Но зато может отдаться во власть испепеляющей его страсти. Неистребимого желания прикоснуться к ней, ласкать ее тело, возбуждать, вызывая ее ответные рефлексы.
Он коснулся пальцами губ Эйлин. Мысли путались, сердце вылетало из груди, стоило ей закрыть глаза и склонить голову от его нежных прикосновений. Он ласкал ее гладкую, бархатную кожу.
— Ты мне нужна, — ласково произнес Рик, совершенно не уверенный в том, сказал ли это вслух.
— И ты мне, — отозвалась Эйлин, прижимаясь к нему, разжигая огонь желания.
— Прямо сейчас.
Рик обхватил ладонями ее лицо.
Он захватил в плен губы Эйлин, грабительски отнимая теплоту и нежность и пряча их глубоко внутри. Он крепко удерживал ее в своих объятиях, притягивая как можно ближе, словно мог слить воедино их тела, делая Эйлин своей неотъемлемой частью.
Следуя желаниям Рика и полностью их разделяя, она прильнула еще ближе, обвила руками его шею и страстно отвечала на поцелуи. Удовольствие переполняло Рика. Руки ее скользили по его спине, гладили, ласкали, умиротворяли, пока не развеяли всех мыслей, кроме одной: на ней слишком много одежды.
Рик расстегнул молнию подвенечного платья и, как только ткань обнажила ее тело, мгновенно перевел руки ей на спину. На ней не было бюстгальтера, а трусики представляли собой облегченную модель. В считанные секунды она лишилась и этого аксессуара своего туалета.
Эйлин прервала поцелуй и жадно вдохнула воздух. Потом легким движением сбросила с него пиджак. Пальцы торопливо расстегивали пуговицы на сорочке, и ему пришлось помочь ей.
Снимая сорочку, он рассмеялся. Эйлин значила для него значительно больше, чем партнер по постели. Или даже чем будущая мать его ребенка. Его пленяли свет и тепло, исходившие от нее, ее лучезарная улыбка и завораживающий смех. В ней соединилось все, о чем он только мог мечтать и чем не в состоянии был обладать. Эйлин притягивала Рика, манила, она была самым большим искушением его жизни.
Рик сбросил остатки одежды и обнял ее вновь, скользя руками по спине и прижимая все крепче.
— Мне так хорошо с тобой, — ласково шептал он, покрывая поцелуями ее шею и плечи.
Она запрокинула голову, вздохнула и тихо сказала:
— Так восхитительно ощущать близость твоего тела, Рик. Я люблю твои поцелуи. — Взгляды их встретились, и, наконец, она призналась: — Мне нравится ощущать тебя внутри себя, мне нравится то, что ты заставляешь меня испытывать.
Рик с трудом дышал. В мире имела значение только Эйлин. Не желая медлить ни минуты, он увлек ее на покрытый густым ворсом ковер у самого окна, в любопытных стеклах которого отражалась эта эротическая сцена. Рик ласкал тело Эйлин, целовал ее, открывая в ней все новые тайны и забирая все, что она могла дать ему.
Эйлин с упоением отвечала на его поцелуи. Его горячие руки воспламеняли ее. Она жаждала момента слияния их тел. Рик разжигал ее нежными прикосновениями рук, и она щедро отдавала все свои богатства, как бы стремясь убедить его в своем бескорыстии и искренности.
Но вдруг в разгар упоительных ласк ею овладела одна лишь мысль:
— Рик, я хочу…
— Я знаю, дорогая, знаю, — прошептал он, и его жаркое дыхание обожгло ей лицо.
— Я хочу тебя!
Лицо его напряглось, он накрыл ее своим телом, овладевая ею, рьяно ускоряя темп. Эйлин выкрикивала его имя, прижимаясь к нему еще крепче, предвкушая приближение эмоционального взрыва. И через минуту он присоединился к ней. Они вместе постепенно возвращались из только им ведомого фантастического мира на грешную землю.
Когда перед глазами все перестало кружиться и Эйлин была почти уверена, что ей хватит дыхания, чтобы разборчиво говорить, она произнесла:
— С законным браком, Рик!
Он поднял голову, чтобы посмотреть ей в глаза.
— Тебя тоже.
Спустя месяц Эйлин все еще сомневалась в правильности своего выбора. Да, она была уже замужем. И у нее имелась груда фотографий, подтверждающих случившееся.
Но ощущение изменения своего статуса не приходило.
Да и могло ли оно прийти, если твой новоиспеченный супруг относится к тебе как к постояльцу, временно снимающему у него угол? Или скорее как к сожительнице, с которой он регулярно занимается ошеломляющим, умопомрачительным сексом. Но, за исключением постели, близость и взаимопонимание не распространялись на все остальные сферы семейной жизни. Рик практически не бывал дома, по-прежнему проводя большую часть времени на работе. Кадровое агентство все-таки прислало секретаря, заменившего Марго. При его напряженном рабочем графике и занятости Эйлин в цветочном магазине встречаться им приходилось только в постели. Но как только с сексом было покончено, Рик отворачивался от нее, словно готовился к тому, что она встанет и уйдет, и тихо засыпал. Не было никаких вечерних посиделок в обнимку или задушевных обсуждений их райского будущего.
Эйлин старалась не унывать. Своим присутствием она доказывала ему, что не собирается от него уходить. Но по его глазам она видела, что он не может в это поверить…
— Как продвигаются дела с новым домом?
— Что?
— Эй!
Бриди усмехнулась и схватила печенье.
Чудесный запах сахарного сиропа с корицей наполнял кухню Бриди, делая атмосферу по-домашнему теплой и уютной. Ноябрь плавно перешел в декабрь, погода стояла промозглая и тоскливая, но непродолжительное посещение сестры помогало Эйлин растопить душевный холод, царивший в душе.
— Как продвигаются дела с вашим новым домом? — настойчиво повторила Бриди. — Все идет по плану?
Их новый дом. Еще одно уязвимое место. Эйлин нахмурилась. Рик купил огромный, в испанском стиле дом, расположенный на возвышенности, даже не сочтя нужным ради приличия посоветоваться с ней. Рик неубедительно оправдывался лишь своим желанием удивить ее. На самом деле он просто пытался упрятать Эйлин в позолоченную клетку и покупкой большого дома надеялся удержать ее в семье.
Но эта недвижимость и отдаленно не походила на жилой дом. Это было огромное помещение, с полным отсутствием тепла и уюта. Эйлин слонялась по просторному владению одна и не могла даже убедить мужа, что хочет принять участие в выборе мебели.
— Нет, — наконец ответила она.
— Что ты хочешь этим сказать?
Эйлин взяла еще одно печенье затейливой формы.
— А имею я в виду то, что там пока еще нет даже мебели. Отдельные предметы обстановки, которые я привезла из загородного дома, ничего не решают.
— Бога ради, Эйлин. Возьми несколько свободных дней и займись этим.
Она медленно грызла печенье и наблюдала за каждой крошкой, падающей на стол.
