Она лежала, свернувшись калачиком, в его руках. Он погладил ее по голове и тихо прошептал:
— Я должен был догадаться.
— О чем ты? — спросила она.
— Что ты ничего не делаешь наполовину, детка, — сказал он, прижимая ее к себе.
Трэйси тут же захотелось сказать ему, что ничего подобного в жизни она не переживала. Что ее первый опыт любви был приятен, но не шел ни в какое сравнение с тем блаженством, которое она испытала на этот раз. И ей хотелось отблагодарить любимого за то, что тот подарил ей. Но слова не шли с ее языка.
Трэйси клонило в сон, но какая-то неясная, туманная тревога дремала в ее сердце.
— Ты побудешь со мной немного? — спросила она, и беспокойство прозвучало в ее голосе.
Она тут же спрятала лицо на его груди, испугавшись, что в ярком лунном свете он прочтет в ее глазах страх одиночества и… любовь.
Впрочем, он, кажется, и так все понял.
— Конечно! Я буду здесь, пока ты не проснешься.
Она расслабилась, упоенная его близостью, силой и надежностью объятий, нежностью сильных рук и властных губ.
И только после этого уснула.
Когда Трэйси проснулась, солнце только-только поднялось. Она приподнялась на локте. Маркус мирно и безмятежно спал рядом.
Трэйси смотрела на любимого, и ей хотелось прикоснуться к его щеке, отбросить волосы со лба, погладить широкие плечи, прижаться к нему… Но она остановила себя.
Как мне хорошо, подумала она и блаженно потянулась, устремив руки к потолку.
Когда Трэйси снова повернулась к Маркусу, то обнаружила, что он уже проснулся и лениво наблюдает за ее разминкой.
— Привет! — сказала она тихо. — Хорошо спалось?
— Ммм! — неопределенно ответил он и стянул с нее покрывало.
— О! — вырвалось у нее, и она попыталась укрыться снова, правда, безуспешно.
Губы его чуть изогнулись.
— Мне нравится видеть тебя такой, как ты есть, и больше ничего…
— Да?
— Это желание мучило меня с самого начала, — веско заметил Маркус. — Сперва этот великолепный бальный наряд с восхитительным декольте. Затем скромное платьице в офисе. Я уже не говорю о летном комбинезоне, который произвел на меня, если помнишь, неизгладимое впечатление.
— Помню! — нахмурившись, кивнула она, но не удержалась и прыснула в кулачок.
— И под всеми этими нарядами скрывалась такая красота! — Он бросил на нее грозный взгляд.
— Никогда бы не подумала, что в моем теле есть что-то особенное, — сказала Трэйси, и дыхание ее участилось.
Он с иронией заглянул ей в глаза.
— Как там говорится: мал золотник, да дорог? Я говорил тебе этой ночью, что ты восхитительна?
— Да.
— Ты божественна! Как статуэтка, вырезанная из слоновой кости. А что касается этого…
Он легонько тронул ее соски, наблюдая, как они реагируют на это прикосновение, затем наклонился и каждый по очереди поцеловал.
— Ты не сказала мне, нравится ли тебе это? — спросил он с озорным блеском в глазах.
— Мне казалось, все ясно без всяких слов, — прошептала она, чувствуя, как волна желания пробегает по ее телу. — Безумно нравится!
— Я счастлив, — ответил он. — И мне нравится тоже.
Его рука скользнула вниз по ее бедру.
— Мне казалось, с любовью на сегодня покончено. — Голос Трэйси немного охрип.
Глаза его смеялись, а пальцы разбойничали все более дерзко. Трэйси изогнулась и невольно раздвинула ноги, подавшись навстречу ласке. Она впилась в его плечо зубами и вскрикнула.
— Зачем… ты это делаешь? — задыхаясь, спросила она.
— Ты против?
— Нет, но…
Наступила тишина. Слышалось только их неровное дыхание.
— О Трэйси…
Но тут зазвонил телефон.
Они поглядели друг другу в глаза, и Маркус поднял трубку.
— Какие новости? — робко спросила Трэйси, когда он кончил разговор.
— Боюсь, что плохие. Отцу хуже. Алекс, муж Мэрилин, заказал для меня билет. Рейс частный, не коммерческий, и в самолете есть всего одно свободное место. Вылет через час с небольшим. Послушай, дорогая…
— Не беспокойся обо мне, пожалуйста, — прервала его она. — Помочь тебе собраться?
Увидев ее огорченное лицо, он улыбнулся.
— Ты молодчина! Слушай! — Маркус обнял ее. — Пройдет несколько дней, пока я…
— Иди-ка прими душ, — мягко сказала Трэйси и легонько поцеловала его в щеку.
— Но я не хочу, чтобы ты…
— Со мной все будет прекрасно, можешь поверить. А тебе… Тебе сейчас пора идти!
Тем не менее, улететь и покинуть остров оказалось для Трэйси нелегким шагом.
Полчаса, остававшиеся до приезда такси, которое должно было доставить ее в аэропорт, она просидела на террасе, наблюдая за сверкающей на солнце водой и яхтой, скользящей по волнам.
Она вспоминала, как стояла на этом самом пляже, очарованная Маркусом Маклареном до такой степени, что, потеряв всякую ориентировку в пространстве, умудрилась подвернуть себе ногу.
А потом было много чего, но… вывод оставался прежним: этот мужчина ей не пара…
— Вот так встреча! — сказала Бет, склонившись над ее креслом в салоне самолета. — А где же господин Макларен?
— Улетел другим рейсом. Спасибо за обед!
— Как прошла ночь?
Трэйси застыла со стаканом сока, поднесенным к губам.
— В каком смысле?
— Я заметила, как вы вчера ворковали друг с другом. Так что ты, как я понимаю, все-таки нечто большее, чем просто дизайнер, не так ли, дорогая? — Увидев, как Трэйси залилась краской, Бет продолжила: — Обручального кольца он тебе, конечно, не подарил. Да это и понятно! Не нам с тобой рассчитывать на то, чтобы стать законной миссис Макларен. На такую роль больше подойдут дамы другого круга. Тебе повезло чуть больше, чем мне, с чем и поздравляю! А заодно прими и мои сочувствия. Все хорошее когда-нибудь кончается — рано или поздно.
И, чуть ссутулившись, Бет покатила тележку с подносами по проходу. Трэйси какое-то время смотрела ей вслед, а затем, бессильно откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.
— Дженис? Вот сюрприз! — воскликнула Трэйси, оказавшись в зале для прибывающих пассажиров.
— Маркус позвонил и попросил встретить тебя. — Подруга чмокнула ее в щеку. — Ты с багажом?
— Нет, у меня только ручная кладь. — Девушка помолчала. — Как он? Я имею в виду Патрика Макларена.
— Держится. Это все, что врачи могут сейчас сказать.
— Почему же ты не осталась с ним?
Дженис безрадостно улыбнулась.
— Меня не очень-то благожелательно встретили.
— Маркус? — недоверчиво приподняла брови Трэйси.
— Нет. Он говорил со мной по телефону на редкость дружелюбно. А вот Мэрилин… Она еще до того…
