рождения и отметить его где-нибудь в городе. По пути, по приглашению Романа, они заехали в дом Алексея Берестова. На часах было восемь утра с минутами, когда Ксения позвонила в калитку. Анна Ивановна впустила их в дом и запричитала:
– Ксюша, девочка моя, ты стала совсем взрослой. Проходите. Алексей Иванович уехал на работу, а Роман ещё спит. Кто этот молодой человек?
– Максим Каменский. А вы Анна Ивановна? Мы проездом.
– Это хорошо, что решили заехать, пусть и проездом. Сейчас завтраком вас буду кормить, а вы мне все свои новости расскажете.
– Я до завтрака посижу в гостиной. У меня нет новостей.
– А у меня всё в порядке. Окончила университет, работаю, даже успела замуж выйти и развестись. Максим сын бывшего мужа, – говорила Ксения, глядя на бывшую «подругу», которая выглядела не то болезненной, не то уставшей.
– Ты с кем приехала?
– Я сама за рулём. Сегодня у жены Мити день рождения. По пути решила завернуть к вам. Я была здесь, когда приезжала к ним на свадьбу. Поднималась в свою комнату, там всё так, как было семь лет назад, побывала мыслями в прошлом. Как у вас дела, здоровье?
– Не жалуюсь, да и не кому. Только с каждым годом мне всё труднее сдерживать себя и не наговорить грубостей дорогому Роману Алексеевичу.
– А что с ним не так? – удивилась Ксения.
– Всё с ним не так и не первый год. Разве я против компаний? Против его полуголых девиц, которые бродят по дому? Гуляйте, веселитесь, но не превращайте дом в свинарник. Я с пяти часов навожу порядок, а он считает это нормой. Я последние три месяца отдыхаю, когда он уезжает на выходные, и за голову берусь, когда по пятницам, отец отдыхает в городе, а он привозит компанию. Я в доме двенадцать лет работаю, но никогда меня так не унижали. Пора бы уйти, но куда.
– Много пьют?
– Они приезжают уже под градусом. Пьют немного, но ведут себя отвратительно. Устраивают настоящий Содом и Гоморру. Ты Юльку помнишь? Она против этих была «чистюлей».
– Почему вы не расскажете обо всём Алексею Ивановичу? Он платит вам деньги за работу, а не Роман. Оставьте этот свинарник в один из дней, и пусть полюбуется, чем занимается его любимый сын, – говорила Ксения, пораженная услышанным.
– Ксюша, он его сын, а я чужая тётка. Выставит, куда я пойду? Обычно они разъезжаются в субботу до обеда, когда хозяин возвращается. Вот и сегодня с утра тихо. Значит, на такси уехали.
– Максим, иди завтракать. У меня всё готово. Присаживайся и расскажи, чем тебя дома кормит Ксюша? Я ей давала первые уроки кулинарии. Теперь мне интересно, как это ей помогло. Кушай.
Пока Максим завтракал, гостья беседовала с хозяйкой кухни. Прошли минут двадцать пять, когда Ксения заметила девицу, которая спускалась по лестнице в мужской рубашке одетой на голое тело.
– Это ещё кто такие? – спросила она Анну Ивановну, глядя на Ксению и Максима.
– А вы, позвольте узнать, кто такая? – задала вопрос Ксения, понимая, что девушке трудно сообразить сразу. – Я здесь жила и живу с давних времён.
– Да? Извини, не знала. Я Ася, подруга Романа. Сделай мне кофе.
– Тебя не учили появляться в столовой в приличном виде? Можешь щеголять в неглиже перед Романом в спальне. Потрудись одеться, – говорила Ксения, едва сдерживая себя и подталкивая Асю к лестнице наверх. – Оденешься, спускайся, будет тебе кофе. Ты видишь, что в доме ребёнок. Кто ещё наверху?
– Ромчик.
– Пусть твой Ромчик отдыхает, – сказала Ксения, провожая взглядом Асю и возвращаясь к столу. – Макс, ты поел? Пойдём, я покажу тебе свою бывшую комнату, заберём мои вещи и поедем к Мите. – Анна Ивановна, дайте мне, пожалуйста, большой прочный пакет.
– Ксюша, задержись, – говорила домработница, протягивая ей пакет. – Мы и не поговорили толком. Когда ещё увидимся?
– Думаю, я, вряд ли, попаду в этот дом ещё раз. Мне как-то не хочется сегодня встречаться с Романом.
Она сложила в пакет то, что собиралась забрать с собой пять минут назад, решив порвать не только с Романом, но и этим домом, пока Максим рассматривал комнату, присев в кресло.
– Ты больше не вернёшься сюда? – спросил Максим, глядя на Ксению и пытаясь понять, что так изменило её планы.
– Не вернусь. – Анна Ивановна, я забрала то, что когда-то принадлежало мне. Скажите об этом Алексею Ивановичу и ещё, передайте ему этот свёрток. Если что-то не так, пусть он мне позвонит. Держите, здесь мой номер телефона. Спасибо за завтрак. Мой Вам совет: расскажите обо всём хозяину. Дальше может быть только хуже, – говорила она, заметив спускающегося по лестнице Романа.
– Давно приехала? – спросил он, не глядя ей в глаза. – Почему не позвонила? Ты обещала приехать к обеду.
– Приехала час назад. Извини, что нарушила твои планы и раскрыла твой секрет. Как-то в голову не пришло сомневаться в твоей порядочности. Не думаю, что тебя это сильно огорчило. Рада была повидать тебя и твою подружку.
– Можно тебя на пару слов? Мы собирались познакомиться с Максимом, погулять, показать город. Зачем всё отменять?
– Максим, иди в машину, держи ключи и дай мне пять минут, – попросила она и, дождавшись, когда Макс выйдет, посмотрела на Романа. – Зачем тебе с ним знакомиться? Я и сама с сегодняшнего дня с тобой незнакома. Мы приехали по твоему приглашению, ты знал о нашем приезде. Зачем же поступать так цинично?
– Ксюша, прости, перебрал вчера. Это не то, что ты подумала. Нас была целая компания, не знаю, как и почему она осталась. Я вызову ей такси.
– Зачем? Это твоя жизнь и ты можешь жить так, как хочешь, как считаешь нужным. Наверное, мне повезло, что я всё увидела своими глазами и иллюзий больше не будет. Тебе не придётся мне больше врать. Считай, что я тебе помогла и сама разорвала наши отношения. Кажется, Ницше писал: «Чем шире ты открываешь объятия, тем легче тебя распять» – это про меня. У тебя есть право молчать, потому что всё, что ты скажешь, будет звучать, в любом случае, глупо. Извини. Прощай, – сказала она, вышла из дому и пошла к машине.
– Он тебя обидел? – спросил Максим Ксению, когда та заняла своё место в автомобиле. – Почему ты плачешь? Это из-за рыжей?
– Рыжая в этом не виновата. Грустно покидать дом, где ты прожил какое-то время и знаешь, что никогда сюда не вернёшься. Поехали?
Они сделали всего остановку у цветочного магазина, чтобы купить букет для Наташи. Дмитрий заметил перемены в настроении сводной сестры, как
