что у нее миллионы подписчиков. И она видела сообщение о нашей помолвке. С нашей фотографией, на которой мы танцуем с таким видом, словно нам не терпится сорвать друг с друга одежду.
– Что близко к истине.
– Это не имеет значения. И ты сам больше не имеешь значения.
От ее слов у него сжалось сердце. Он не знал, что ей сказать.
– Не знаю, почему она раньше не связалась со мной, но, очевидно, новость о нашей помолвке произвела на нее эффект разорвавшейся бомбы. Надо полагать, что она была не слишком счастлива узнать об этом.
– Да, – сказал Джош.
Он не рассказал Тори о фиктивной помолвке. А должен был. Она не знала, что помолвка фиктивная. Это казалось ему не важным. Не настолько важным, как необходимость убедить ее позвонить Элоизе. Но, должно быть, это было шоком для нее.
Тори будет в ярости оттого, что он не рассказал ей о своей помолвке. Хотя на самом деле он и не был помолвлен. И ситуация усугублялась тем, что до сегодняшнего дня он не говорил ей о своих чувствах к Элоизе. Но то, что было у них с Элоизой, было слишком интимным, слишком личным, чтобы обсуждать это с кем‑то. Даже с лучшим другом. Честно говоря, его интимные отношения с Элоизой не касались Тори.
– Тори связалась со мной в соцсети. Она поведала мне историю о том, как нас с ней удочерили в возрасте двух лет.
Он шагнул к ней, желая поддержать и утешить ее.
– Должно быть, это было для тебя шоком.
Она отшатнулась от него.
– Можешь не сомневаться. Тори только что узнала, что первая девочка – я – была удочерена супругами из Бостона, Деброй и Адамом Эванс – моими родителями. Тори была ребенком номер два, удочеренным Мариссой и Томом Престон, тоже из Бостона.
– Она ждала этого подтверждения.
Джошу казалось, что он увяз во лжи, как в песке, и виноват во всем был только он сам.
– И ты знал об этом. Ты знал, – с упреком сказала она.
– Да, – с трудом выговорил он, пытаясь сообразить, как ему спасти их отношения.
– Она прислала мне свою фотографию. Это было все равно что смотреть на саму себя, только с короткими волосами. Это была чуть отличная версия меня самой.
– Мне очень жаль, что все так случилось.
Он мог подготовить ее к этому. Или не мог? Не мог, не признавшись, что у нее, похоже, есть сестра‑близняшка. Он был в ловушке, как бы ни поступил. Но, по крайней мере, Элоиза разговаривала с ним, а не выставила сразу же за дверь.
Элоиза провела рукой по волосам.
– Тори спросила, можем ли мы поговорить по видеосвязи? Но перед тем, как сделать это, я позвонила маме. Она была так же шокирована, как и я. Она, как и мать Тори, понятия не имела, что было два ребенка.
– Почему ты не позвонила мне?
– В тот момент я еще не знала о том, что ты тоже замешан в этой истории.
– И что тебе рассказала Тори?
Тори, очевидно, была так обижена тем, что он не рассказал ей о помолвке, что представила его в самом невыгодном свете. Ему было жаль, что он не знал всего этого, когда заявился к Элоизе с этим нелепым букетом. Но он не сдастся без борьбы. Он любит Элоизу.
– Я не могла в это поверить, – сказала она. – Сначала мы просто смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Я видела на экране саму себя. Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до нее. Проверить, существует ли она в действительности. Это было все равно что смотреть на себя в зеркале. Мы одинаковые, и в то же время такие разные. Она одевается в ковбойском стиле. Но ты и сам это знаешь, не так ли? Вы дружите с ней со школы. Она заверила меня, что вы только друзья. Что у вас чисто платонические отношения.
– Я всегда относился к ней, как к сестре, а ее семья была очень добра ко мне. Помнишь, я рассказывал, как мы с мамой переехали жить к моей тете? Я познакомился с Тори в моей новой школе, и она взяла меня под свое крыло.
– Да, она рассказала мне об этом.
Ее голос был ледяным. Словно он больше не интересовал ее.
– У нее есть два брата. Отличные парни. Она рассказала тебе о них?
– Да. Наши жизни были такими разными. Но, похоже, нас обеих удочерили очень хорошие люди.
– Так вы понравились друг другу? Я был в этом уверен.
Ее лицо смягчилось, но это относилось к Тори, а не к нему.
– Мы сразу же почувствовали близость друг к другу. И некоторые странности в нашей жизни стали нам понятны. Мы были вместе до двухлетнего возраста, так что в подсознании мы хранили воспоминание об этом. Мы обе чувствовали, что чего‑то в нашей жизни не хватает. Я была ее воображаемой подружкой. А она была той сестрой, которую я нарисовала. И было еще много других странностей. В возрасте десяти лет мы обе сломали левую руку. В одно и то же время нам удалили аппендикс. Обе склонны к творчеству. Мы обе помогаем приютам для собак. И, что самое странное, у нас обеих бизнес связан со свадьбами. Платья у меня и торты у нее.
– Это не странно, наверное, так и бывает с близнецами, полагаю. И я очень рад за вас обеих. Найти сестру – это замечательно.
Он не стал уточнять, что это он нашел ее. Он был уверен, что она этого не оценит.
– Наш разговор был таким волнующим, что в конце мы уже обе плакали. Конечно, мы сделаем тесты ДНК. Ты знал, что у идентичных близнецов ДНК полностью совпадают? Но нам даже не нужно искать подтверждения нашему родству. И еще кое‑что. Когда мы с ней разговаривали, я была в спальне, и она увидела на полке позади меня маленького розового игрушечного кролика. Он был у меня с тех пор, как я себя помню. Тори на мгновение отошла от камеры и вернулась с таким же кроликом. Ей сказали, что этого кролика купила ей ее родная мать. Значит, и мой был тоже подарком родной матери. Но никто никогда не рассказывал мне об этом. Может быть, мои приемные родители не знали об этом.
Джошу страстно хотелось обнять ее и утешить. То, что она нашла Тори, было, конечно, радостным событием для нее, но очень волнительным. Ей нужно привыкнуть к
