Когда они приехали, галерея уже была полна народа. Сара сразу определила тех, кто знает Макса или ее. Эти люди немедленно прекратили разговоры и уставились на вновь вошедших. Остальные продолжали разговаривать, но уровень шума понизился, будто кто-то невидимый приглушил звук, повернув регулятор громкости.
Толстый бородатый мужчина в смокинге — директор галереи — торопливо устремился им навстречу. Сара встречала его и раньше. Он относился к ней дружелюбно, но без чрезмерного энтузиазма, демонстрируемого сейчас. Безусловно, Макс был потенциальным покупателем, поэтому и Саре в качестве миссис Макс Велла был оказан самый торжественный прием.
Он начался с первой минуты, едва Макс представил ее как свою жену. Директор склонился к ее руке с таким почтением, словно она стала как минимум членом королевской семьи. Если бы Сара была здесь в своем прежнем качестве, она бы получила удовольствие от выставки, но этим вечером все сложилось по-другому — она сама оказалась выставочным экспонатом.
Сара была уверена, что по крайней мере половина гостей обсуждает ее. Она повсюду натыкалась на настороженные взгляды и видела натянутые улыбки. Многие открыто разглядывали ее с ног до головы, и неоднократно до нее доносился вопрос: «А кто она вообще такая?»
Макс купил небольшую скульптурку из стали и две импрессионистские картины. Эти приобретения не подходили к интерьеру Старого Дома, но у Макса ведь были и другие дома. Его поведение не выглядело ни покровительственным, ни снисходительным — он был благодарным покупателем, а художники после общения с ним испытывали чувство гордости и удовлетворения.
Репортеры тоже присутствовали здесь, хотя из «Кроникл» не было никого. Пока Макс разговаривал с кем-то из знакомых, Сару зажал в углу Тони Симпсон, сотрудник агентства новостей.
— Ну ты и темная лошадка! И как долго вы с Веллой?.. — Низенький, коренастый, но франтовато одетый Тони бросал на нее похотливые взгляды.
— Несколько месяцев, — вежливо ответила Сара. Брови Тони поползли вверх от удивления, а уголки губ — вниз.
— Не так уж долго, — в голосе Тони слышалось недоумение. — А семейная жизнь явно пошла тебе на пользу...
Сара постаралась отвлечься и посмотрела на Макса, окруженного группой людей. Теперь она знала, что дорогой костюм скрывает широкие плечи и бицепсы как у боксера-профессионала. Сара почувствовала, что тает, словно девочка-тинейджер, издалека наблюдающая за своим кумиром.
— ...Его всегда окружали самые великолепные женщины, — продолжал бубнить Тони.
— А женился он на мне.
— Последний раз я встретил его пару месяцев назад. Его сопровождала самая красивая женщина, которую мне только доводилось видеть. Дьявольски сексуальная, с огромными фиалковыми глазами. Эта парочка не отрывала глаз друг от друга. Но, как ты сама сказала, женился он все-таки на тебе.
Сара нашла в себе силы и выдавила пресловутую улыбку Моны Лизы, но внутри у нее все сжалось от ревности. Господи! День ото дня все хуже и хуже.
Всю неделю женитьба Макса Веллы оставалась самой горячей новостью. В среду этому событию был посвящен целый раздел на странице светской хроники в национальном таблоиде:
«В понедельник художественную выставку посетили магнат Макс Велла и его молодая жена, огненно-рыжая двадцатитрехлетняя журналистка Сара Солуэй. Все были крайне удивлены, что победительницей в борьбе за право стать миссис Велла стала именно Сара, обойдя других соискательниц. Впервые Велла и Сара были замечены вместе на благотворительном балу, состоявшемся пятого ноября в доме Веллы в Мидленде. По словам одного из гостей, они были очень увлечены друг другом. Однако ни мать невесты, ни многочисленные друзья Макса Веллы не знали о намечающейся женитьбе до тех пор, пока счастливая парочка не вернулась с совместно проведенного уикенда и не объявила, что они являются мужем и женой...»
Сара прочитала заметку за завтраком. Когда она передала газету Максу, он сказал:
— Отлично. Это избавило нас от необходимости делать заявление.
Необходимости делать заявление и так не было. Информация быстро распространилась по городам и весям. Бегство и тайное бракосочетание магната будет основной темой сплетен до тех пор, пока новый скандал или слух не окажется в центре внимания.
За короткое время мать Сары привыкла к тому, что Макс стал ее зятем и ее долги выплачены. Бет с удовольствием ходила с Сарой по магазинам, в театр, на вечеринки. Она привозила детей в Старый Дом. Обычно двойняшки играли в саду или на лужайках, потому что каждый раз, когда дети начинали носиться по дому, Бет холодела от страха, что они разобьют какую-нибудь антикварную вазу.
— Я чувствую, что они обязательно расколошматят что-нибудь ценное, — повторяла Бет сестре. — Если это случится, я не отважусь посмотреть в лицо миссис Томсон, не говоря уже о твоем муже.
Бет по-прежнему испытывала благоговейный страх перед Максом. Она старалась не попадаться ему на глаза, хотя он больше не запрещал Саре видеться с семьей или старыми друзьями. Может, начало их брака по контракту и нельзя было назвать удачным, но по крайней мере ухоженная и хорошо одетая Сара превратилась в очаровательную и эффектную женщину. При этом всегда и везде она чувствовала поддержку и заботу Макса.
Искусный любовник, он околдовал ее до такой степени, что она и подумать не могла о каком-нибудь другом мужчине. Иногда она пыталась не поддаваться волшебству его ласк, но умелые прикосновения и поцелуи Макса неизменно прорывали ее оборону, вызывая болезненное наслаждение и всегда приводя к кульминации, похожей на взрыв. Макс был ее мужем, но брачный контракт не имел ничего общего с тем, что происходило между ними в постели.
Он избаловал ее подарками. В основном это были ювелирные украшения, но на Рождество Макс преподнес ей неожиданный и трогательный дар. Рождественским утром в спальне ее ждал сюрприз — кукольный домик, который ей так понравился, когда они покупали лошадок для детей Бет. Семья Сары и несколько близких друзей Макса гостили в рождественские дни в Старом Доме. Под огромной елкой, достающей до потолка, всех ожидали подарки, но для Сары самым дорогим стал этот кукольный домик.
Двойняшкам было разрешено только заглянуть внутрь домика через окошки, потому что он был слишком хрупкий, а все, что попадало в руки этим сорванцам, немедленно разбивалось или разваливалось на части. Видя их восхищение, Сара пообещала, что, когда они станут постарше — может, лет в десять, она позволит им поиграть с домиком. Она собиралась играть с ним сама, делая перестановки в комнатах, и не уставала восхищаться мастерством того, кто создал это чудо. Еще там, в магазине игрушек, она восторгалась замечательным домиком, и ее тронуло, что Макс не забыл этого.
