– Я прошу тебя, объясни мне, почему ты позволила ему увести Кайла?
– Да ничего я ему не позволяла! – воскликнула Натали.
Началась игра, и Деннис видел, как Кайл готовится занять место отбивающего, сжимая и разжимая худенькие пальцы на бите. Деннис не мог не отметить, что парнишка не особенно доволен сложившейся ситуацией, и это в какой-то степени потешило его ущемленное самолюбие. Возвращаясь к их разговору, он попытался объяснить Натали, как виделось ему сложившееся положение:
– Ты ведь могла сказать ему, что он опоздал, что я занял его место на поле.
Она закрыла глаза ладонями, отрешившись на секунду от всего, не зная, с чего начать. Затем посмотрела Деннису прямо в глаза.
– Он – отец Кайла. Постарайся поверить мне, я пытаюсь сделать лучше для своего сына.
Ледяной душ окатил Денниса с головы до ног. Сердце его слегка кольнула маленькая льдинка злобы, но ее сменило желание спрятаться, зарыться, убежать.
– Понятно, значит, ты считаешь, что я не лучшее, что может быть для твоего сына.
Деннис знал, что нужно обдумать все, прежде чем высказываться вслух. Но ему надоело чувствовать свою беспомощность. Когда они жили с Донной, он мог использовать свой отцовский авторитет, чтобы заставить слушать то, что он говорит. Сейчас же не имело никакого значения, что он может сказать, его мнением никто не интересовался. Единственное, что он мог противопоставить воле Натали, это силу любви, но, похоже, она мало что значит для нее, когда речь заходит о детях.
Деннис уставился невидящими глазами на поле, где разворачивалась нешуточная борьба между двумя командами. Он мог сознаться самому себе, что любит эту женщину. Но почему именно сейчас, когда он понял, как много она для него значит, Натали повернулась к нему спиной? Зачем он позволил себе влюбиться? Да еще в женщину с тремя детьми, которых с легкостью могут забрать у него. Они смотрели матч в полной тишине. Но когда Кайл отбил мяч почти за пределы поля, он не смог удержаться от аплодисментов. Парень действительно здорово играл. Ах, как ему хотелось оказаться там, рядом с ним! Ведь он всю жизнь мечтал играть в бейсбол вместе со своими детьми, не важно, будь то сын или дочь. Пусть Кайл не его сын, но ему хотелось отдать свое сердце так же, как и Мэнди. А ведь его девочка сдружилась с семейством Реддингов, даже мать семейства ей нравилась.
Когда выдалась небольшая пауза в игре, Боб подошел к другим отцам, и они стали болтать о своих детях, делясь впечатлениями от игры и рассказывая друг другу забавные истории. Дошла очередь и до Боба поведать окружающим что-нибудь интересное из жизни сына.
– Недавно, – он толкнул соседа локтем в бок, привлекая его внимание к истории, – мой позвонил мне и говорит… мать он постеснялся беспокоить по такому вопросу… так вот, звонит и просит привезти ему паховую раковину.[1] Я его спрашиваю зачем. А он говорит, скоро отборочная игра, боюсь, как бы не было травмы.
Мужчины, слушающие эту историю, засмеялись, а Кайл залился краской и нечаянно выронил биту, которой размахивал, разминая руку перед ударом. Деннис сжал железный обод табуретки так, что костяшки пальцев побелели от напряжения. Он посмотрел на Натали и увидел, как лицо ее исказилось гримасой боли, а глаза зажглись бессильной злобой.
– Это и есть тот секрет, который вы с Кайлом так тщательно от меня скрывали?
– Спроси об этом у сына, – ответил ей Деннис.
Натали досматривала игру, бесконечно жалея Кайла и ругая себя за то, что снова позволила Бобу обидеть ее мальчика. Деннис ушел полчаса назад. Мэнди и Кристал пригласили его поиграть в волейбол. Больше всего на свете ей хотелось догнать его и заставить выслушать. Он дал ей возможность высказаться, но она не воспользовалась шансом. И дело не в том, что Натали не хотела, просто она не знала, что сказать. Как она может объяснить ему место Боба в ее жизни и жизни ее детей? Ей приходилось мириться с тем фактом, что Боб их отец, и она вынуждена была подчиняться решению суда.
Быть может, Натали и решилась бы сказать ему что-то, если бы он не ушел от нее, меча молнии, как Зевс. А что до Боба, то с этим надо было что-то решать. Сколько можно позволять ему огорчать детей, сколько можно терпеть его небрежное обращение с ней? Она не могла забыть презрения на лице Денниса после инцидента с Кайлом.
Боб подошел к ней, довольный жизнью.
– У меня встреча через двадцать минут, так что я побежал.
– Я как раз думала о тебе.
– Неужели, – спросил он, красиво изогнув брови, – хочешь позвать обратно? Ладно, я обдумаю твое предложение.
– Если ты еще раз посмеешь унизить Кайла так, как сделал это сегодня на матче, я пойду в суд, и тебе запретят приближаться к сыну.
Боб ушел, кипя от гнева. Натали, словно маленькая девочка, радовалась, что испортила ему настроение. Но ее радость мгновенно улетучилась, когда она увидела, как от раздевалок к ней бредет Кайл, понурив голову. Он медленно переступал ногами в расшнурованных кроссовках и подкидывал в воздух перчатку, боясь посмотреть по сторонам. Ему, наверное, казалось, что сейчас весь мир смотрит на него и смеется.
– Как я рад, что он наконец уехал. Мальчишки говорят, что их отцы иногда рассказывают такую же чушь про них. Наверное, раньше отец так не делал, потому и не приезжал. – На глазах Кайла блестели слезы, но он сдерживался как настоящий мужчина. – Знаешь, мам, я только сейчас понял, что мистер Фишер никогда тебе не рассказывал об этом. Он хороший. Если… если ты захочешь выйти замуж за него… в общем, я не против.
В отличие от сына Натали не смогла сдержать слез.
– Спасибо, сынок, я учту это.
Немного приободрившись, Кайл побежал к остальным и, сразу вступив в игру, отпасовал мяч Мэнди. Деннис отделился от молодежи и не спеша подошел к Натали.
– Пойдем возьмем чего-нибудь холодненького. – Он пристально посмотрел на нее. Прогуляемся… и поговорим.
Натали шла за ним по узкой парковой тропинке, пока они не вышли на большую аллею. Ей хотелось взять его за руку и поскорее прояснить ситуацию, но она чувствовала, что ей будет тяжело это сделать.
– Я хочу объяснить тебе, что сегодня произошло, – начала она, не выдержав затянувшейся паузы.
Они уже подошли к их машине. Деннис открыл багажник и достал из холодильника пиво в запотевшей банке.
– Что ж, жду с нетерпением, – ответил он достаточно спокойно, открывая банку.
– Все просто. Сегодня его день общения с детьми. И я ничего не могу с этим поделать. Тот факт, что он несколько месяцев не пользовался своим правом, а тут вдруг решил продемонстрировать всем, что он их отец, ничего не меняет. И мои чувства здесь ни при чем.
