Губы Алекса слились с ее губами. Его рука скользнула по ее шее. Он намеревался только поцеловать ее на прощание, пожелать спокойной ночи и пообещать, что у них есть будущее. Но Фанни так отозвалась на его поцелуй, что намерения Алекса моментально улетучились, словно вылетели в окно.
Страсть охватила обоих, грозясь в следующую секунду стать неуправляемой.
Алекс первым осознал опасность происходящего. Едва слышимый предостерегающий звонок прозвенел в его голове. Казалось, ведь так просто взять сейчас Фанни на руки и отнести в спальню. Она бы и не попыталась возразить. Они оба хотели этого. Они взрослые люди. В чем же дело?
А дело в неизбежном последующем сожалении. Они пытались построить свои взаимоотношения не только на неоспоримом сексуальном влечении друг к другу. Но если Алекс не сможет удержать себя хотя бы в этот раз, поверит ли Фанни тому, что его чувства к ней сильнее, чем просто физическое влечение?
Но он хотел ее, и она хотела его.
Он еще крепче обнял ее, но это не помогло ему избавиться от своих мыслей. Интуиция подсказывала, что сейчас ему не стоит заниматься любовью с Фанни, — это было бы ошибкой, причем, может быть, последней, роковой.
С приглушенным стоном Алекс оторвался от ее губ. И, положив руки ей на плечи, отстранил от себя.
Фанни взглянула на него глазами, полными желания. Алекс стиснул зубы, призывая на помощь всю свою волю.
— На этот раз я не хочу подкреплять наши отношения таким образом, Фанни, — сказал он хриплым голосом.
Ее лицо залилось краской. Она приложила руки к пылающим щекам.
— Не надо. — Алекс отвел ее руки, заставляя Фанни посмотреть ему в глаза. — Не смущайся. Я так же сильно хочу тебя, как и ты меня. Но у нас с тобой еще будут другие ночи. Когда мы будем уверены…
Не дожидаясь ответа, Алекс притянул Фанни к себе, поцеловал в губы коротким дружеским поцелуем и ушел, с шумом закрыв дверь.
Заторможенным движением она задвинула засов и, повернувшись, прислонилась к тяжелой двери.
Фанни смотрела в пространство. Она любила Алекса. Эта мысль явилась вдруг, и показалась ей такой естественной, что она даже совсем не удивилась.
Конечно, она любила его. Любила с того момента, как встретила. И на самом деле никогда не переставала любить, даже тогда, когда попросила развода. Тогда она не доверяла вовсе не Алексу. Она не доверяла самой себе. Теперь все изменилось. Она уже не чувствует себя чьей-то тенью. И Алекс вернулся в ее жизнь.
Фанни положила руку на живот. Пальцы коснулись едва уловимой выпуклости. Алекс. Малыш. Этот дом для них троих. Ее магазин. Возможно ли такое, что она станет одной из тех счастливиц, которые имеют все это?
Конечно, одно дело знать, что она любит Алекса. Другое — знать, любит ли ее он. Сомнений не было — он хотел ее. Но это еще не любовь. Совершенно очевидно, что он старается наладить их отношения. Но это только из-за ребенка.
Нет! Фанни не хотела, чтобы он пришел к ней лишь из-за ребенка или из-за того, что тяготел к ней физически. Она хотела, чтобы он пришел к ней потому, что любит ее так же сильно, как она любит его.
Когда-то он ее любил. Возможно ли, чтобы полюбил снова?
— Как тебе нравится мысль, что ты станешь тетей?
Оторвавшись от салата, Арабелла Грэди подняла свои зеленые глаза и встретилась со смеющимся взглядом брата.
— Тетей? В каком смысле?
— А что, есть какой-нибудь иной смысл? — спросил Алекс, забавляясь.
Арабелла положила вилку и сосредоточилась.
— Ну, есть приемные тети, не связанные родством. Еще становишься теткой, когда твой брат или сестра заводят ребенка. Надеюсь, ты говоришь не о таком варианте?
— Сожалею.
Однако ни по тону, ни по виду Алекса нельзя было сказать, что он о чем-то сожалеет. С прошлой ночи он вообще ни о чем не сожалел. Он станет отцом, и они с Фанни на правильном пути. В этот раз у них все получится. Он чувствовал это.
— Фанни?
— А кто же?
— Она беременна?
— Именно от этого обычно становятся тетями.
— О, Ал, — произнесла Арабелла.
Она откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на брата.
— У тебя такой вид, будто я только что сказал тебе, что у меня смертельная болезнь, — заметил Алекс, ничуть не смущенный ее реакцией.
— Ты уверен?
— Что у меня смертельная болезнь? — спросил он, поднимая брови.
— Что Фанни беременна? — не поддержала она его попытки пошутить.
— Абсолютно. Я стану отцом в мае.
Она многое могла ему сказать, но, подумав, не проронила ни слова. Алекс отрезал ножом небольшой кусочек куриной грудинки и положил его в рот, давая сестре время усвоить новость, которую он ей сообщил. Он успел прожевать первый кусочек и принялся уже за второй, когда Арабелла наконец заговорила:
— Ты счастлив этим, Ал?
— Очень. Я не знал, что хочу быть отцом, пока не выяснил, что скоро им стану. А сейчас я уверен, что невозможно быть счастливее.
— Тогда я рада за тебя, — сказала она, тоном вполне соответствующим словам.
— Теперь можно поверить, — заметил Алекс холодно.
— Прости. — Она взяла вилку и осторожно воткнула ее в салат. — Я не хотела тебя обидеть. Но все произошло так внезапно… И так быстро. То Фанни в течение нескольких лет находилась вне твоей жизни, то ты вдруг сообщаешь, что увидел ее снова, а еще через минуту оказывается, что она ждет твоего ребенка…
— Ты говоришь точно так же, как Фанни. Она тоже жалуется, что все происходит слишком стремительно.
— Ну, хотя я и не хочу с нею соглашаться, должна признать, она права.
— Иногда, Абби, события развиваются именно так. На свете не существует правил, регламентирующих, сколько должно пройти времени, чтобы между людьми сложились определенные отношения.
— Я не говорила, что есть такие правила, но я все же думаю, что ты торопишь события. Я имею в виду ребенка, Ал. Вы с Фанни еще не решили своих проблем, а уже собираетесь его завести.
К своему удивлению, Алекс внезапно почувствовал, что покраснел.
— Я несколько староват для подобных наставлений, Абби.
— По-видимому, нет. Правда, Ал, как ты мог быть так неосторожен?
— Я не обязан отчитываться перед тобой за мою сексуальную жизнь, — огрызнулся он громко.
Гул голосов вокруг их столика мгновенно затих. Оглядевшись, Алекс обнаружил, что на него обращены настороженные и заинтересованные взгляды окружающих. Он еще сильнее покраснел и свирепо посмотрел на Арабеллу. Она безжалостно усмехнулась, забавляясь тем, что видит своего обычно невозмутимого старшего братца смутившимся.
