— Я знаю, как сильно Форстер любил свою жену, — кротко ответила Джейн. Билл с потемневшим лицом молча стоял позади нее. Барби все так же цеплялась за его шею, широко раскрыв свои печальные глаза.
Взмахнув рукой с красными ногтями, Флавия резко сказала Биллу:
— Это твоя комната, вещи уже принесли. Когда приготовят комнату Барби, Марта зайдет и скажет вам. Джейн… сюда, пожалуйста. — Девушка последовала за ней. Она улыбнулась Биллу, как влюбленная невеста, и поцеловала Барби. Девочка доверчиво повернулась к ней, оторвавшись от папиного плеча.
Флавия привела Джейн в скудно обставленную комнату с низкими окнами, выходящими на озеро и покрытые туманом горы.
— Прекрасно. — Джейн с ужасом поняла, что она осталась наедине с Флавией.
Джейн почувствовала откровенно враждебный пронизывающий взгляд зеленых глаз итальянки.
— Вы знали Клавдию?
Начинается «следствие». Необходимо быть крайне осторожной, приготовилась Джейн.
— Мы встретились с Биллом после ее смерти.
— А давно вы знаете Билла?
— Нет, не очень. Это… произошло внезапно. С первой же встречи мы поняли, что нас многое сближает, — импровизировала мисс Уилсон. Надо же постепенно вживаться в роль.
— Вот как? — Флавия с пристрастием осмотрела Джейн, будто сомневалась, что у них с Биллом может быть что-то общее. — А где вы встретились? Непостижимо, что вы умудрились привлечь внимание утонченного Билла Форстера. Глядя на вас, трудно поверить, что вы принадлежите к светскому обществу.
Флавия пыталась оскорбить и унизить невесту Билла, но Джейн была готова дать отпор.
— Вы правы. Я не принадлежу к светскому обществу, — спокойно ответила она. — Я медсестра, вернее, была медсестрой.
— Медсестра?! — Флавия произнесла это с такой брезгливостью, словно Джейн была навозной мухой.
— Не удивляйтесь, синьора. Квалифицированная медсестра педиатрического отделения. Благодаря моей профессии мы и встретились с мистером Форстером. — Они с Биллом решили по возможности говорить всю правду. — Я помогла его дочери, когда она упала с качелей, и привезла ее в больницу для обследования и лечения. Тогда-то я и познакомилась с Биллом. А потом я заходила к ним домой, чтобы осматривать Барби, ближе узнала их обоих и привязалась к ним.
— Барби нуждалась в осмотрах? Какое везение для вас, — злорадствовала Флавия. — Наверное, вы счастливы, что к вам в сети попалась такая крупная рыба, как Билл Форстер?
Джейн с трудом сдерживалась.
— Я выхожу замуж не из-за денег, не из-за высокого положения в обществе Билла Форстера. Мною движут совсем другие, лишенные всякой корысти чувства.
— Вы хотите убедить меня, что вас связывает только любовь? Это сказка для детей. Меня вы не обманете, мисс Уилсон. — Лицо Флавии пылало от злости.
— Тем не менее мы любим друг друга и вам с этим придется смириться.
Билл Форстер, почему бы тебе не прийти мне на помощь?!
— Я распакую вещи, если вы не против? — сказала Джейн, открывая чемодан, который Луиджи бросил на кровать.
Флавия оставалась в спальне, а Джейн достала платья и повесила в шкаф. Цепкий взгляд завистливых глаз обшарил каждую этикетку.
— Билл уже прошелся с вами по магазинам?
— Глупо было бы покупать новые вещи в Сиднее, раз уж мы оказались в средоточии мировой моды. И потом, у меня было мало времени перед отъездом. Я только недавно оставила свою работу.
— Конечно, зачем работать, если у вас появился богатый жених.
Джейн еле удержалась, чтобы не сказать колкость. Осторожней, «невеста»! Не забывай о своей роли.
Вы абсолютно правы, рассудительная Флавия! До чего же бестактна и зла эта напыщенная итальянка! Она убеждена, что я искательница тугих кошельков! Вся эта семейка согласна с Флавией! И Джейн бессильна их переубедить! Ну что ж, Биллу будет потом проще объяснить расторжение помолвки.
Флавия пододвинулась к ней, вкрадчиво зашептав:
— Если вы так любите Билла, то не захотите ни с кем делить его любовь, станете остерегаться любого, кто осмелится посягнуть на него, — шипела как змея полная ненависти златокудрая итальянка.
— Посягнет на него? — в недоумении переспросила Джейн. — И кто же?
— Его девочка. Ребенок от другой женщины!
— Я люблю Барби. Люблю, как если бы она была моим ребенком. — Джейн обрадовалась, что ей приятно называть Барби «своим ребенком». Она очень любила дочь Билла Форстера. До самозабвения.
Флавия неестественно рассмеялась.
— Как вы можете ее любить? Дочь чужой женщины, чужого ребенка? Вы молоды, Джейн. Вам нужны свои дети.
Жестокие слова Флавии болью отозвались в душе Джейн. «Вам нужны свои дети!» Но она умела владеть собой и хорошо помнила о своей роли.
— Барби — дочь мужчины, которого я люблю!
Она почувствовала, как что-то оборвалось у нее в груди: возможно, это правда, я люблю его? Нет. Нет. Она будет только играть свою роль. Полюбить — было бы для нее катастрофой! Разве может женщина влюбиться в человека, который считает представительниц прекрасного пола хищными искательницами тугих кошельков? И даже если Билл Форстер не так уж ей и безразличен, любовь — священное табу.
Жаркий шепот Флавии раздражал, как жужжание осы.
— Джейн… вы должны подумать о судьбе Барби. О том, что важнее для нее, а не для Билла. — Итальянка боялась, а Джейн надеялась, что в любую минуту может войти Билл.
— Я постоянно думаю о Барби! — отозвалась она с большим чувством.
Она приехала в Италию, согласилась на этот рискованный маскарад только ради Барби. Ребенку нужна спокойная устроенная жизнь, а уж ни в коем случае не тяжба между отцом-австралийцем и семьей нравственно нечистоплотных итальянцев. Чтобы уберечь Барби от этой авантюры, она не остановится ни перед чем, даже если ее жизни будет угрожать опасность.
— Неужели? — Голос Флавии был насыщен сарказмом. — О Барби или о том, чего добивается Билл Форстер? Джейн, только вы смогли бы уговорить его оставить Барби здесь, с нами. С семьей ее матери. С ее кузенами. Ее место в Италии.
— Место Барби рядом с отцом, — возразила Джейн. — Даже если у него нет жены, даже если он неумеренно балует девочку, он любящий, заботливый отец. И может дать Барби все, что ей нужно для счастливой жизни сейчас и в будущем.
Коварная Флавия, сообразив, что потерпела фиаско, решила переменить тактику.
— Вы даже при самом большом воображении не можете сравниться с Клавдией, — с нескрываемым пренебрежением процедила Флавия. — Клавдия была красавицей, в которой бурлила радость: от ее присутствия становилось светлее. А Барби… У нее и глаза матери, и цвет волос, но, к сожалению… — Флавия сокрушенно вздохнула. — Она маленькая пугливая мышка. Такая тихая и слабенькая. Видно, что девочка несчастна.
