Но отступать некуда! Только вперёд!
И я со скрежетом по полу передвинула кровать от стены на середину комнаты. Взяла тряпочку, ведро с водой и двинулась на баррикады.
Однако спустя минут десять моей битвы со скопившейся под кроватной пылью, трель дверного звонка сбила меня с рабочего ритма. Я поднялась с пола, тыльной стороной ладони вытерла лоб и посмотрела на часы. Полдвенадцатого. Полчаса до полночи.
И кого принесло в столь поздний час?
Может, соседям надоела моя возня с мебелью, и они решили напомнить о себе?
На цыпочках подкралась к входной двери и посмотрела в глазок. Удивительно, но там стоял Лёшка.
И что ему надо? Мог ведь просто позвонить.
Два щелчка ключом и я открыла дверь.
— Лёш, ты что, позвонить не мог? Ты в курсе, сколько сейчас времени?
Но ответ брата я не расслышала, потому что увидела, что помимо него в квартиру вошел Семён. В том, что это именно он, я не сомневалась. Ошибиться было невозможно. Теперь-то я знала, что их, Беркутов, двое. Но к встрече с любым из них я не была готова. Тем более с Семёном. Он же пропал и даже не звонил.
Невольно меня охватила паника, я стала отступать от Семёна, пока не упёрлась о стену.
— Привет, Кира!
Вместо ответа благоверному, я издала даже мне не понятный звук и кивнула головой.
— Кира, мне кажется, у нас есть один вопрос и нам пора его решить, — сделав шаг в мою сторону, произнес Семён.
Тут меня совсем заклинило. И лишь мысль о том, что Семёну известно обо мне и Артёме, кружась каруселью на бешеной скорости в моей голове, стала бить по сознанию. Я уже стала оседать на пол под его взглядом, как почувствовала, что меня придерживает с боку Лёшка. Я ухватилась за брата и удержалась на ногах.
— Кира, Семён предлагает тебе развестись с ним, — сказал Лёшка.
Я ещё сильнее уцепилась за брата и попросила повторить сказанное. Он повторил. Но Семён молчал.
— Это правда, Семён? — ещё раз уточнила я.
— Да, — тихо произнёс он и коснулся рукой своего лица.
Боже, как же они с братом всё же похожи… Но только внешне. И голоса, конечно.
— Я принёс заявление на расторжение брака, подписанное мной. Подпишешь его и можешь считать себя уже не моей женой.
Он достал листок из внутреннего кармана куртки, развернул его и протянул мне. Я машинально взяла лист и, прочитав, увидела подпись Семёна.
Но неожиданно мне вдруг стало так легко, что даже захотелось смеяться. Дурман стал спадать с моих глаз.
Лёшка! Он опять с Семёном за меня всё решил. И, если в прошлый раз, меня даже не ввели в курс дела, то сейчас, без моего участия не обойтись. Подпись! Если бы можно было без неё, мой брат меня развел без моего участия. Какой заботливый! Он знает, что мне нужно? Конечно, он же старше!
Злость накрыла меня. Я отступила от брата на шаг.
— Лёша, уйди, пожалуйста… Совсем. Я не могу сейчас тебя видеть. И Маше передай, чтоб пока мне не звонила и не приходила. Я сама ей позвоню, когда смогу.
— Кира? — попытался возразить брат, но жестом руки я его остановила.
— Спасибо, братик, за всё хорошее, что ты для меня сделал. Но чтобы оценить до конца твою помощь, я должна подумать без тебя. Ты хоть это можешь сделать? Или опять всё должно быть по-твоему?
— Кира.
— Уходи, Лёш!
Нехотя, но он вышел из квартиры. И прикрыл за собой дверь.
Так. Остался Семён. Судя по блеску его глаз, он рад, что я выпроводила Лёшку. Напрасно губу раскатал! Тебе дружок, от меня тоже нечего ждать ласки.
— Сём, подожди минутку, я за ручкой схожу. И подпишу.
Я прошла на кухню и, найдя на холодильнике ручку, присела за стол, чтобы подписать врученное Семёном заявление. Неожиданно мне на плечи легли руки Семёна. От этого прикосновения я вздрогнула. Нет, мне не было неприятно, страшно или противно. Просто, неожиданно.
— Семён, прощального секса не будет.
— Я соскучился.
— Очень смешно! Лапшу не вешай!
— А ты скучала? — он отошел к окну.
И тут меня прорвало:
— Скучала! — с вызовом начала я, посмотрев в глаза Семёну. — Но только до тех пор, пока не завела себе любовника! Он меня утешил, — посмотрела на заявление. — Где подписывать? А, вот.
Я занесла ручку, коснулась ею бумаги.
— Понравился, значит, братик мой?
От неожиданности разоблачения имени моего любовника, я проткнула бумагу заявления. И медленно подняла глаза на всё ещё своего мужа.
Он молчал. Я тоже. Один его шаг в мою сторону и я вскочила со стула. Но избежать захвата не удалось. Уже прижав меня к себе и дыша мне в ухо, он тихо, с хрипом спросил:
— Лучше меня?
Со всей силы двинула его коленкой в пах и, воспользовавшись моментом, отскочила к мойке, схватила нож и наставила его на Семёна.
— Намного лучше тебя!
Семён был растерян.
— Кира, ты изменилась.
— Нет. Просто стала злее.
— Опусти нож.
Вместо того чтобы отложить нож, я разжала пальцы и нож с грохотом упал на кафель. Неприятный звон не заставил Семёна оторвать взгляд от меня.
— Кира… прости, что всё так вышло.
Меня стал бить нервный озноб, но я нашла в себе силы ответить Семёну.
— И ты меня тоже, прости. Зла не держи, но я твоей уже не буду. Спасибо, что тогда спас. И прощай.
Он подошёл вплотную, обнял и поцеловал меня в губы. Я не сопротивлялась. Едва коснулась его плеч и повторила:
— Прощай, Семён.
В ответ он попросил:
— Береги себя, Кира.
И ушел. Вот так просто. Появился, поцеловал и ушёл.
Я дотянулась до подоконника и, нащупав там пачку сигарет, пошла на лоджию. Плевать на всё. И в первую очередь на то, что бросила курить.
* * *
Алексей
Конечно, я догадывался, что Кира может так отреагировать на то, что я вмешиваюсь в её жизнь. Но если не я, то кто ей поможет? Артём? Сегодня, когда я к нему привёз на подпись заявление, снимающее все претензии к Семёну, и показал заявление на расторжение брака, он долго молчал, потом подписал своё заявление и, не поднимая на меня глаза, отдал документ. На моё прощание лишь кивнул.
По крайней мере, я решил миром их проблему. Мне битва Беркутов не нужна. Думаю, Кире тоже. Она успокоится и всё поймёт. И ещё спасибо скажет мне.
Я увидел Семёна, выходящего из подъезда, посигналил ему. Он тут же подошёл к моей машине и сел на пассажирское сидение.
— Подписала?
— Нет. В смысле, пока нет. Подпишет, конечно. Я ей не нужен.
— А она тебе тем более. Ведь так? — уточнил я.
— Да, так… Так и есть. Всё кончено! Где деньги?
— В бардачке.
Он открыл бардачок, извлёк конверт, заглянул в него и сунул во внутренний карман куртки. Я заметил, что Кира вышла на лоджию. Мне было её жаль, но начатое нужно было довести до логического конца.
