— Судя по всему, ему это сделать не удалось, — подвожу итог.
— Как сказать, — поджимает губы. — Зайцев воспитывал дочерей врага, любил любовниц врага и в конечном итоге ушёл на тот свет тоже благодаря врагу. Так что спорный момент уничтожил его или нет.
— Я-то ему на кой сдался? — не унимаюсь. Время на исходе.
— Твой бизнес он решил отжать по проверенной схеме, — признаётся. — Только на этот раз он использовал меня.
— Что же не Свету, — не могу скрыть сарказм.
— Света не знает, что у неё другой отец. И никогда не должна об этом узнать! — говорит с жаром.
— А то что? — выгибаю бровь.
Но договорить нам не дают. Распахивается входная дверь.
— Матвей Валерьевич! — обращается ко мне охранник. — Гости у нас!
Глава 34. Матвей
— Это Апрельский! — в ужасе выдыхает Кира. — Он меня заберёт и запрёт в своём доме, — глаза моей пока ещё не бывшей жены полны настоящего ужаса. — Я сделаю всё, что ты только захочешь! Прошу! Спаси меня!
Кира на грани истерики. Ей до невыносимости страшно. Никогда прежде не видел её такой.
— Ты же сказала, что он тебя не убьёт, — припоминаю ей её же слова. Ухмыляюсь.
— Поверь, смерть далеко не самое страшное, что он может сделать, — горько подмечает.
Мне отчего-то становится Киру жалко. Она хоть и стерва, но не заслуживает подобного отношения к себе. По крайней мере, со стороны своего родного отца.
Моя почти бывшая жена делала всё, чтобы ею были довольны. Она из кожи вон лезла ради этого. Потеряла всех, кому была дорога. Лишилась сестры, друзей, любимого, привычной жизни.
И каков результат? Она нафиг никому не нужна.
Бросить бы её. Пусть сама отвечает за свои поступки.
Только, блин, не могу! Совесть не позволяет.
— Фиг с ним, — отмахиваюсь. — Пойдём, — беру висящий на спинке стула пакет. — Документы сюда кидай, — протягиваю его Кире. — Живо! У тебя времени практически нет.
Зайцева поднимается с кровати. Быстро, насколько это в принципе возможно в её положении, идёт к письменному столу, вытаскивает папку с документами, дрожащими руками кладёт в пакет.
— Пойдём, — говорит мне. — Я покажу выход.
— Я знаю, где находится входная дверь! — она что, совсем за идиота меня держит? У Зайцевых самая что ни на есть обыкновенная квартира, а не средневековый замок со множеством тайных ходов.
— Пойдем, — не обращая внимание на моё недовольство неугомонная женщина тянет меня в совершенно противоположную от выхода сторону.
— Кир, у тебя мозг на фоне гормонов поехал? — удивляюсь. Но иду следом. Мне интересно, что такого она придумала.
Тащить меня в сторону кухни в надежде спастись весьма опрометчиво. Если, конечно, она не рассчитывает сбежать через окно.
Кира останавливается напротив шкафа-купе, что стоит в коридоре. Что-то отсчитывает. Затем открывает дверь.
Перед нами самый обыкновенный шкаф. И множество вешалок.
— Идём, — зовёт меня за собой. Я смотрю на неё как на ненормальную.
— Ты приглашаешь меня в Нарнию? — не могу оставить при себе едкую шуточку.
— Матвей! — вспыхивает осуждающе. — Я не сошла с ума, — смотрю на неё сурово. — Просто доверься, — просит.
— Тебе? — удивлённо выгибаю бровь. Слышу, как на лестничной клетке с кем-то начинают говорить мои парни. Люди Апрельского. Других вариантов нет.
Мне они вряд ли что-то сделают. Если б хотели, то расправились со мной давно. Да и не боюсь я их больше. Лежащий в банковской ячейке компромат позволяет свободно разгуливать на свободе.
А вот Кире… Ей придется гораздо хуже.
Но Апрельский просчитался в одном. Его дочь нужна и мне тоже.
Какой бы заразой не была моя дражайшая супруга, пусть уж лучше будет под моим крылом. Так уж точно ничего больше не выкинет. Да и папашу её при случае я всегда тормознуть успею.
— Да, — кивает. — Эта квартира состоит из двух. Изначально здесь было две однушки, — принимается спешно объяснять. — Первая жена Зайцева практически сразу после покупки второй однушки сделала перепланировку и узаконила её.
