Габриэль купил три бутылки вина. Он откупорил бутылку шабли и разлил вино по бокалам. В это время Алекс молчаливо расставляла на столе тарелки, думая о том, что скажет дальше.
— Ладно. — Алекс откашлялась и посмотрела на неаппетитно выглядевшую дорогую еду. Она отпила вина, которое показалось ей вкусным. — Только до того, как вступит в действие… наш… хм, план, нужно установить несколько нерушимых правил.
Габриэль нахмурился.
— Какие нерушимые правила?! Мы же не начинаем военную кампанию.
— Раньше я полагала, что брак обязательно связан с романтическими чувствами, но теперь понимаю, что самое главное в браке — разумный подход. Я поняла это в Испании, когда увидела, как счастлив Люк в обществе обоих родителей. Сейчас он маленький мальчик, но чем старше он будет становиться, тем больше будет нуждаться в полноценной семье. Я никогда не думала, что соглашусь выйти за тебя замуж на разумных основаниях. Я и представить не могла, что кто-то может жениться по расчету, но… — она пожала плечами и отвела взгляд в сторону, — ты был прав, а я нет.
Габриэль задался вопросом, как ей удается признавать свою ошибку и при этом делать происходящее бессмысленным. Разве он не добился того, чего хотел? Да, добился! Он сосредоточился на достигнутом результате и отмахнулся от ощущения неудовлетворенности.
— Кстати, — с искренним любопытством спросила его Алекс, — почему ты отвергаешь брак по любви? Ведь твои родители любят друг друга и счастливы в браке…
Габриэль густо покраснел. Он всегда чувствовал, что на его плечах лежит большой груз ответственности. Хотя он мог запросто влюбиться, жениться и блаженно и счастливо жить с женой и детьми до самой смерти.
— Я уехал из дома учиться за границу, когда мне было шестнадцать лет. Мне было предначертано судьбой заниматься наследием, отца. В то время возникли финансовые проблемы. В некоторых филиалах компании осуществлялось неправильное руководство. Я с головой ушел в работу и забыл обо всем.
— Это ужасно, — пробормотала Алекс. — Какой смысл работать сутками, если не остается времени на то, чтобы насладиться плодами своего труда?
— Избавь меня от этой философии. — Габриэль нервно поерзал на месте и бросил на Алекс задумчивый взгляд из-под полуопущенных век. Подобные вопросы он тысячи раз слышал от своей матери.
— Так какой смысл жениться, если Люк не будет видеться с тобой, а ты будешь пропадать на работе?
— Слушай, мы можем обсудить это в более подходящем месте? Кухонные стулья ужасно неудобны для такого большого парня, как я.
Ему удалось мгновенно отвлечь Алекс, которая бросила на него внимательный взгляд. Подняв глаза, она увидела, что он усмехается.
— Итак, — протянул Габриэль, — какое место занимает в нашем соглашении секс?
— Я… я знаю, что ты пытаешься сделать… — Алекс нервно облизнулась и удивилась, насколько быстро потеряла самообладание.
— Что же это?
— Ты пытаешься меня одурачить.
— Тем, что говорю, как неудобно мне сидеть на этих узких стульях? — Чтобы доказать свою правоту, он поерзал на стуле, затем поднялся, чтобы размять мускулы. Он закатал рукава белой рубашки, и Алекс беспомощно уставилась на его сильные руки.
— Я хотела сказать…
— Я уже слышал. Ты считаешь, что я надену тебе на палец обручальное кольцо, а сам уеду на работу и появлюсь только тогда, когда мой сын должен будет оканчивать университет. — Он сделал два шага в ее сторону и уперся руками в подлокотники стула, на котором она сидела. — Ты недооцениваешь свою притягательную силу, моя дорогая, — пробормотал он, лаская ее своим голосом.
Лицо Алекс стало пунцовым.
— Что… что ты имеешь в виду?
— Ты отлично знаешь, что я имею в виду. Ты просто хочешь, чтобы я тебе об этом сказал. Следует ли мне сказать тебе об этом, моя дорогая, чтобы у тебя не осталось сомнений? Хотя я могу просто… — он опустился перед ней на колени, — продемонстрировать тебе… Тебе нравится, что я стою перед тобой на коленях?
Алекс сдержала стон и постаралась посмотреть на Габриэля сурово, но он уже устроился между ее ног и поигрывал мягкой тканью ее футболки. Запустив пальцы под футболку, он коснулся ее груди, и Алекс ахнула, прикрыв глаза.
— Ты не забыла… — Он поднял ее футболку и почувствовал сильное желание.
— Не забыла чего?
— Как мне нравилось то, что ты не носишь лифчиков. Мне нравится твоя грудь. Я уже говорил тебе об этом прежде? Но я, вероятно, уже забыл, какова она на вкус…
— Габриэль! — в отчаянии произнесла Алекс. — Я пытаюсь поговорить…
— И я слушаю. Действительно. Я весь превратился в слух. Не обращай на меня внимания. — Он осторожно прикоснулся к ее напрягшемуся соску кончиком языка, и когда Алекс содрогнулась всем телом и тихо простонала, ему пришлось приложить усилия, чтобы сдержаться.
— Дверь…
— Я ее закрою. — Он тихо закрыл кухонную дверь, затем постоял несколько секунд, смотря на развалившуюся на стуле Алекс. Ее футболка была поднята, представляя взору великолепную грудь. Она прикрыла глаза и едва дышала.
Разговаривать не о чем, так как она согласилась стать его женой. Наслаждаясь ощущением сладострастного восторга, он неторопливо прошагал к Алекс, чтобы продолжить то, что начал.
Алекс чувствовала, что проявила малодушие, поддавшись Габриэлю и занявшись с ним любовью. О каком серьезном разговоре может идти речь, если их ноги переплетены, а тела едва прикрыты простынями? Алекс смутно помнила, как поднималась вместе с ним в спальню.
— И все равно нам нужно поговорить!
Сначала она старалась завладеть ситуацией, но в следующую минуту забыла о своих благих намерениях и прыгнула в постель с Габриэлем, стоило ему поманить ее пальцем и одарить умопомрачительной улыбкой…
Алекс от отчаяния закрыла глаза, когда он отвел прядь волос с ее лба и поцеловал его.
— Так, мы разговариваем. Ты не можешь обвинять меня в том, что я не хочу тебя слушать.
— Как я могу с тобой разговаривать, когда ты… ты…
— Получаю от тебя удовольствие? — послышался грудной смех Габриэля. Он неторопливо поглаживал ее грудь, наслаждаясь тем, как она напрягается под его дразнящими пальцами.
— Я выйду за тебя замуж на нескольких условиях, Габриэль.
Алекс понимала, что не следует вести подобные разговоры, лежа в постели. Однако она также понимала, что Габриэль начнет ставить собственные условия, как только наденет ей на палец обручальное кольцо. Сейчас, в кровати, она имеет над ним определенную власть, но на ограниченное время, поэтому следует говорить именно теперь.
