— Давайте вернемся к разговору о Патрике, — предложила она.
— Что? — спросил Пауль с таким видом, словно впервые услышал это имя.
— Я сказала, давайте вернемся к разговору о Патрике, — терпеливо повторила Тея. — Уверена, что со временем он привыкнет ко всем особенностям своей новой жизни, в том числе и к богатству.
— Что скажете, если я сам начну возить детей в школу? — спросил Пауль, погружая руки в карманы брюк. — В этом вы тоже усмотрите что-нибудь негативное?
Тея представила себе, какую оценку дадут ровесники Патрика его богатырю-дяде. В особенности ровесницы.
— Нет, в этом я не усмотрю ничего негативного, — ответила она с улыбкой. — Даже наоборот. Мне кажется, вы друзьям Патрика понравитесь.
— Это комплимент? — Губы Пауля тоже растянулись в улыбке.
По спине Теи пробежала легкая дрожь.
— Это всего лишь выражение личного мнения, — произнесла она сдержанно. — Я еще нужна вам или могу быть свободна?
Пауль пристально посмотрел ей в глаза.
— Да, вы нужны мне. Пройдемте в библиотеку.
Тея шла и гадала по дороге, что еще ему не нравится. Она в подробностях вспоминала, чем занималась в последние дни, и силилась понять, что еще из ее поступков он находит неприемлемым.
В коридоре они встретились с молоденькой служанкой Ванессой, несшей в библиотеку стопку свежих журналов. Ее приняли на работу всего пару недель назад, Тея сразу с ней познакомилась.
Увидев хозяина, Ванесса мгновенно изменилась в лице — побледнела и напряглась. Было очевидно, что он нагоняет на нее сильный страх.
Войдя в библиотеку вслед за ним и Теей, она принялась дрожащими руками раскладывать журналы по отдельным стопкам на столе. Пауль, остановившийся посередине помещения, следил за каждым ее движением высокомерно и с явным нетерпением.
От этого бедняжка еще сильнее волновалась.
Тея смотрела на недовольное лицо Пауля, и ее так и подмывало попросить его сжалиться над Ванессой.
По-моему, ему даже нравиться быть монстром в глазах всех, кто его окружает, размышляла она. Неужели в его сердце нет сейчас ни капли жалости к этой перепуганной бедной девушке?
Когда Ванесса неловким движением руки задела малахитовый подсвечник, Тея вовремя подскочила и поймала его.
— Оставь журналы, Ванесса, я сама с ними разберусь, — сказала она мягко. — Как вы с Бобом съездили на вчерашнюю вечеринку?
— Отлично. — Девушка немного оживилась. — Я была в том платье, про которое вам расск...
Громкий многозначительный кашель Пауля заставил ее замолчать на полуслове. В ее глазах отразился ужас.
— Мы потом с тобой договорим, — сказала Тея, и Ванесса, кивнув, исчезла.
Тея с невозмутимым видом опустилась в кресло и принялась выравнивать стопки с журналами.
— Что вы делаете? — прогремел Пауль.
Она спокойно повернула голову.
— А вы разве не видите?
— Прекратите сию секунду! — приказал он.
Таким тоном с ней не разговаривал еще никто. Разъяренная, она невозмутимо перемешала журналы из всех стопок.
Ей с самого начала было понятно, что пребывание в доме Флойдов не продлится слишком долго. Роскошная обстановка, невероятное количество всевозможных помещений — ко всему этому она до сих пор не могла привыкнуть. А уж с унижением тем более не собиралась мириться. Ее учили с детства не позволять кому бы то ни было втаптывать себя в грязь.
Увлекшись своими мыслями, она и не заметила, как Пауль шагнул к столу. Подняла голову лишь тогда, когда перед ее глазами мелькнула его крупная смуглая рука, а через секунду в воздух взвились и разлетелись по комнате все журналы.
Она вскочила на ноги, но он схватил ее за руку, вернул на место и сел напротив. Его красивые черты лица были сейчас изуродованы злобой, взгляд, казалось, мог прожечь насквозь все, на что бы ни упал.
— По-видимому, вы неудачно провели прошлую ночь, — прошипела Тея, дерзко посмотрев в его глаза. — Должна сообщить вам, в приступе гнева вы смотритесь омерзительно.
— Зачем вы вцепились в эти журналы? — пробасил Пауль.
— Просто хотела помочь бедной Ванессе!
— Кто такая Ванесса?
— Ваше высокомерие не знает границ! — вскрикнула Тея. — Ванесса — это та девушка, которая из-за вашей гримасы недовольства чуть не лишилась чувств!
— Вероятно, вы говорите о той особе, которая принесла журналы, — произнес Пауль надменно. — Не имею привычки заучивать имена прислуги.
С минуту они сражались взглядами.
Не кипятись! — велела себе Тея. Взгляни на ситуацию трезво.
Она успокоилась и принялась вспоминать разговоры с теми людьми, которые уже не первый год работали в доме Флойдов. Как ни странно, никто из них не держал на Пауля зла. Он платил им приличные деньги, делал это вовремя, никогда не нарушал их прав и не позволял себе кричать на них.
Пауль прервал паузу первым.
— Однако я пригласил вас сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать свою прислугу.
Тея заметила промелькнувшую в его темно-серых глазах злобную искру, но продолжала бесстрашно смотреть в них, словно давая понять этому великану, что ей плевать на всю его грозность.
— До сегодняшнего разговора с отцом я и не подозревал, что вы взвалили на себя столько обязанностей, — продолжил он строго. — Вы вовсе не обязаны целый день носиться за Патриком и Анжелой, а уж тем более читать вслух книги моему папе и решать хозяйственные проблемы.
— Вашему папе я читала всего два раза, это мне даже нравится, — ответила Тея.
Пауль махнул рукой.
— Я не для этого предложил вам переехать к нам.
— Не для чего? Не для занятия теми вещами, которые доставляют мне удовольствие? — Тея усмехнулась.
Пауль метнул в нее столь суровый взгляд, что ей стало не по себе.
— Вы не должны работать от рассвета до заката.
— Но я и не делаю этого, — запротестовала Тея, возмущенно передернув плечами. — Большую часть дня Патрик и Анжела в школе, я же предоставлена самой себе.
Пауль фыркнул.
— Это, по-вашему, быть предоставленной самой себе? Все свободное время вы тратите на подготовку школьных праздников и за свои усилия, кстати, не получаете ни пенса, верно? — Он неодобрительно уставился на нее.
— А что в этом плохого? — с чувством возразила Тея. — Мне, например, очень нравится, когда родители принимают живое участие в школьной жизни детей.
— Анжеле и Патрику вы не доводитесь родительницей.
Тея широко распахнула глаза.
— Правильно...
Ей стало вдруг ужасно стыдно. Все это время Пауль пытался дать ей понять единственное: что она со своим энтузиазмом лезет, куда не следует. Вернее туда, где для нее нет места. Ведь Патрику и Анжеле она не мать, а в таких случаях за любую работу следовало бы получать вознаграждение.
