Главное заключалось в том, чтобы Ирма доверилась ей и призналась в том, что любовник – это как раз то, чего ей так не хватает в жизни… Неясным оставалось одно: что мешало Ирме до этого времени оставаться без любовника и все свободное время убивать бездельем…
Она познакомилась с ней совершенно случайно, еще когда жила у Кострова, и даже не жила, а просто пришла на свою прежнюю квартиру, чтобы забрать оставшиеся там вещи. В дверь позвонили, и Валентина, уверенная в том, что это Костров, открыла дверь, но увидела вместо него красивую молодую женщину.
– Мне посоветовали обратиться к вам и дали ваш адрес… Понимаете, у моего мужа день рождения и мне бы хотелось сшить платье… Мне привезли из Сирии ткань, но так как я обычно покупаю готовые вещи, то у меня нет своей портнихи…
И Валентина, которая в это время очень нуждалась в деньгах (ее новый знакомый Саша уже подыскал приличную квартиру, но она стоила несколько больше, чем Валентина могла бы за нее платить), предложила девушке войти и сняла с нее мерки.
– Я теперь живу по другому адресу, но это не так далеко отсюда… А в скором времени перееду в центр… Вот, возьмите мой телефон и приносите ткань, а я дома полистаю журналы и постараюсь подобрать для вас что-нибудь подходящее… в восточном духе…
Через неделю, когда платье было готово, Ирма, как звали новую клиентку, пришла в такой восторг, что заказала еще два платья, но уже из ткани Валентины… А потом еще и еще… И вот тогда Валентине пришло в голову, что ее заказчица ведет, наверное, богемный образ жизни, при котором часто приходится бывать на вечеринках, в барах, казино и ночных клубах, где принято удивлять новыми туалетами и даже шокировать… Она знала такую публику, за год жизни в Москве ей уже приходилось сталкиваться с такими «озабоченными» женщинами… У них, как правило, было много любовников, и к каждому свиданию они готовились со всей серьезностью: заказывали новые платья, тратили огромные деньги на дорогую бижутерию и прочие, необходимые в таких случаях, аксессуары… Валентина называла таких женщин «совами» по их образу жизни, им приходилось всю ночь бодрствовать, пить, танцевать и заниматься сексом, а потом весь день беспробудно спать почти до самого вечера. И так каждый день. У каждого своя жизнь.
Может поэтому, сравнив Ирму с остальными, Валентина была удивлена, когда узнала, что ее новая клиентка практически нигде не бывает, большую часть времени проводит дома и, что самое удивительное, не заводит себе любовника.
– У меня нет любовника, – Ирма сама ей призналась, – это слишком хлопотно, к тому же если об этом узнает мой муж, он зарежет меня, как поросенка…
Но вот после того как она рассказала ей про Кострова (разумеется, не называя его имени), Ирма как будто заинтересовалась:
– Но ведь это ненормально, когда такой хороший, как ты рассказываешь, мужчина не может сам, первый, подойти к женщине… Ведь он хорош собой?
– Да, его даже можно назвать красивым…
– Может, он еще и девственник? – хмыкнула Ирма и принялась стягивать с себя платье. – Это интересно, конечно, но с ним будет много хлопот, вдруг он заставит еще на себе жениться?… Или, вернее, – расхохоталась она, – заставит выйти за него замуж…
– Нет-нет, с этим у него все в порядке… Просто он один раз сильно обжегся… Понимаете, ему попалась не очень… как бы это сказать… не очень нежная и ласковая женщина… А он очень чувствительный…
Ирма ничего не ответила, и Валентина, которая в это время готовила к примерке следующее платье, вдруг повернулась и увидела, что Ирма стоит посреди комнаты в одном белье, обняв себя за плечи, и смотрит, задумавшись, в одну точку…
– Ирма… – позвала она ее тихо, – а вы не хотели бы познакомиться с ним? Я понимаю, конечно, у вас есть муж и все такое…
– Чушь! Если ты думаешь, что я не изменяю мужу по соображениям морали, то это полная чушь! Просто… ты действительно была права, когда говорила о том, что на улице знакомиться – очень опасно… Но, скажу я тебе, даже факт многолетнего знакомства тоже, к сожалению, не является гарантией счастья… Я знала Германа еще девочкой, но как женщина я не получаю в постели с ним удовлетворения… Мне кажется, что у него вместо… смятая долларовая купюра… Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – не смогла сдержать улыбки Валентина. Она поняла, что Ирма согласна.
– Мы можем договориться поконкретнее?
– Думаю, что да…
Кострова она специально не предупредила о встрече, потому что знала, что он будет категорически против. Но уже в ресторане, когда увидела, каким взглядом Сергей смотрит на красивую и роскошно одетую Ирму, Валентина поняла, что рассчитала все правильно: ни в одной службе знакомств, будь она частная или какая другая, Ирма бы не встретила такого шикарного мужчину, как Костров, и, наоборот… Поэтому, выпив с ними за знакомство, Валентина поднялась из-за стола и, сказав, что на минутку, ушла из ресторана, вернулась домой и продолжила работу над бархатным костюмом для Ирмы… Сидя в кресле и вручную подрубая рукава жакета, она вдруг почувствовала себя глубоко обманутой: Костров – бабник, он собирался жениться на ней лишь для создания семьи, и вряд ли бросил бы остальных своих любовниц… Одна из которых, кстати, была ее клиенткой, а, следовательно, Валентина шила ей платья, чтобы та в них бегала на свидания с женихом своей портнихи… Это ли не предательство?
И она решила позвонить Саше. Он и сам звонил ей почти каждый день, спрашивал, как идут дела, справлялся о здоровье и очень жалел о том, что так скоро нашел для нее квартиру и что ему было бы очень приятно, если бы Валентина пожила у него еще какое-то время, «а может, и осталась насовсем». Он не был влюблен, она ему просто нравилась, а это пока ни к чему не обязывало. Кроме того, помимо работы и редких встреч с Ирмой в жизни Валентины не было ничего примечательного. Она даже почти не отдыхала. Она отправила письмо отцу в Париж, но оттуда не получила ни строчки. Не было сведений и о том, когда в Москву приедет Бланш. То, что отец не решается встретиться с дочерью, с которой не виделся пятнадцать лет, она воспринимала с пониманием и надеялась на то, что рано или поздно отец все равно приедет… В последнем письме она сообщила ему все свои новые адреса (в том числе и Сашин) и все телефоны, но могло случиться, что письмо не дошло, как бывало не раз…
Матери она звонила довольно часто, но разговор длился не более пяти минут: дежурные вопросы и такие же ответы: здорова, все идет хорошо, много заказов, деньги есть, от отца ничего…
– Он человек очень инертный, – сказала Полина с горечью, – он хочет приехать, но не может…
– Если бы он был инертным, то до сих пор бы жил, держась за твою юбку, в Подольске…
