библиотеку, взяла ручку и скрепя сердце начала писать.
* * *
Лукас уставился на записку, и его сердце сжалось от разочарования. Тара Фицпатрик сбежала от него, как воровка. И это после всего, что он для нее сделал.
Он набрал ее телефонный номер и долго слушал гудки вызова. Наконец он услышал ее голос с приятным ирландским акцентом.
- Алло?
- Полагаю, ты в аэропорту?! - рявкнул он.
- Да. Мне удалось купить последний билет на рейс в Дублин. Я вылетаю через двадцать минут.
- Значит, ты сбегаешь от меня, - холодно сказал он. - Ты не удосужилась предупредить меня об отъезде. И кто из нас трус, Тара?
- Я поступила бы как трусиха, если бы не ответила на твой звонок.
Лукас чувствовал, как теряет контроль над ситуацией, и ему это не нравилось. Его легендарное самообладание позволяло ему управлять своей жизнью. Благодаря самоконтролю он воскрес как птица феникс из пепла и создал себе успешную жизнь.
- Почему ты не подождала, пока я вернусь со встречи? Мы поговорили бы спокойно, как взрослые люди.
Он услышал, как она прерывисто вздохнула, но потом заговорила спокойно и сдержанно. Очень сдержанно. Он нахмурился.
- Однажды ты оставил мне записку, потому что не хотел со мной серьезно разговаривать. Ты помнишь это, Лукас? Ну, теперь моя очередь, и я делаю это по точно таким же причинам. Я не хотела ни долгих прощаний, ни объяснений, ни дальнейших обвинений. Я не желаю, чтобы обидные слова вертелись у меня в голове, потому что нам надо расстаться цивилизованно. Я свяжусь с тобой, когда устроюсь. Ты сможешь видеться с нашим ребенком, когда захочешь. Это все. - Она глубоко вздохнула и хрипло прибавила: - Я отпускаю тебя, Лукас.
Его переполнили мрачные и неприятные эмоции. Как она смеет отпускать его? Разве он марионетка, за веревочки которой она дергает, когда ей вздумается? Он сдержал свои чувства, потому что понимал, что должен мыслить здраво. Ему не следует ни злиться, ни сожалеть. Вероятно, она правильно поступила. Они расстанутся мирно, более или менее. Время и расстояние помогут им успокоиться, а когда все наладится, они придумают план на будущее. Лукас будет по-доброму относиться к Таре.
Он предоставит ей лучший дом, который можно купить за деньги, и все необходимое по уходу за детьми.
Он сглотнул, недоумевая, почему ему кажется, что у него в горле застряла колючая проволока. Хотя он не стремился стать отцом, он все равно возьмет на себя обязательства. Он станет общаться со своим ребенком.
А если это будет невозможно?
Ведь Лукас не знает, что такое нормальная семья. Вдруг он не справится и подведет своего ребенка?
Он сглотнул, вспоминая обвинения Тары.
«Разве тебе не хочется выяснить, отчего твоя мать продала тебя? Ты не желаешь узнать, кто твой настоящий отец и жив ли он? Есть ли у тебя братья или сестры?»
Он поджал губы. Нет, он не хочет этого знать. Зачем ему это? В идеале он вернулся бы к прежней жизни. К той, где не было сюрпризов.
Он откашлялся и холодно сказал:
- Сообщи, когда вернешься в Далки. И пожалуйста, держи меня в курсе твоих планов. Я приеду в Ирландию как раз к родам.
Дождь хлестал по оконному стеклу, а штормовой ветер завывал, как злобный монстр в ночи. Тара слышала скрип деревьев вдалеке и лай испуганной собаки. Она перевернулась и задрожала под одеялом. Потом глубоко вздохнула и постаралась сосчитать от ста от единицы. Она сделает все, что угодно, чтобы поспать несколько часов.
Потому что ей тяжело. Она не собирается лгать. Ей хотелось как можно скорее избавиться от влюбленности. Боль была невыносимой. Боль, которой она не знала прежде. Казалось, кто-то втыкает раскаленную кочергу в ее сердце. И эти пытки вызывали не только физическую боль, но и душевную: Тара не переставала думать о Лукасе. Осознание того, что он больше не является частью ее жизни, напоминало тяжелый груз, давящий ей на плечи. Почти все время она чувствовала себя опустошенной.
Она скучала по его улыбке, по его шуткам. Она тосковала по его объятиям и занятиям любовью по ночам. Она злобно сжала кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Зачем она так романтизирует то, что между ними было? У них был изумительный и приятный секс, вот и все. По-видимому, Лукас дарил такое наслаждение всем женщинам, которые делили с ним постель. А Тара так размечталась, что вознесла его на пьедестал. Она пошла по пути многих глупых женщин, включая ее мать и бабушку. Впервые в жизни Тара признала, что ее бабушка была права, когда предвзято относилась к мужчинам.
- Говорю тебе, они того не стоят, Тара! Ни один из них!
Но Тара не собиралась опускать руки. Она заботилась о себе: делала зарядку, регулярно питалась и ходила к доктору, который радовался ее успехам. Она одевалась в новом стиле, с которым ее познакомили в Нью-Йорке. Ей нравилось, как она себя чувствовала в новой одежде. И она поверила в то, что нет ничего плохого в том, чтобы заботиться о своей внешности.
Только ночью, под покровом тьмы, она плакала. Соленые слезы катились по ее щекам и беззвучно падали на промокшую подушку. Ей хотелось снова быть рядом с Лукасом, хотя в глубине души она знала, что этого никогда не произойдет. И каждое утро она просыпалась под мрачно-серым небом Дублина, которое отражало ее безрадостное настроение.
Но Тара выстояла, и, как только она приспособилась к новой жизни, дела стали налаживаться. Вернее, когда она смирилась с тем, что Лукас больше не приедет. Ей следует думать о будущем, а не мечтать о том, чего никогда не будет. Сказочного финала ждать не нужно. Лукас не появится на пороге ее дома с букетом цветов и бриллиантовым кольцом. Он сказал ей, что вернется в Дублин к родам, до которых еще четыре месяца.
В его доме в Далки Тару преследовали горькие воспоминания, поэтому она принялась рассылать в местные агентства по трудоустройству свои резюме и быстро нашла работу.
Хотя это была работа не в большой шумной семье, как она планировала.
Она трудилась у супружеской пары ученых в их большом доме с видом на озеро Караг в красивом графстве Керри. Дана и Джим Дойл присутствовали на собеседовании, во время которого Тара откровенно рассказала им о себе.
- Я беременна и рассталась
