— Пойдем, парень, — мягко сказал Кристофер и подтолкнул Кенни. — Пойдем, поедим мороженого.
Остальные радостно запрыгали вокруг.
— Здорово! Я хочу есть, — сказал Рауль.
В летнем кафе, пока мальчики обсуждали сорта мороженого, Адриен подсела за столик к Кристоферу.
— Я рада, что ты сегодня пришел, — тихо сказала она.
— Спасибо. — Он взял ее руку.
У Адриен было страшное ощущение того, что Кристоферу нужна была чья-то поддержка не меньше, чем Кенни несколько минут назад. Она не стала убирать руку, почувствовав, что видит его сегодня таким, каким он был на самом деле: чувствительным и каким-то беззащитным. Интересно, почему эти мальчишки сделали его самим собой?
— Я сяду с Кристофером! — пронзительно завопил Джон.
— Я сяду! — крикнул Рауль.
— Я сегодня что-то непопулярна, — с насмешливой досадой сказала Адриен. — Никто не хочет сидеть со мной.
— Не расстраивайся, в конце концов, ты же женщина, — добродушно объяснил Кристофер, позволяя мальчикам сесть рядом с ним с обеих сторон.
Она улыбнулась.
— И я с этим ничего не могу поделать.
Он долго смотрел на нее, а потом просто сказал:
— И это очень хорошо.
Если бы они были одни, она не могла бы сказать, что последовало бы за этим замечанием. Кристофер выглядел так, как будто ему очень хотелось ее поцеловать. Ей тоже очень хотелось этого. Одна его теплая улыбка будила в ней такие желания, которым не место в зоопарке.
Джереми нарушил затянувшуюся паузу:
— Почему вы уставились друг на друга? И когда мы снова пойдем смотреть животных?
— Ты прав, Джереми. Сейчас как раз пора продолжать осмотр зоопарка.
Но Кристофер все еще не сводил взгляда с Адриен.
К тому времени, как они наконец вернулись в Хопвелл, Адриен чувствовала себя ужасно усталой, но довольной. Она проводила взглядом ребят, выходящих из автобуса и поднимавшихся по ступенькам приюта, помахала им на прощание и повернулась к Кристоферу.
В этот день перемирие не нарушала ни она, ни Кристофер. Он не настаивал на еще одной встрече с ней, а Адриен не упоминала о конкуренции их радиостанций. После их сегодняшнего непосредственного общения ей не хотелось возвращаться домой.
Судя по тому, как Кристофер смотрел на нее, он ощущал то же самое.
— Уже почти шесть, а мы еще не обедали, — сказал он. — Почему бы нам не перекусить где-нибудь?
Адриен колебалась.
— Я уже приготовила обед дома. Я потушила мясо в горшочке перед уходом, — объяснила она.
— Ты можешь пригласить меня разделить с тобой твой обед, — предложил он.
Адриен нерешительно замялась. Она не отрицала, что ей понравился проведенный с ним день, но было ли разумно снова приглашать его к себе домой?
— Я приготовила очень немного… — начала она.
— Ничего. Мы просто разбавим это водой, — улыбнулся Кристофер. — Встретимся через двадцать минут у твоего дома. — И он направился к стоянке, где была его машина.
— Я не приглашала тебя, — сказала Адриен, разрываясь между радостью и возмущением.
— Через двадцать минут! — прокричал Кристофер, усаживаясь в свою машину.
Адриен покачала головой и открыла дверцу своей. Может, Кристоферу чего-нибудь и недостает, но уж никак не терпения. Суровое выражение ее лица смягчилось, когда она вспомнила другую сторону его натуры, которую она сегодня открыла. Он не выказывал жалости по отношению к мальчишкам, не относился к ним покровительственно, но она почувствовала доброжелательность и ласку за его нарочитым поддразниванием. Что случилось в его жизни, что заставило его так чувствительно относиться к этим мальчикам?
«Наверное, будет лучше, если я не узнаю этого», — сказала она себе. Его прошлое не касалось ее. Она не хотела делать их отношения более близкими, чем они были. Но ее чувства опять были не в ладах с логикой.
Когда Адриен подъехала к своему домику, там ее уже ждал Кристофер. Облокотившись на машину, он держал руки в карманах, и она снова не могла не заметить, каким мужественным и невыразимо привлекательным выглядел он в этой обтягивающей его мускулатуру и широкую грудь футболке.
Она отперла дверь и распахнула ее.
— Проходи.
Кристофер прошел вслед за ней на кухню, наблюдая, как она разогревает мясо.
— Может, я порежу хлеб или сделаю салат? — предложил он.
— Ты можешь накрыть стол. Тарелки вон там, у холодильника.
Через десять минут обед был на столе. У нее нашлись крекеры, сыр и фрукты, что компенсировало недостаток мяса.
Они сели напротив друг друга за столом, и Адриен спросила для поддержания разговора:
— Ты уже осмотрел все достопримечательности Сент-Луиса?
Это была достаточно безобидная тема для разговора.
— Да. — Его пальцы коснулись ее руки, когда они оба одновременно потянулись за сыром. Адриен не могла точно определить, но ей показалось, что он сделал это умышленно. — В прошлые выходные я организовал для себя грандиозную экскурсию, — продолжил Кристофер.
— Да? И что же ты посмотрел?
— Я осмотрел все, что только можно, — небрежно сказал он. — Арку, старое здание суда, музей, Кахокийский курган и конюшни с тяжеловозами клейдесдальской породы. Эти лошади просто огромны, — заметил он.
— Действительно, — пробормотала она, но упоминание о лошадях заставило ее вспомнить о Малькольме. Бедный ребенок. Неужели он провел весь день в своей комнате, горюя о том, что она не купила ему лошадь, о которой он мечтал? Было с ее стороны очень нечестно, что он так старался исправить свои отметки и не получил взамен обещанной награды.
Кристофер вопросительно склонил голову.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего. — Ей не хотелось говорить о Малькольме, и она снова перевела разговор на достопримечательности Сент-Луиса.
Они завершили обед и перешли в гостиную пить кофе. Она села на софу, а он в кресло. Адриен пила горячий кофе, а Кристофер рассказывал ей о том, как поднимался в лифте яйцеобразной формы на вершину шестисоттридцатифутовой металлической арки и смотрел с ее вершины на Сент-Луис и поля за городом, простирающиеся на многие мили.
Чем больше он рассказывал, тем больше увлекался. Адриен смотрела, как Кристофер разводил руками, показывая, насколько просторными были поля, и рассказывал, какими с вершины башни крошечными казались лодочки, плывущие вниз по реке.
Потом он говорил о музее, расположенном у основания арки, об экскурсии по пивоваренному заводу «Энхаузер и Буш» и о превосходном пиве, которым его там угощали. Снова разводя руками, он описывал Кахокийский курган и усеченные пирамиды, построенные еще во времена древних индейцев.
