Все, о чем Беркли мог думать, — это губы Нэнси, их вкус и нежная податливость перед его напором. Они раскрылись как цветок, позволив ему проникнуть внутрь, коснуться ее зубов, языка…
Воспоминание это каждый раз бросало Грега в дрожь. Его тело пронзал болезненный импульс желания. Он жаждал Нэнси всей душой.
Что за бес в него вселился?
А в нее? Ведь она помолвлена! Ей не положено целоваться с другими мужчинами!
И тем не менее она поцеловала Грега.
Да, он первый начал. Он наклонился, коснулся ее губ, потому что — черт бы его побрал! — Нэнси выглядела невероятно соблазнительно. Однако она могла бы воспротивиться, сжать губы и не позволить ничего!
Но Нэнси повела себя по-другому.
Она словно растаяла от прикосновения Беркли. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее!
И не только. Она желала большего.
Как и Грег.
Именно это выводило его из равновесия. Беркли занимался любовью со многими женщинами, и все это происходило с обоюдной легкостью. Никогда не было ни боли, ни душевных мук, ни сердечной тоски.
Как это он не поостерегся?
Впрочем, поцелуй не исключался с самого начала, но он являлся составной частью плана, основной целью которого было заставить Нэнси понять, как рискованно оставаться в Лондоне вообще и рядом с Грегом в частности!
Предполагалось, что к ней вернется здравый смысл, она испугается и быстренько унесет ноги обратно в Престонвилл, в родное, знакомое и безопасное окружение.
Благие намерения!
В воскресенье Беркли пытался убедить себя в том, что его план сработал, а все остальное существует лишь в воображении. В понедельник утром он отправился на работу почти в уверенности, что есть большая вероятность получения приятной новости: Нэнси опомнилась и отбыла домой. Возможно, что сейчас, когда он поднимается по ступенькам офиса, она пьет утренний чай с родителями…
Нэнси сидела за столом Пола.
Она вздрогнула, когда Грег отворил дверь, и еще ниже склонилась над какой-то бумажкой.
— Рано ты пришла! — заметил Беркли. Это прозвучало как обвинение, но он ничего не мог с собой поделать.
Нэнси промолчала. Ее лицо было бледным. Грег заметил, что она попыталась скрыть этот факт, применив камуфляж в виде большого количества румян.
— Ты перестаралась, — произнес он. — Щеки у тебя получились слишком красными. Ты похожа на девочку, добравшуюся до маминой косметики.
Нэнси повернулась к нему. Помады на ее губах тоже оказалось слишком много. Грег обратил на это внимание, увидев, как дрожит и кривится ее рот.
В следующую секунду Нэнси сорвалась со стула и побежала в туалет к умывальнику.
— Да не тушуйся так! — крикнул Беркли вслед. — Ничего тут страшного нет…
Ответом ему стал звук захлопнувшейся двери.
В распоряжении Нэнси было тридцать три часа, чтобы понять, что произошло между нею и Грегом. Так что глупо сейчас заливаться слезами. Она взрослый человек и должна уметь справляться с подобными ситуациями. А самое главное, не нужно обмирать всякий раз, когда Беркли посмотрит на нее. Надо вести себя достойно. И благоразумно.
Например, как в телефонном разговоре с матерью, состоявшемся в воскресенье. Та принялась корить дочь за безответственность, за то, что она сидит в Лондоне, когда столько дел дома, и вдобавок до сих пор не удосужилась разослать приглашения на свадьбу.
— А куда спешить? — спросила Нэнси, не совсем отдавая себе отчет, что заставляет ее говорить такое. — Ты хочешь, чтобы со мной произошла та же история, что и с сестрой Чака, которая сдуру вышла замуж едва ли не за первого встречного, а через три года вернулась к родителям с двумя детьми?
— Что ты, детка! — испуганно воскликнула миссис Джонатан.
— Вот и я этого не желаю. Потому-то и решила проверить себя.
Наступила пауза, потом мать осторожно поинтересовалась:
— Ты, часом, не передумала идти за Чака?
— Нет, конечно!
Это была правда. Умом она действительно не передумала. Но тело, чувства предали ее. По сути, сейчас Нэнси находилась на перепутье.
Не о подобном ли искушении говорила сестра Кларисса? Не являлась ли неудовлетворенность Нэнси не просто желанием повидать музеи и театры, а поиском чего-то большего? Такого человека, как Грег Беркли, к примеру?
Но, когда она преодолеет искушение, — если преодолеет! — станет ли ее преданность Чаку сильнее?
Вот-вот, кивнула Нэнси, в этом все дело. Поцелуй своего рода проверка, испытание. Но она сумеет взять себя в руки. И будет сильной. Как сестра Кларисса. Будет сопротивляться.
Собственно, за Нэнси уже числится одна победа. Ведь, в конце концов, был всего лишь поцелуй. И больше ничего. Ей удалось сохранить ситуацию под контролем.
Так что нечего здесь хлюпать носом. Пора возвращаться на рабочее место и оттуда с победной улыбкой взирать на Беркли.
Да, именно так. С победной улыбкой!
Когда Нэнси вошла в приемную, Грега там уже не было. Значит, он в студии, готовится к съемке. Иными словами, выполняет то, что обязана делать его ассистентка.
Нэнси решила помочь. Однако Беркли отказался от ее услуг.
— Сам справлюсь.
Но Нэнси все же потянула к себе рефлектор, который он устанавливал.
— Это моя работа.
Тогда Беркли предоставил ей заниматься привычными делами и повернулся, чтобы уйти.
— Грег! — позвала Нэнси.
Он остановился, взглянул на нее. Она не отрывала глаз от рефлектора.
— Прости… что я так среагировала на твои слова. Обычно я не столь… эмоциональна. Считай, что сегодня я встала не с той ноги…
Нэнси не знала, поверил ли он ей. Собственно, почему бы и нет? В конце концов, это неплохое объяснение ситуации, когда взрослая девица разражается рыданиями только потому, что мужчина указал ей на излишек макияжа.
Беркли долго смотрел на Нэнси, и та сумела поднять голову и встретить его взгляд. Наконец он кивнул, словно сказанное его убедило.
— Я тоже хорош. Не следовало этого говорить.
— Нет, ты правильно поступил.
— Да какое там… — Грек потер щеку. — Понимаешь, это была не ты. То есть я хочу сказать, что ты была не похожа на себя.
— Знаю, — усмехнулась Нэнси. — А сейчас похожа?
— Вполне.
Напряженность между ними как будто ослабла. Одну оборванную ниточку они связали. Нэнси вздохнула свободнее и принялась устанавливать рефлектор.
— Э-э… давай сходим куда-нибудь перекусить во время ланча, — не слишком уверенно предложил Беркли.
— Спасибо за приглашение, но у меня встреча с Дейвом, — вежливо отказалась Нэнси.
Это была чистая правда. Но даже в противном случае Нэнси пришлось бы что-то выдумать. Грег — искушение, перед которым она обязана устоять.
