— Неужели? — Андрей искренне удивился. — Странно. Я думал, если уж люди вашего круга меняют свою Родину на другое место жительства, то это должно быть воплощением их мечты. А иначе куда и зачем уезжать?
— Можно я не буду отвечать? — Лиза взглянула на своего пассажира. В его глазах читалось совершенно невинное любопытство и искренний интерес. — В жизни всякое бывает.
— Жаль, — Андрей сочувственно вздохнул.
— Что — жаль? — не поняла Лиза.
— Жаль, что вы живете в стране, которая вам не нравится. Очень важно, чтобы человеку нравилась его жизнь, чтобы он ею в полной мере наслаждался. — Андрей не спускал с Лизы своих карих глаз. Она не знала — то ли не обращать внимания на его непривычные манеры, то ли демонстративно оскорбиться. И попросить его не лезть не в свое дело.
Пока она размышляла, появился поворот к поселку Коралловой бухты. Это тоже раздражало Лизу — на Кипре все было слишком близко. За рулем не успеешь ни поговорить, ни музыку послушать, ни подумать как следует о жизни. Только сядешь, уже все — приехали. Так что Андрей не удостоился никакого ответа.
Лиза припарковалась и вышла из машины. Андрей тоже вышел и огляделся. Прямо перед ними расположился прекрасный песчаный пляж, по обе стороны которого возвышались шикарные отели и сказочные особняки. Вся эта роскошь была построена таким образом, что с парковки виднелись только крыши помпезных сооружений, а с самого пляжа — на Кипре пляжи являются общественными и открыты для всех желающих — видно не было ничего вообще.
— Елизавета Андреевна, вы хотите сказать, что здесь в основном живут русские семьи? — Андрей был явно поражен размахом.
— Ну да, — Лиза ухмыльнулась. — А вы что, не замечали, что у нас в стране достаточно много состоятельных людей?
— Да не то чтобы не замечал. Просто выглядит все несколько по-другому.
— Все то же самое. Степень концентрации другая. — Лиза бросила на удивленного Андрея быстрый взгляд и резво побежала вверх по дорожке, ведущей от пляжа к отелям и поселку. Приблизившись к домам и увидев сооружения во всей красе, она, как всегда, подумала о размахе русского благосостояния, которое было представлено на Кипре в неразбавленном виде.
— Ух ты! — Андрей наконец нашел удобную для созерцания окрестностей точку и застыл перед картиной в полном восхищении. — Так, — начал он сосредоточенно и даже немного сердито, — если вы хотите, чтобы у вас получилось что-то приличное, идею об использовании кабеля для постройки каналов связи придется оставить. Немыслимо перелопачивать этот результат ландшафтной дизайнерской мысли, чтобы прокладывать трубы, протягивать по ним кабели. Здесь только один вариант. Устанавливаете тарелку во-о-он на то высокое здание. Отель?
— Отель, — только и успела ответить Лиза.
— Там же должна быть установлена и вышка для трансляции сигнала. Метров пятидесяти в высоту будет достаточно. Получим радиус действия примерно десять километров. Хватит?
— Хватит, — выдохнула она.
— Канал связи будете, надеюсь, тоже у нас покупать? В данных условиях — всего три тысячи в месяц. Еще нужно обязательно договориться о вещании российских программ телевидения — это пока не знаю во что обойдется, но выясню. Можно и телефоны с московскими номерами обеспечить. Хотя это больше для тех, кому захочется повыпендриваться. А на мой взгляд, достаточно и IP-телефонии: подключат к своим ПК-микрофоны, наушники и — вперед. — Андрей говорил и говорил, не переставая. А Лизе стало страшно — ей показалось, что вся эта бесконечная информация о том, что еще «надо» и что еще «предстоит», давит сверху тяжелым прессом. Она вдруг почувствовала себя глупой и беспомощной. Как можно было, не зная всех технических тонкостей и нюансов, не представляя даже, на что способны современные системы связи, браться за такое дело. Солнце, несмотря на конец октября, почему-то стало отчаянно злым. Оно било отравленными лучами прямо по глазам. Бросало жаркие стрелы. Лиза попыталась удержаться на ногах, но не смогла — ее уже шатало из стороны в сторону. В ушах вдруг стало невероятно горячо, перед глазами поплыли темные круги. Она стала дышать часто и отрывисто, как рыба, вынутая какое-то время назад из воды и находящаяся на крайней стадии «засыпания». Андрей едва успел прервать свою пламенную речь и поймать Елизавету Андреевна, которая упала на оба колена с намерением падать дальше и разбить себе лоб о вымощенную острым камнем тропинку.
