— Я согласна.
— В таком случае пойдемте. Мой конь уже застоялся и бьет копытом в ожидании прекрасной дамы.
«Конем» оказался ярко-красный спортивный «порше». Убедившись, что спутница удобно расположилась рядом, Брюс тронул машину с места. Линда, заметив, что они едут по направлению к съемочным павильонам Голливуда, спросила:
— Вы актер, Брюс? Когда вы сказали о студии, я не подумала, что это может быть связано с работой.
— Нет, мои таланты не столь велики, чтобы вживаться в образы и воплощать их на экране. Все гораздо банальнее. Я каскадер.
— Это многое объясняет. По крайней мере, мне теперь понятна ваша прямолинейность в разговоре с незнакомыми женщинами. Вы привыкли рисковать…
— Какая же вы незнакомая! — перебил ее Брюс. — Я заметил вас, как только вы вошли в дверь, и больше не видел вокруг никого.
— Вам же ничего обо мне не известно. Где я живу, чем занимаюсь…
— Для того чтобы любить, неважно, чем занимается любимый человек. Главное, чтобы он всегда был рядом.
— Как верно сказано, — заметила Линда и подумала о Стэнли. Ей хотелось ощущать его присутствие рядом всегда, вне зависимости от того, что думают о нем другие. Для нее не существовало других. В этом Брюс был ей близок…
— Мы приехали.
Остановив машину у одного из павильонов, он провел Линду внутрь и, пообещав «забавное зрелище», отправился переодеваться. Один из ассистентов, заботам которого ее поручил Брюс, предложил ей кофе и, извинившись, ушел.
Оказавшись на съемках, Линда вновь невольно вспомнила Стэнли. Она никогда не задумывалась о том, что стояло за популярностью, которая окружала его имя. Теперь же, наблюдая за множеством суетящихся людей — операторов, осветителей, гримеров, статистов, — она поразилась тому, какой титанический труд стоит за каждой отснятой сценой.
Неожиданно из динамиков раздался чей-то властный голос:
— Камера, мотор!
В тот же миг в студии воцарилась гробовая тишина, в то время как на съемочной площадке закипела работа. Раздался взрыв. Из огненного облака вынырнула человеческая фигура, сделала сальто и приземлилась на одно колено.
— Стоп, снято! На сегодня все! — проревели динамики.
Дым, окутавший площадку, понемногу рассеивался, и Линда увидела, как исполнитель трюка направляется к ней. Сняв защитный шлем, он улыбался.
— Ну как? Понравилось?
— Брюс, это просто невероятно! Мне на секунду показалось, что я стала свидетельницей появления Супермена во плоти. Когда вы говорили о своей работе, я и представить не могла, что это так опасно! Но в то же время мне никогда не доводилось наблюдать более прекрасного зрелища.
— Это означает, что вы согласны встречаться со мной? Даже вопреки вашему предубеждению против моего возраста?
Линда на мгновение задумалась. Ее никогда не оставляла уверенность в том, что в жизни не бывает случайностей. Может, то, что на ее пути возник Брюс, это подарок судьбы. Своеобразная компенсация за то, что Стэнли потерян для нее навсегда.
— Не знаю, что из этого выйдет, но я дам вам шанс, Брюс Райан.
Это была лучшая вещь, которая только попадала в его руки. Стэнли отложил сценарий и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.
Постоянная погруженность в работу помогала ему забыть о той пустоте в жизни, которая образовалась с потерей Линды. Как ни обманывал себя Стэнли, он так и не смог смириться с тем, что рыжеволосая папарацци никогда не будет принадлежать ему. Другие мужчины наслаждаются ее улыбкой, сжимают в объятиях, касаются ее губ своими.
Тоска по любимой присутствовала в его сердце всегда. Лишь во время съемок ему удавалось на время отвлечься. Возможно, именно этим и объяснялась та адская работоспособность, которая приводила в благоговейный трепет коллег.
Газеты наперебой называли его «достойным приемником Генри Стоуна», известные актеры готовы были сниматься в его фильмах за чисто символическую плату. Но Стэнли не кривил душой, когда говорил, что подобная популярность мало волнует его. После завершения очередной работы он стремился уйти в тень, предоставляя право пожинать плоды его труда другим.
Со своей славой Стэнли Спейси смирялся только потому, что она давала возможность работать над теми проектами, которые действительно были ему интересны. Как, например, над сценарием, который он только что прочел.
Стэнли набрал номер и дождался ответа.
— Райс, это я, есть хороший сценарий. Договорись с автором о встрече. Кто автор? — Стэнли посмотрел на обложку. — Брюс Райан.
Линда открыла глаза и улыбнулась, увидев Брюса. Заметив, что она уже не спит, он нежно поцеловал ее.
— Привет.
— Привет.
— Знаешь, о чем я подумал, когда проснулся сегодня и увидел рядом тебя? — Брюс взял ее ладонь в свои руки и потерся о нее щекой.
Линда тихо рассмеялась.
— И о чем же ты подумал?
— Я понял, каково это быть самым счастливым мужчиной на земле.
— В таком случае я самая счастливая женщина на свете.
Линда не лукавила. Она сама не ожидала, что позволит кому бы то ни было завладеть своим сердцем. Казалось, что рана, нанесенная Стэнли, всегда будет напоминать о себе болью. Но искренняя любовь Брюса, отдающегося своему чувству сполна, вернула Линде ощущение того, что она желанна и любима.
Брюс был молодым, выносливым и пылким любовником, но не это влекло к нему Линду. Ей нравилось то чувство защищенности, которое она испытывала всякий раз, когда просыпалась в его объятиях.
Окруженная ленивым спокойствием утра, она сначала ощущала тепло тела Брюса, затем прислушивалась к его ровному дыханию, подобно майскому ветерку касающемуся ее щеки, и только потом открывала глаза. Линда не могла привыкнуть к тому физическому совершенству, каким являлся ее любимый.
Она всякий раз с восхищением рассматривала каждый изгиб его крепкого обнаженного тела и чувствовала нарастающее желание. Так было и сейчас.
Словно угадав ее мысли, Брюс с ленивой грацией леопарда потянулся к ней и накрыл теплой ладонью вызывающую округлость ее груди. Линда закусила губу, стремясь заглушить сладострастный стон, словно это могло утишить сжигающую ее изнутри страсть.
Брюс откликнулся на ее призыв и, подобно утесу, бросающему тень на морскую гладь, навис над ней, собираясь обрушиться вниз и слиться с ней.
Линда нетерпеливо подалась ему навстречу и с восторгом ощутила, как твердая плоть врывается в ее лоно. Охваченная любовным экстазом, она билась в его объятиях, как птица в силках, и не было ничего более желанного для нее, чем это пленение…
