней. Всего лишь несколько раз поцеловал ее в шею и шептал ласковые слова.
Очевидно, что так.
Но, кажется… прямо сейчас…
Вода плескалась через край ванны. Вода затекала ей в уши. Голова натыкалась на подбородок Дилана, возможно, тот даже ударился о край ванны, но Алексис было уже все равно.
Удовольствие накрыло ее с такой силой, что Алексис не знала, где она, на небе или на земле.
Полностью расслабленная, она опустилась в воду. Пальцы их рук сплелись.
— Я сделал бы то же самое, если бы касался тебя, — шепнул Дилан ей на ухо. — А теперь мне пора уходить. Я бы еще остался, но, во-первых, замерз, а во-вторых… в общем, ты сама понимаешь.
Алексис томно рассмеялась. Воды в ванне поубавилось, и кожу обдало холодом. Алексис скрестила руки на груди, пытаясь согреться.
Дилан взял банные полотенца, основательно вытерся и бросил их на пол, чтобы они впитали воду.
— Эй, ты оставил мне только ручные полотенца.
— Я позвоню горничной и велю принести тебе еще полотенец. Прибавь теплой воды и полежи еще немного. — Дилан даже не смотрел на нее.
Алексис не знала, что и думать. Она наблюдала, как он сгреб свои вещи в охапку, не говоря ни слова.
— Похоже, ты убираешь следы своего преступления, — сказала она. Интересно, он чувствует себя виноватым?
— Тебе предстоит о многом подумать, и я не хочу тебя отвлекать. — Дилан подошел к двери и оглянулся. — Кстати, я восхищаюсь тобой.
И вышел.
Но Алексис не добавила теплой воды. Это расслабило бы ее окончательно. Ей нужен холодный душ, чтобы понять, что здесь произошло.
Ладно, Алексис прекрасно знала, что произошло, — просто не понимала почему.
Она задрожала. Холод не помогал мыслить. Девушка вылезла из ванны, прошлепала по ледяному полу и надела халат. Ручным полотенцем, как могла, просушила волосы и бросила его на пол к остальным.
— Есть кто-нибудь?
— Я здесь. — Алексис нисколько не удивилась, увидев Саншайн с горой полотенец в руках.
— Я тут устроила небольшой беспорядок.
Саншайн хихикнула и протянула Алексис полотенца.
— Как ванна?
— Очень… расслабляющая.
— И?
— Что — и?
— Дилан.
— А что с ним?
— Ну, он же был здесь с тобой.
— Откуда ты знаешь?
— Мокрые следы ведут из твоей ванной в его комнату. — Саншайн выпрямилась. — Наверное, он хороший любовник.
— Возможно. — Да, хороший, но Алексис и так слишком многим поделилась с этой дружелюбной горничной.
— Вы не… — Саншайн удивленно вскинула брови.
— Я помолвлена с Винсентом, но… вела себя не очень пристойно.
— Милая, если бы я получала доллар за каждый раз, когда вела себя непристойно… ой, погоди, так и было.
— Я не знаю, что делать, — призналась Алексис. — Винсент — хорошая партия…
— Но любишь ты Дилана. А он любит тебя. И получает достаточно денег. И еще он моложе. Да, не так богат, но… эй, Дилан ведь тот, с кем ты хочешь пройти эту жизнь.