— Почему я об этом не знал, — бурчу. Это ведь важная информация.
— Потому что дело было больше двадцати пяти лет назад, — продолжает. — Идём! Здесь должна быть вторая дверь.
Чувствую себя полнейшим дураком, захожу в шкаф, изнутри закрываю дверь-купе, включаю на телефоне фонарик.
Кира шарит рукой по стене. Торопится. Ей страшно. Прекрасно понимаю состояние девушки, но смысла так накручивать себя не вижу. В конце концов, я всегда мог заехать, чтобы мы обсудили развод. Официально мы до сих пор женаты.
В квартире раздаются посторонние голоса. Кира в панике мечется из стороны в сторону. Люди Апрельского всё же проникли в квартиру.
Я остаюсь спокоен и собран. Не вижу причин для истерик. Мои парни следят за каждым шагом нежданных гостей. Они наготове. В любой момент могут дать отпор.
— Он найдёт меня! — шепчет. Голос на грани срыва.
— Кира, прекращай истерить, — обращаюсь к ней строгим голосом. — Я рядом. Мои люди тоже. Тебя никто не позволит увести против твоей воли.
Я не намерен возвращать ублюдку столь ценного свидетеля. Кира должна оставаться под моим контролем. В идеале, за несколько тысяч километров отсюда.
— Ты не понимаешь! — продолжает заводиться.
— Успокойся! — шикаю грозно. Нормальным тоном сейчас говорить не вариант. — И делай дело! Иначе ты излишним шумом выдашь себя.
Пока Кира ищет пути отхода, я пишу сообщение одному из своих парней. Пусть прикрывают.
Но для начала им придётся найти место, где должна находиться дверь. Лично я ничего подобного не могу припомнить. В коридоре по обе стороны от квартиры Зайцевых самая обыкновенная ровная стена.
— Вот она! — Кира шепчет с восторгом. Руки дрожат, глаза разбегаются в разные стороны. Ей тяжело удерживать фокус на одном месте. Мда… Эмоции у девушки шалят очень сильно.
Присматриваюсь. Вижу невзрачную белую дверь. Она практически сливается с задней стенкой шкафа. Если специально не искать, так не найдёшь.
— Блин! Не открывается! — дёргает ручку. — Замок заело, — поворачивается ко мне. Глаза наполнены страхом и паникой. В них блестят слёзы. — Помоги, — шепчет в отчаянии.
— Отойди, — спокойным уверенным тоном обращаюсь к девушке.
Подхожу к двери, поворачиваю ключ в замочной скважине, чуть сильнее, чем Кира, нажимаю на ручку и… ничего не происходит.
— Что снаружи? — спрашиваю у пока что не бывшей жены. — Дверь ведь туда открывается?
— Да. Наружу, — кивает. Еле стоит на ногах, напуганная вся. Не ожидал я подобного от Киры.
— Чем отгорожена дверь от коридора? Фанера? Дранка? Гипсокартон? — впиваюсь в неё взглядом.
— Не знаю, — шепчет. Губы побледнели. Она вот-вот упадет в обморок. Ещё этого мне не хватало!
Двадцать пять лет назад. Панельный дом. Надеюсь, я прав и там окажется кусок не толстой фанеры.
— Отойди, — говорю ей. Мне нужно задать максимальную амплитуду перед рывком. Задевать беременную женщину не собираюсь даже случайно.
После моих слов Кира тут же отступает в сторону. Отклоняюсь немного назад, дальше не получается, мешает дверь шкафа. Делаю вдох. Группируюсь. Мощный толчок, корпус вперёд, прикладываюсь к двери так сильно, что аж дух вышибает.
Снаружи что-то трещит. Мужских взволнованных голосов становится больше. Времени нет.
Ещё рывок. Бросок вперёд. Удар. Дверь поддаётся. Снова. И снова.
— Открылась! — пищит Кира, пытается пробраться к выходу раньше меня. Я отступаю и пропускаю её вперёд.
— Матвей Валерьевич? — мои парни пытаются скрыть удивлённый взгляд. Не получается.
— Её, — показываю на Киру. — Доставить к Марату. Предоставить отдельную комнату, накормить, дать отдохнуть. Без меня не отпускать, не давать телефон в руки, — отдаю указания. — Приеду позже. Поняли всё?
— Да, — кивают.
— Кира, едешь с ними, — показываю на двоих ребят, что стоят напротив.
— А ты? — спрашивает. Она в ужасе.
