— Когда я рядом с вами, мне кажется, что хочу, — уклонилась от прямого ответа Дебора. — Но когда я остаюсь одна, меня пугает такая перспектива. В конце концов, вы уедете и мы можем никогда не увидеться.
— Я встретил вас в далеко не лучшее для меня время, — медленно произнес Мартин. — Мне тридцать четыре. Работы нет, дома тоже. Меня постоянно одолевает беспокойство, склонность к перемене мест. Я как олень в брачный период. Эта работа в клинике, конечно, лакомый кусочек, но она так отличается от того, чем я занимался последние восемь-девять лет.
— Но вы сами-то хотите получить эту работу? — требовательно спросила Дебора. Вам действительно нужно это денежное место?
— Я сам не знаю, что мне нужно. В том-то и дело, что я чувствую себя на распутье… Послушайте, Деб! А почему бы вам не поехать вместе со мной?
— Больше всего я хотела бы остаться здесь, в Исландии.
— Тогда почему вы возвращаетесь в Бельгию?
— Во всяком случае, не из-за денег, — ответила Дебора. Все дело в Ламберте, подумала она. Это из-за него я не смогу обрести вторую родину.
— Исландия — далеко не райское место, — предупредил Мартин. — Здесь довольно высокий уровень безработицы. Основная отрасль экономики — рыболовство — переживает трудное время. Климат здесь суровый. Что вас так тянет на этот остров?
— Вы родились здесь, и тем не менее уехали, как только позволили обстоятельства, — задумчиво сказала Дебора. — Кого вы теперь пытаетесь убедить, что жить здесь не надо? Меня или себя?
— Я уехал потому, что страстно хотел увидеть мир, — возразил Мартин. — Я не мог представить, что вся моя жизнь пройдет в маленькой, богом забытой деревушке на краю света.
— К тридцати четырем годам вы повидали больше стран, чем многие люди за всю жизнь, — стараясь говорить как можно мягче и убедительнее, сказала Дебора. — Теперь же собираетесь обосноваться в тепленьком местечке, в дорогой частной клинике прелестного курортного городка, как будто сошедшего с рекламной картинки. Ей богу, по-моему, вы достойны лучшего.
— Не думаете ли вы, что я заслужил передышку?
— Разумеется, но дело не в этом, а в том, что вы себя недооцениваете, если соглашаетесь на такую синекуру.
— Послушайте, почему бы вам не помолчать немного? — теряя терпение, воскликнул Мартин.
— Потому что я не хочу остаться на всю жизнь монашкой, — тоже переставая сдерживаться, воскликнула Дебора.
В ответ раздался громкий хохот. Откинув назад голову, Мартин хохотал так, что на какое-то время заглушил шум водопада. Дебора тоже невольно улыбнулась.
— Монашкой? Ни в коем случае! С моей стороны было бы непростительно превратить такую красивую женщину в монашку.
Крепко обняв Дебору, Мартин горячо и страстно поцеловал ее. Она мгновенно вспыхнула и изо всех сил прижалась к его груди.
Первым очнулся Мартин. Отстранив от себя Дебору, он взглянул ей в глаза и тихо спросил:
— Ты предохраняешься от беременности?
— Нет, — растерянно призналась Дебора. Для чего ей было предохраняться? Она приехала сюда, чтобы найти деда, а не любовника.
— Я нарочно ничего не захватил, чтобы ты не подумала, что я не умею держать слово.
— Бога ради, пойдем лучше смотреть на водопад, — умоляюще произнесла Дебора и, бросившись вперед, тут же споткнулась о камень. Она с ужасом подумала о том, что ее может ожидать судьба бабки Мэри.
— Осторожно! — Мартин подхватил ее за руку.
— Здесь невозможно ходить, — смущенно оправдывалась Дебора. — Как на минном поле.
— Нет, к счастью, ты не знаешь, что такое минные поля, — возразил Мартин. — Сколько страданий и увечий они приносят людям. Я чуть не сошел с ума от всего этого.
Бедный Мартин, думала она. Каких только ужасов он не насмотрелся. Взяв его за руку, Дебора медленно двинулась в сторону водопада. Ее лицо было мокрым от водяной пыли. Рев воды, падавшей с пятнадцатиметровой высоты, заглушал голоса. Мощные струи сделали углубление, напоминающее небольшой бассейн.
— В детстве мы любили купаться в таких водоемах, — прокричал ей на ухо Мартин.
Накопившаяся в Деборе энергия требовала выхода.
— Если нельзя заниматься сексом, будем плавать, — крикнула она в ответ. — Я захватила с собой купальник.
— А я нет.
— Я повернусь спиной, — предложила Дебора и, сев для безопасности на попу, начала спуск к воде. Приблизившись к водоему, она обнаружила уступы, напоминающие естественные ступеньки, встала на ноги и по ним приблизилась к бурлящей воде. Минуту спустя к ней присоединился Мартин.
— Я переоденусь вон за тем кустом, — улыбнувшись, сообщила она ему. — Не бойся, тебе ничего не грозит. Обещаю, что я не наброшусь на тебя.
— Хотел бы я посмотреть, что из этого выйдет на острых камнях и колючках, — засмеялся Мартин. — Но ты можешь это сделать в любом другом, более подходящем месте.
— Скажи, только честно, я тебе нравлюсь? — покраснев от смущения, спросила Дебора.
— Очень.
— И ты мне очень, — призналась Дебора. — Мне кажется, моя мать не любила отца. Уважала его, нуждалась в нем, ухаживала за ним, но не более того. Думаю, мужчина и женщина лишь тогда должны быть вместе, когда они способны вместе радоваться жизни.
— Глубокая мысль, — нахмурив лоб, с серьезным видом заметил Мартин.
— Не смейся надо мной, — возмутилась Дебора. — Пойдем окунемся. Вода, наверное, такая холодная, что сразу отобьет всякое желание даже думать о сексе.
— Ну, отбить мое желание можно, только заморозив меня, — усмехнулся Мартин.
Зайдя за куст, Дебора начала медленно переодеваться. Она не спешила, потому что ей хотелось побыть в одиночестве и подумать над тем, как вести себя с Мартином. А еще потому, что она боялась увидеть его обнаженного и ждала, пока он первый войдет в воду.
Она думала о том, что жизнь не баловала этого человека, что все последние годы он видел больше плохого, чем хорошего. Ее удивляло и пугало то, каким доверием она прониклась к Мартину, хотя знала его всего неделю. Разве не глупо так поверить в человека, которого почти не знаешь? Мысль о том, что вскоре они разъедутся в разные края света, казалась ей невыносимой.
Раздевшись, Дебора натянула на себя купальник и, осторожно обходя торчавшие из земли камни, пошла к воде. Мартина нигде не было видно. Дебора оглянулась — вокруг никого. При мысли, что она осталась одна в этом диком удаленном уголке природы, ее охватил страх. Но в тот же момент она уловила движение на дальнем конце водоема.
Мартин стоял к ней спиной. Тяжелые струи воды с шумом обрушивались на его голову и плечи, стекая по узким бедрам и длинным ногам. Голова его была откинута назад, глаза закрыты. Дебора знала, что его поза не имела ничего общего ни с демонстрацией наготы, ни вообще с сексом. Это была поза очищения. Но обмывал Мартин не тело, а душу. Он пытался таким вот образом избавиться от мучительных воспоминаний о тяжелом прошлом, которыми он никогда и ни с кем не делился и которые повсюду его преследовали.