Лиза не поняла, как она очутилась в машине. Последнее, что запомнилось, это — озверевшие солнечные лучи, нападавшие на облюбованную ими для осмотра местности смотровую площадку.
«Хорошо, что я вешу всего пятьдесят килограммов, — вяло подумала Лиза и потерла ушибленные колени, — и то, наверное, мальчик надорвался. Тащить-то пришлось далеко». Мальчик тем временем надорвавшимся не выглядел. Но на лице его был написан такой откровенный испуг, что Лиза пожалела сначала его, а потом уж себя. Тихонько пожалела. Потому что ни на какие активные действия сил у нее сейчас не было. Навязчивая слабость расползалась по всему телу.
— Вы что-нибудь ели сегодня? — Голос Андрея звучал тихо и участливо. Словно он боялся, что от резких звуков Лиза может рассыпаться на части или разбиться.
— Нет, — подумав, ответила Лиза. С утра она так разнервничалась из-за своего нарождающегося бизнеса, что и думать о еде не могла.
— К врачу вас отвезти? — задал он еще один вопрос.
— Нет. — Лиза попыталась сесть внутри машины. У нее почти получилось.
— Может, все-таки — да? — настойчиво проговорил Андрей. — Если вы о себе заботиться не хотите, подумайте о ребенке. — И он скривил губы в странной, немного обиженной гримасе.
— Что?! — не успела Лиза до конца выговорить это слово, как до нее дошло. Она не удержалась и, превозмогая головную боль, начала сотрясаться от смеха. — Боже мой! Андрюша, вы знаете, что вы только что сделали мне самый наглый и самый лучший за последние пять лет моей жизни комплимент.
Андрей смотрел на нее хмуро и не отвечал.
— Ради бога, не обижайтесь. — Лиза наконец отсмеялась. — Но я должна вас отблагодарить. Приглашаю поужинать — кажется, самое время. Да и мне не помешает что-нибудь съесть.
— Как вам будет угодно, — ответил все еще насупленный Андрей. — Только за руль я сяду сам. Если хотите, будете подсказывать по ходу движения местные правила. Если не хотите — сам разберусь.
— Нет уж. Хочу. — Елизавета Андреевна, поддерживаемая Андреем, вылезла из машины и пересела на пассажирское кресло впереди.
По дороге они почти не говорили — Елизавета Андреевна все еще чувствовала себя неважно. Она время от времени давала обрывочные указания «здесь налево», «здесь прямо», «здесь направо, только вон тех пропустите». Андрей молчал. По его напряженному, но довольному лицу было видно, что движение «наоборот», с одной стороны, требует внимания, с другой — радует возможностью пошевелить мозгами и попереворачивать с ног на голову русскую версию ПДД. Лиза сидела с полуприкрытыми глазами и вслушивалась в собственные ощущения. Голова больше не кружилась, тошнота отпустила. Теперь ей казалось, что с ней творится некая странная версия дежа-вю. Только она никак не могла понять, что конкретно кажется ей таким знакомым и, как это ни странно, приятным. Наконец Лиза смогла идентифицировать искомое ощущение: когда она была молоденькой девушкой, ей страшно нравилось наблюдать за мужчиной за рулем. Еще бы — машина была не у каждого и являлась предметом роскоши. Поэтому на своего драгоценного Диму она смотрела как на бога. Он включал зажигание, обнимал рукой рычаг коробки передач, нажимал педаль и становился для Лизы сексуальным символом всех времен и народов. Пока он был занят дорогой, можно было совершенно беспрепятственно рассматривать его мускулистые ноги, сильные руки, красивую шею, сосредоточенное и оттого невероятно умное лицо. Ужасно хотелось положить ему на колено ладонь и шепнуть на ушко что-нибудь вызывающее, чтобы он вздрогнул от неожиданности, а потом сластолюбиво заулыбался.
