— Почему ты вчера не приехала в «Воронку»? — спросила Ирэн звонким голосом, вскользь бросив «привет» Лоре. — И хватит уже дуться друг на друга. Прям как малые дети! София Августина и то разумнее бы поступила!
Ева вяло улыбнулась и спросила:
— Говоришь, вчера Алекс был в «Воронке»? И в котором часу он приехал?
— Девяти не было, — попыталась вспомнить Ирэн. — На нем нет лица! До того парень страдает! — Ирэн покачала головой. — Может, уже хватит? Зачем терзаете друг друга? Ева, ну позвони ему…
— Ни за что! Сегодня я забрала свои вещи из его квартиры. Этим я поставила точку. Все, Ирэн, с меня хватит. — Ева отвернулась к окну, потому как не хотела, чтобы Ирэн видела накатывающиеся на ее глаза слезы.
— Ладно. Мне нужно идти. Звони, если что… — С этими словами Ирэн вышла из кафе.
Ева еще долго смотрела на фигурку подруги, переходящей дорогу. Ева осознала, что при разрыве отношений с Алексом она потеряла и Ирэн, и Ребекку, и «Воронку». От этого ей стало еще больней.
— Говоришь, забыть о старом? — Ева с печальной усмешкой взглянула на Лору и отодвинула бокал капучино.
Прошло три недели. За это время Ева успокоилась, перестала плакать по ночам и уже начала шутить. Познакомившись с Эриком, Лора пришла в неописуемый восторг. По ее мнению, это тот самый человек, который нужен Еве: красивый, перспективный, богатый, а самое главное: питающий к Еве большую симпатию, а возможно, даже любовь.
Но Ева не спешила делать выводы. Да, она стала чаще встречаться с ним, до утра гулять по улочкам Норт-Литл-Рока, любоваться рассветом в его летней беседке. Скорее всего, она делала это не только ради удовольствия, она всеми способами хотела забыть Алекса. Но что-нибудь да напоминало ей о нем: то всплывет его имя, то донесется до Евы игра саксофона… Лора говорила, что это некая проверка на прочность: если Ева не заплачет в такой момент, значит, она отдаляется от Алекса… Так тому и быть.
Прошел еще месяц. Наступил холодный, ветреный ноябрь. Со всех деревьев облетела листва, и казалось, что вдоль дорог и тротуаров стоят огромные метлы, вросшие в мокрый асфальт.
Ева сидела на кушетке в доме Эрика и смотрела в окно. Она ненавидела осень: плачущую, серую и голую. Ничто не радовало глаз. И приходилось только ждать, ждать первого чистого снега…
Ева тяжело вздохнула и с улыбкой взглянула на Эрика, который принес теплый плед и накинул его на ее плечи.
— Скоро принесут горячий шоколад, — сказал он и поцеловал Еву в щеку.
Она ничего ему не ответила и опять устремила взгляд на улицу.
— Ева, мне нужно кое-что тебе сказать. Я думаю, что нам пора уже определиться с нашими отношениями. — Он провел рукой по черным волосам и поправил галстук. — Дорогая, — сказал он и сделал паузу, пытаясь достать что-то из кармана. — Ты выйдешь за меня? — С этими словами Эрик протянул Еве бархатную коробочку.
Девушка растерялась и, взяв футляр, открыла его. На маленькой подушечке лежало золотое кольцо с брильянтом больше тридцати карат. Ева с восторгом взглянула на Эрика, который в принципе и не ждал от нее ответа, потому как знал его уже заранее.
— Свадьбу сыграем весной. А сейчас ты моя невеста. С сегодняшнего дня ты живешь здесь и являешься полноправной хозяйкой всего, что есть в этом доме. — Эрик улыбнулся и вышел из зала.
Ева повертела в руке кольцо и надела на безымянный палец левой руки. Взглянув на украшение с расстояния вытянутой руки, Ева улыбнулась. Но что-то все равно ныло в душе. Может, потому, что Эрик сделал предложение не романтично, не так, как Ева мечтала в детстве, — преклонив колено, с объяснением в любви… Нет, этого не было и уже не будет. Интересно, почему Эрик вообще хочет на ней жениться? Ева вздохнула и пошла звонить маме в Израиль, чтобы поделиться с ней радостной новостью.
Полностью переехав к Эрику, Ева забыла о прошлых отношениях. Ее уже не мучили кошмары по ночам, теперь она спокойно могла говорить об Алексе с Лорой, которая, кстати, очень часто приезжала в загородный дом Эрика и не могла нарадоваться за подругу. Ева смирилась со всем, что творилось вокруг нее. Она не ждала Эрика до поздней ночи и не спрашивала утром, где он был.
Ева перестала шить на заказ и все свободное время ухаживала за миссис Лоуренс, которая в последнее время стала неважно себя чувствовать.
— Эрик тебя любит? — спросила Маргарет хриплым голосом.
— Не знаю, — ответила Ева, поправляя подушку миссис Лоуренс. — Он никогда мне об этом не говорит.
— А ты?
— Возможно… — Ева протянула стакан с водой старушке и присела рядом на кровать.
— Святая мадонна! Так зачем же ты выходишь за него замуж, если вы не любите друг друга? — Маргарет закашлялась и отпила воды.
Ева промолчала, хотя ей хотелось сказать, что Эрик для нее отдушина. Он помог забыть ей ее страстную и красивую любовь. Эрик сделал Еву сильнее, научил прятать свои чувства и эмоции и никого не подпускать близко.
— О, дорогуша, я бы не хотела, чтобы ты всю жизнь страдала. Я люблю тебя, как родную дочь, и желаю тебе добра!
Ева долго обдумывала разговор с Маргарет. Мудрая женщина была абсолютно права. Она решила поговорить с женихом. И в этот вечер Эрик преобразился в глазах Евы. Она увидела его совершенно другим.
Дождавшись возвращения Эрика, Ева не стала закатывать истерику, просто с улыбкой спросила:
— Эрик, где ты пропадаешь все ночи напролет? — Она подошла к будущему мужу и обняла его за плечи.
От него исходил странный аромат: смесь табачного дыма, алкоголя и чужих духов.
— Я работал! — грубо сказал он и отпрянул от Евы. — Не вздумай устраивать мне допрос! Я не потерплю этого, поняла?
Девушка не могла понять, что такого она спросила. Разве стоит ее ругать лишь за то, что она желает знать, где и с кем проводит время ее будущий муж?
— Зачем ты на меня кричишь? — ласково сказала она и взяла его за руку. — Почему ты нервничаешь?
Эрик что-то буркнул и, оттолкнув от себя Еву, прошел в кабинет и сильно хлопнул дверью.
Ева не стала больше спрашивать Эрика ни о чем. Она поняла, что сделала ошибку, согласившись стать его женой. Хотя… разве у нее были варианты? Она снисходительно стала относиться к полуночным звонкам и молчанию в трубке, к ароматам женских духов на воротничках Эрика, к запискам с номерами телефонов незнакомых женщин.
Просто она не знала, куда ей идти, к кому ей идти… Ей было все равно.
— Сколько вы просите за эту квартиру? — Мужчина тридцати пяти лет расхаживал по комнате и осматривал стены.
