Мною вчера подтирали пол? — Он оторопел. Черт подери, а который час?
Джеймс взглянул на ручные часы и замер — до деловой встречи оставалось не больше сорока минут.
Где Пенелопа? — Он осторожно встал с дивана и направился в спальню. В комнате девушки не оказалось, постель была аккуратно застелена, как будто на ней никто и не спал со вчерашнего дня.
Странно... — подумал Джеймс и взял телефонную трубку.
— Тони, вы не видели мою невесту? — спросил он у толстого портье.
— Она гуляет на пляже, — солгал Тони.
— Хорошо. Еще вопрос: что со мной вчера произошло?
— Вы слишком много выпили, — спокойно ответил Тони. — Я помог вам дойти до номера.
Четыре порции виски? И я в стельку пьян? Что за чушь... Да и такого дикого похмелья у меня не было со времен учебы в Оксфорде!
- Ладно, Тони. У меня к вам просьба - Закажите мне машину. Я выезжаю через полчаса.
— Слушаюсь, мсье Грант.
Чуть позже Джеймс вышел из душа и достал из чемодана деловой сменный костюм.
Благо, что я его захватил! - обрадовался Джеймс. Теперь осталось только выпить аспирина и — в путь-дорогу!
В ресторане «Консонье» для деловой встречи специально был зарезервирован столик. Успокоившись, что пришел на переговоры первым, Джеймс заказал чашечку кофе и принялся ждать Жака Гофмана.
Жак Гофман — пожилой воротила ювелирного бизнеса, создавший свою империю несколько десятков лет назад. Его знали все ценители драгоценных металлов и камней не только во Франции, но и во всем мире.
Женщины приходили в восторг, когда брали в руки колье, кольца, браслеты и сережки от великого ювелирного кутюрье; эти изделия никогда не выходили из моды и стоили баснословных денег. На обратной стороне каждой вещицы красовались инициалы Жака Гофмана — «ЖГ».
С главой известной ювелирной империи хотели сотрудничать многие, потому как прибыль, по расчетам специалистов, могла исчисляться в миллионах.
Когда Жаку Гофману перевалило за семьдесят, он предпочел перенести головной офис подальше от шумных и гудящих мегаполисов. Сижан его устроил. Море, солнце и песок...
И теперь покупатели, заказчики и продавцы сами приезжали в тихий городок на побережье и обсуждали с Гофманом сделки.
Стрелки часов уже перевалили за полдень. Гофман еще не появился в ресторане, и Джеймс занервничал. Потому как счастливый случай, выпавший на этот раз Джеймсу Гранту, больше не повторится.
Жак Гофман — капризный старик! Если ему что-то станет не по душе, мигом развернется и уйдет, даже не объяснив причину.
Джеймс это прекрасно знал... все это прекрасно знали...
Он тяжело выдохнул и отпил из маленькой фарфоровой чашечки крепкий и ароматный кофе.
Взглянув на часы, Джеймс услышал, как метрдотель за спиной произнес его имя.
Джеймс обернулся и быстро встал. Перед ним стоял сам Жак Гофман — низенький старичок с седой бородкой и усами, в темном костюме в полоску. На голове у него была шляпа с загнутыми полями, в петлице красовался цветок чайной розы, а в руке, на пальцах которой переливались золотые перстни с драгоценными камнями, была трость из слоновой кости.
— Мсье Гофман, я Джеймс Грант. Очень рад с вами познакомиться. — Джеймс протянул ему руку и почувствовал равнодушное и слабое пожатие.
— Взаимно, - холодно ответил Гофман. - Перейдем к делу. У меня немного времени, но все же я уделю вам полчаса и выслушаю ваше предложение... — высокомерно произнес он.
— Хорошо. Тогда приступим... - Джеймс только хотел рассказать, чем именно занимается его фирма, как сотовый телефон завибрировал. Джеймс, беспокоясь о Пенелопе, просил портье сообщить ему, когда девушка вернется в отель... Должно быть, это Тони... — Простите, одну секунду... — Джеймс достал мобильный и ответил, с тревогой поглядывая на кислое выражение лица Жака Гофмана.
— Сделки не должно быть... — послышался глухой голос. — Иначе...
— Кто это? — настороженно спросил Джеймс.
— Иначе... — продолжил голос, — твоей невесте не поздоровится! Она у нас... со вчерашнего вечера.
— Ванесса? Что с ней?
— Пока ничего, но если рискнешь продолжить переговоры, вы встретитесь с ней только валу!
Джеймс бросил трубку и быстро набрал номер сотового Ванессы Людвиг.
— Весь вчерашний вечер я думала о своем поведении, котик! — слащаво ответила она. — Прости меня! Ведь мы собираемся пожениться, а я так и не научилась доверять тебе...
— С тобой все в порядке? — напряженно спросил Джеймс.
— В полном! Сейчас спустили шлюпку, будем купаться! А что случилось?
— Ничего! Я перезвоню! — Джеймс убрал сотовый обратно во внутренний карман пиджака и облегченно выдохнул. — Простите, — Джеймс улыбнулся, — давайте продолжим.
— Хотелось бы! — Жак Гофман скрестил руки на груди и скептически посмотрел на Джеймса.
— Наша фирма занимается переработкой алмазов...
Пенелопа едва смогла открыть глаза — веки были тяжелыми.
Где я? Она вспомнила вчерашний вечер, и стальная рука ужаса сдавила ей грудь.
Девушка не могла пошевельнуться. Руки и ноги обхватывала тугая веревка. Сидя на стуле, Пенелопа медленно огляделась по сторонам. Помещение показалось ей маленьким. Если бы ей развязали руки, она с легкостью бы коснулась всех стен, не вставая со стула. Стены, пол, а также крыша были сделаны из прогнивших деревянных досок. Повсюду висели рыболовные снасти. Пахло плесенью.
Рыбацкий сарай? — смекнула Пенелопа и, прислушавшись, услышала шум прибоя.
Взглянув под ноги, она обнаружила, что доски на полу медленно намокают.
Прилив...
Внезапно дверь, находящаяся за спиной Пенелопы, распахнулась, и солнечный свет залил сарай.
— Он до сих пор ведет переговоры? — послышался грубый мужской голос. — Ладно... дадим ему еще один шанс.
Пенелопа оторопела от ужаса. Что он сейчас с ней будет делать?
— Черт подери, кретин! — выругался голос.
Дева Мария... помоги... — взмолилась Пенелопа.
Мужчина покашлял и зашел в сарай, закрыв за собой дверь.
Теперь Пенелопа его узнала. Высокий громила, нагибаясь под низким потолком, встал напротив девушки.
— Ну что, дрянь? Твой женишок предпочел выгодную сделку твоей жизни! — Громила грубо взял лицо Пенелопы двумя пальцами и с отвращением отшвырнул.
Скулы у девушки заныли. Тряпка во рту не позволяла не только пошевелить языком, который совершенно онемел, но и сомкнуть зубы.
— Ладно! — сказал похититель. — Сейчас я дам тебе возможность поговорить со своим ненаглядным!
— На какой процент от прибыли вы рассчитываете? — спросил Гофман.
— Пятнадцать процентов, — рассудительно ответил Джеймс. — Прошу прощения... — Телефон снова запиликал.
