Никогда раньше она не занималась любовью четыре раза за день. Кэмерон предпочитал близость раз в неделю. Ее первый возлюбленный был неопытным юнцом, тогда им обоим было по семнадцать лет. Хотя ее сексуальные победы были не столь многочисленны, она понимала, что Раяд Ростам в этом деле мастер. Ему ничего не стоило украсть сердце женщины, но при этом его собственное сердце оставалось нетронутым.
С каждой интересной беседой во время еды, с каждым знойным поцелуем, каждым нежным словом, которое он шептал ей на ухо, Санни признавала, что она была в серьезной опасности потерять себя и влюбиться в него. К сожалению, эта опасность быстро стала ее реальностью, она уже поддалась чувствам, и неизбежное расставание очень печалило ее.
Санни всегда была щедрой на чувства, но сейчас она волновалась, что, если сообщит о своих чувствах Раяду, он не ответит взаимностью. Она не могла решить, рассказать ли ему или оставить это своим секретом на всю оставшуюся жизнь. Она ненавидела секреты, и по этой причине решила играть в открытую, несмотря на все, что случится потом.
С этой мыслью Санни перевернулась в постели, но увидела, что Раяда нет рядом. Она села и огляделась, надеясь обнаружить, что он пошел принимать утреннюю ванну без нее, хотя она огорчилась бы, если бы это было так. Но вода в источнике была не потревожена и кругом не было ни звука.
Ей нужно было найти его и признаться, пока она не растеряла всю свою решимость. Санни разыскала и надела нижнее белье, а сверху натянула футболку и направилась к входу в бункер.
Когда она вышла в коридор, она услышала голос Раяда, но не смогла понять его арабскую речь. В его голосе она почувствовала раздражение. Как только разговор закончился, она подошла босиком к комнате с радио и заглянула внутрь. Раяд стоял, опершись на стол и глядя в пустоту.
– Можно зайти? – спросила она.
– Да, – ответил он, хотя его строгий взгляд говорил, что она пришла не в самый подходящий момент.
Это не было для нее препятствием к осуществлению задуманного. Но прежде чем она признается ему в чувствах, она хотела выяснить причину его мрачного настроения.
– С кем ты разговаривал сейчас?
– С Аданом.
Санни подошла к Раяду и села на стол:
– Что он сказал?
– Ничего, что я хотел бы услышать.
– Я не хочу вмешиваться, но мог бы ты рассказать мне, о чем вы говорили, что так тебя рассердило?
– Это не связано с тобой.
«Рассердило» было явно преуменьшением.
– Хорошо. Наверное, это что-то сверхсекретное и мне это все равно неинтересно.
Раяд ничего не ответил, она поняла, что пора сменить тему:
– Я предлагаю после душа и завтрака сразу поехать в деревню. Я увидела там красивый шарф, который хотела бы купить для Пиппы.
– Это невозможно.
– Я обещаю, что верну тебе деньги.
Раяд резко выдохнул:
– Мы не можем поехать в деревню, и в этом нет необходимости.
Санни уже догадывалась, что он ответит ей на следующий вопрос, и сердце ее замерло. И все равно она должна была его задать.
– Мы должны уехать, да?
– Да. Мне приказали немедленно вернуться к своим обязанностям.
– А как же дороги?
– Они были свободны уже вчера.
Санни должна была радоваться, что этого не случилось раньше, ведь они могли пропустить столько восхитительных моментов.
– Думаю, это хорошая новость.
– Думаю, да, – повторил Раяд без эмоций в голосе.
Санни чувствовала, будто он отгородился от нее стальной стеной. Но она была с этим не согласна.
– Послушай, мы оба знали, что это случится, и, может быть, это и к лучшему. Если бы мы остались вместе дольше, я бы…
Решимость Санни признаться в чувствах внезапно испарилась. Раяд посмотрел на нее в упор:
– Ты бы что?
Настал момент раскрыть свое сердце, и она надеялась, что оно не будет разбито.
– Я бы только сильнее влюбилась в тебя.
Раяд оттолкнулся от стола, сплел руки за шеей и повернулся спиной к Санни:
– Ты не можешь любить меня.
Она не удивилась его реакции, ее поразила только настойчивость.
– Я могу, и я люблю. Поверь мне, я не думала, что это случится так быстро. Но я ничего уже не могу с собой поделать.
Он снова повернулся к ней, в его темных глазах отражалось разочарование.
– Я не могу ответить тебе взаимностью. Я не могу этого допустить.
Допустить?
– Но почему, Раяд? Потому что тебе нравится быть в одиночестве или ты боишься чувств?
– Я опасаюсь за твою эмоциональную и физическую безопасность. Ты благодарна мне за то внимание, которое я оказал тебе, но ты не очень хорошо знаешь меня.
Это не имело никакого смысла.
– Ведь ты не убийца с топором, чтобы подвергать меня опасности. Если ты думаешь, что я путаю благодарность и любовь, ты глубоко ошибаешься. Я знаю, что значит испытывать глубокие чувства, хотя я должна признаться, я никогда не чувствовала таких сильных чувств раньше. Может быть, ты никогда не испытывал такого раньше, и если это правда, то я сочувствую тебе.
– Это не имеет никакого отношения к моему прошлому, – сказал он. – Если бы у нас завязались отношения, я мог бы подвергнуть тебя опасности.
– Это из-за твоих военных дел?
– Отчасти.
Именно тогда, когда она думала, что разгадала загадку, он предоставил ей новую.
– Что ты имеешь в виду?
– Оставим этот разговор, Санни. Есть вещи, которые тебе лучше не знать.
Она спрыгнула со стола и встала перед ним:
– Я хочу знать все о тебе, Раяд. В то же время ты знаешь обо мне все, включая детали похищения, которые я не рассказывала больше никому. Будет справедливо, если и ты расскажешь мне, что ты скрываешь.
В его глазах промелькнула нерешительность, прежде чем он снова вернул самообладание.
– Я не могу рассказывать тебе все. Я уже рискую быть осужденным за нарушение безопасности, пригласив тебя сюда. Рафик не будет возражать, но если управляющий совет узнает, они могут меня повесить.
Это было новостью для Санни. Зловещей новостью.
– И ты только сейчас говоришь мне это?
– Я чувствовал, что риск стоит того. Тебе требовалась передышка в укромном месте, где ты могла бы восстановиться.
Каждый момент их интимной близости казался ей теперь обманом.
– Огромное спасибо, что был моим шейхом в сияющих доспехах, но меня не нужно спасать. Мне нужно знать только одно: когда мы занимались любовью, тебе было приятно? Или я просто скрасила твое уединение?
– Ты не думаешь, что говоришь. Ты знала, что наши отношения временны.
Санни захватила буря неприятных эмоций, ей захотелось плакать.
– Да, я знала, что это не навсегда. Я не знала, что буду настолько глупа, чтобы влюбиться в того, кого считала достойным парнем, способным на сильные чувства. Я жалею, что так получилось. Я пойду соберу свои вещи.
