— А если на полмиллиона меньше?
— Возможны варианты, — ответила агент, весело поблескивая глазами.
— Очень хорошо, — сказал Антон, держа руку Эми и поворачиваясь к ней лицом. — Мы отошлем письменное предложение вам через час или около того. С завтрашнего дня мы будем находиться в Лондоне, и поэтому мне бы хотелось получить ответ сегодня, если возможно. Я дам вам свой номер телефона. Вы сможете связаться со мной в любое время. Я буду ждать.
Эми отвернулась. Она внезапно вспомнила слова Герды: «Теперь я вижу! Вы думаете, когда они поженятся, вас он сделает своей любовницей в каком-нибудь сказочном дворце в Гонконге!»
Тогда эти слова казались скорее оскорблением, чем правдой. Но, возможно, Герда Мейер, не зря же она была дамой высшего света, лучше Эми знала мир?
Станет ли Кюилин-Хаус тем «сказочным дворцом», как предсказывала Герда? Красивейший дом в Гонконге… а по сути золотая клетка для пойманной птички?
В конце концов, он вел речи о том, чтобы жить вместе, иметь совместных детей… но он не упоминал о женитьбе.
Деловая жена во Франции и страстная любовница в Гонконге? О, да, ему это по возможностям.
«Императрицы иногда терпят наложницу… или двух».
Внезапно великолепный дом стал для нее тюрьмой, местом, где медленно умирали ее надежды и радости.
В Борнео Антон ясно дал понять, что не может жениться, сказав, что женат на работе.
Когда они возвращались в центр, на сердце у Эми вовсю скребли кошки.
— До последней минуты я не думала, что ты серьезно планируешь купить этот дом для….
— Для нас, — закончил он. — Да.
— Что значит для нас?
— Для тебя и меня, чтобы жить там вместе. Тебе не понравился дом?
— Это твои деньги, Антон, — заметила она, — от моих желаний ничего не зависит!
— Эми, я хочу, чтобы отныне мы вели общую жизнь. Неужели ты не понимаешь? Разве ты не знаешь, какие чувства я испытываю к тебе? Разве ты не видишь, что ты для меня как живительная влага… духовно, эмоционально, физически?
Ее сердце учащенно билось. С момента их возвращения из Вьетнама все слишком резко изменилось. Темп работы изнурял — в этот раз не было утомительных поездок на заводы, лишь бесконечная бумажная волокита для подготовки выступления Антона на ежегодном собрании акционеров, которое не обещало пройти в спокойной дружеской обстановке.
На фоне усердной, напряженной работы их личная жизнь протекала еще интенсивнее. Подобно лаве, изливающейся из жерла вулкана с безудержной яростью, Эми следовала заданному курсу, не принимая во внимание препятствия. Когда в работе образовывался перерыв и появлялась возможность провести время вместе, там не было место словам. Лишь слепая страсть; они срывали друг с друга одежды, занимались любовью, изнуренные, засыпали в объятиях, затем вскакивали с постели, имея в запасе лишь время на то, чтобы умыться, одеться и помчаться в офис — таков был уклад их жизни.
И вот теперь за несколько часов до полета в Лондон он решил показать ей сказочный дом и завел разговоры о совместной жизни.
Но ни слова о свадьбе.
— Антон, — тихо произнесла Эми, — может, нам следует подождать возвращения в Лондон, прежде чем принять решение?
— Милая, но ты же знаешь, что такое рынок недвижимости в Гонконге, — сказал он. — Если мы замешкаемся, дом продадут. Кюилин-Хаус — одно из самых популярных мест в городе.
— Есть и другие дома. Кроме того, он стоит уйму денег. Я знаю, что деньги для миллиардера не проблема, но ты готов вложить миллионы в имущество прежде, чем мы обсудили наши совместные планы.
— С тех пор как мы вернулись из Сайгона, у нас было очень мало времени, — повысил он голос.
— Я имела в виду, — ответила девушка, поднимая на него глаза. — У нас не было времени на разговоры, не было времени на планы. Только время на то, чтобы быть вместе!
Его глаза сверкнули улыбкой.
— Ты любишь меня?
— Да, — вздохнула она, — я люблю тебя до помрачнения рассудка.
— И я обожаю тебя, — продолжал он. — О чем тогда говорить?
— Нам необходимо знать, что наши действия согласуются с нашими желаниями. Ты — холостяк миллиардер, я — последнее добавление к штату компании. Ты же знаешь, что люди скажут о нас — что они уже говорят!
— А что они говорят? — спросил он, ловко лавируя в плотном потоке машин.
— Что я твоя последняя… наложница.
— Ты думаешь, что ты наложница?
— Я не знаю, кто я, — с болезненной честностью призналась она. — Мы слишком мало знаем друг о друге.
— Я знаю о тебе все самое важное. Ну если только ты не утаила от меня какую-нибудь тайну?
— Милый, у меня есть тайны, которые я таю сама от себя, — она криво усмехнулась. — Я постоянно твержу тебе: может я и выгляжу, как ангел, но внешность так обманчива!
— Не думаю, что ты можешь обманывать меня, — сказал он. — А то, что говорят обо мне сотрудники, меня не волнует. Человек, распространяющий грязные сплетни, может в любую минуту очутиться на улице.
— А как насчет того, что может сказать о тебе Лавиния Кэррон? — спросила Эми. — Если она узнает, что мы любовники, она впадет в ярость. И она ждет тебя в Лондоне… дорогой мальчик.
— Ничего страшного. Ты правда считаешь, что я боюсь Лавинию?
— Думаю, что ты вообще ничего не боишься, — сказала Эми. — Да, твоя компания и ты — единое целое, Антон. Основа концерна — твой гений, твои идеи, твой характер. Но если Лавиния атакует тебя, ты потеряешь поводья.
— Я могу управлять Лавинией.
— Ты можешь управлять ее, пока она думает, что ты собираешься на ней жениться.
Девушка замолчала в ожидании ответа. Начнет ли он отрицать правоту ее слов? Признается, что женитьба на леди Кэррон и превращение Эми в наложницу в Кюилин-Хаус — звенья одной цепи?
— Я не намерен позволять Лавинии диктовать условия и определять будущее концерна, — сказал он наконец.
— Тогда как ты остановишь ее? Ей только нужно объединиться с несколькими акционерами. Она скажет, что ты теряешь свои позиции, неправильно распоряжаешься деньгами вкладчиков. Она продемонстрирует, как ты рискуешь, строя новые заводы. Расскажет о том, что ты продал завод в Марселе Генри Барбюсу, и о твоих планах относительно Юго-Восточной Азии. На собрании она выступит и скажет, что проведены неправильные подсчеты, а в приватной беседе, что ты потерял голову от любви к маленькому ничтожеству — ко мне — к той, кто поддерживает твои дикие авантюры.
— Ты действительно поддерживаешь мои дикие авантюры. И я обожаю тебя за это!
— Тебе есть, что терять, Антон. И последнее, что тебе стоит делать — это рекламировать меня. А мне просто претит идея стать оружием в руках беспринципных людей, которые могут доставить тебе неприятности!
