От неожиданности вздрогнула, когда увидела во всю стену зеркало. Сразу же почувствовала себя воровкой, человеком, который подглядывает за другими. Смутилась. Быстро покинула комнату и в этот раз открыла ту дверь, которую нужно было открыть сразу. Но еще долго не могла заснуть. Перед глазами был то спящий Вадим, а от мысли, что он рядом, сон вообще пропадал, то думала о Жене. Девочка-спортсменка. А спорт – это другая планета, другой мир, со своими правилами, режимами, ограничениями. Теперь понятно, почему нигде на кухне не увидела вазочку со сладостями. И все же заснула. Устала от пережитого дня, от размышлений и мечтаний.
***
Пахло блинами. В доме блины? Это нонсенс. Но запах манил. И был таким сладким. Пока Жека не стала заниматься профессионально гимнастикой, сладости лежали в открытом доступе. Но однажды я обнаружил дочь рыдающей на кухне. Она стояла возле стола, смотрела на вазочку с конфетами и плакала. Но не брала. Я еще не понимал, какой стресс, соблазн для ребенка – видеть сладости и знать, что их нельзя есть. Одной истерики хватило, чтобы все убрать с глаз. Жека подросла, все так же себя контролировала, но уже разрешала мне свободно покупать конфеты, печенье. Правда, я все так же их прятал. И ел, когда ее не было дома.
А кто блины-то печет??? Чертыхнулся, вскочил на ноги, натянул спортивные штаны. Может, мои пришли домой с Жекой. Вид девушки возле плиты заставил замереть на входе. Нет, не сам вид, а ее обнаженные ноги. Она еще так смешно терла стопы о щиколотки. Улыбнулся, прислонившись к дверному косяку. Такое было впервые. Жека не считается. А больше из женщин там никто не стоял. Это было необычно и… так естественно. К месту.
- Доброе утро! – подал голос. Девушка подпрыгнула на месте, показалось, что выронит сковородку. Но удержала и обернулась. В утреннем свете она была прекрасна и юна. Румянец на щеках забавлял.
- До-б-ро-е! – заикаясь, промолвила гостья. Отвернулась. – Ничего, что я тут решила блины испечь? Просто проснулась рано, привычка, а заняться нечем. Не знаю, что вы едите на завтрак, решила блинчики испечь… – речь ее была быстрой, взволнованной, местами сбивалась. Я сел на барный стул и продолжал смотреть на спину девушки. Если бы не шорты до колен, была б в одной футболке. Утренняя сценка милых любовников. От этой мысли усмехнулся, но спрятал улыбку, прикрыв ладонью.
- Давно не ел блинчики! – признался, заставив девушку обернуться. Глаза стали большими, фиолетовыми. Где-то я что-то подобное видел. Только вспомнить не мог – где. Как же ее зовут… Помнил, как привез, как подобрал, но имя вылетело из головы. Спрашивать как-то глупо.
- Меня Ася зовут. По паспорту Настя, но это имя как-то не прижилось, – на стол были поставлены чашки, разлит чай. Появилась тарелка с блинчиками, с пылу с жару.
- Вадим! – о том, представлялся ли я ей вчера, тоже не помнил. – Там в холодильнике малиновое варенье достань, пожалуйста.
- Сладкоежка? – Ася склонила голову набок, наблюдая, как я свернул блин и обмакнул в банку с вареньем.
- Угу! – промычал с набитым ртом. Блины таяли. Хотелось еще съесть. Девушка тоже свернула блин, как и я, обмакнула в варенье. Капелька зависла на краешке губ. Не думая, что делаю, протянул руку и, сняв капельку, сунул палец в рот. Наши глаза встретились, мы замерли, перестав жевать. Электрические импульсы притяжения пронизывали, как иголки. Мелко и часто. Покалывали все тело.
- Кхм! – деликатно кашлянули со стороны. Моргнул. Не помогло. Еще раз моргнул, отвел глаза и увидел дочь. За ее спиной стоял отец, с ухмылкой рассматривая Асю. Медленно опустил глаза на себя. М-да. Подумать можно то, о чем я думал несколько минут назад. Любовники. Ее футболка, растрепанные слегка волосы, собранные в гульку на макушке. Румянец на щеках и смущение в глазах. И я - с голым торсом, босиком, в одних штанах. Посмотрел на Жеку, она пристально смотрела на Асю, потом перевела взгляд на меня, и я заметил искорку. Не сердилась. Незаметно выдохнул с облегчением.
- А вы чего в такую рань пришли? – взял кружку, обжег язык, надкусил блин. Ася уткнулась в свою кружку и ни на кого не смотрела.
- Рань? Пап, ты на часы смотришь? – Жека приблизилась к столу, принюхалась. – Блинчики… - глаза жадно уставились на тарелку.
- Блинчики? – рядом уже возник отец, сел на стул. – Это хорошо! – его взгляд устремился на Асю. - Алексей Петрович!
- Ася! – Ася подняла на всех свои необычные глаза и неуверенно улыбнулась. Тут же вскочила со своего места и принесла остальным чашки, налила чаю. Отец поверх головы Жеки одобряюще посмотрел на меня. Но я покачал головой. Не о том думает родитель. Слишком юна. Было б ей лет тридцать, другая песня. А так…
- Пап! – Жека все же взяла блин и теперь отщипывала мелкие кусочки. – Ты помнишь, что у меня в конце июля сборы в Италии?
- Помню. На днях оплачу.
- Я не хочу ехать! – уверенно заявила дочь, мой чай заплескался в чашке, слегка разлился на столешницу. Схватив салфетки, обеспокоенно посмотрел на Жеку. Она отказывается? Да она меня грызла этими сборами с декабря!
- Ты не заболела?
- Нее. Просто ничего нового там мне не дадут.
- Женя…
- Ой, только давай без нравоучений! Я прекрасно потренируюсь на базе с Ларисой Викторовной, она не едет.
- Женя! – она меня разозлила. Где угодно мог бы вытерпеть колебания, смену настроения, но в спорте мы четко все оговариваем заранее. Деньги, время, настроение – все надо копить, собирать к определенному событию. И вот так запросто сказать «не хочу» — ни разу такого не было.
- Да, я помню, что ты хотел меня туда сплавить, дабы не ломать голову, куда меня деть! Но думаю, проблема решена!
- Решена??? – я ошеломленно уставился на дочь. Проблема даже не думала решаться. До сих пор ломаю голову.
- Конечно, у тебя ведь теперь есть подружка, почему бы ей не повозиться со мною, пока ты на работе! – и на меня невинно уставились голубые глаза без намека на интригу. Я был слишком шокирован выводами Жеки, чтобы хоть на секунду прислушаться к интуиции, которая предупреждала о подвохе. Перевел взгляд на молчаливую Асю, которая все так же сидела на стуле, уткнувшись в чашку.
- Подружка? – попугаем повторил, не понимая, как вообще такая ситуация могла возникнуть со мною. Шок отходил в сторону, включился рационализм. Асе по сути жить негде сейчас, мне нужна нянька, желательно, чтобы сразу нашла контакт. А судя по поведению дочери, Ася ей уже нравилась, необъяснимо, но факт. Еще там какая-та была работа... Что ж, и с этим можно договориться.
- Меня Женя зовут! Папа называет Жекой! – Жека приветливо улыбнулась Асе, та растерянно переводила взгляд то на меня, то на дочь, то на отца. Как и я, она тоже не понимала, как такая ситуация могла возникнуть. – А пойдем я тебе покажу свои медали! Поверь, там есть на что посмотреть!!!
Мы с отцом проводили взглядами девушек. Он хмыкнул, посмотрел на меня.
- Кажется, твоя дочь решила взять на себя роль сватьи!
- С чего бы это?
- А ты не понял? Когда это Жека добровольно отказывалась от сборов? И ей понравилась твоя подружка.
- Она мне не подружка…
- Ну-ну, сегодня не подружка, завтра уже жена! – отец допил чай, встал. – Я пойду.
- Иди.
Оставшись один, задумчиво посмотрел в кружку. Я и без отца понял, что дочь сейчас будет пускать все свое очарование. Мне это не нравилось. Все ее слова про маму воспринимал, как шутку. А если действительно решит меня свести с этой Асей, туши свет! В целеустремленности Жеке не откажешь. Надо четко обозначить границы, переступать которые не должен ни я, ни Ася. И к черту это покалывание в теле, такое неожиданное и волнительное.
***
Неужели человек может стать еще прекраснее, чем есть??? Я украдкой любовалась Вадимом, который пил кофе и что-то просматривал в планшете. Его волосы были как-то небрежно уложены, словно зачесал рукой назад и пошел. Гладко выбритые щеки. На выходных он не брился, и щетина ему тоже шла. Делала каким-то дерзким, брутальным, плохишом, о котором хорошие девочки тайком мечтают. Вздохнула. Тихо, чтобы не услышал. Его предложение решило многие мои проблемы: вопрос с жильем, вопрос с деньгами, - это самые главные сферы. Взамен просил только присматривать за Женей, возить ее на тренировки, следить, чтоб поела, уроки делала, английский учила. Для себя ничего не просил. А я каждое утро вставала и готовила ему блинчики. Жене омлет. Меню девочки мне вручили в первый же день. Бедный ребенок, такие ограничения… и ради чего??? Но однажды утром я подсмотрела за ее тренировкой дома и не могла отвести взгляд от изящных движений, от гармонии музыки, предмета, который был в ее руках. Она улыбалась, когда что-то получалось так, как ей хотелось. Вопросы мои отпали. Ее никто не заставлял, это было желание, личное, по велению сердца.
