– Кто это? – хрипло спросил Руперт.
Дэвид только сейчас заметил отца. Говард закрыл дверь и отступил назад, не стремясь участвовать в семейной сцене, но и не желая ее пропустить.
– Это моя невеста, – сказал Дэвид, глядя на отца, судорожно теребившего полу темно-синей пижамной куртки. – Тридцать секунд до полуночи.
– Где ты нашел это… эту… – Руперт задохнулся от возмущения, глядя на бездыханное тело на руках у Дэвида.
– Вообще-то мы давно знакомы, – солгал тот. – Сегодня вот случайно встретились… Она так волновалась, думая о встрече с тобой, что лишилась чувств. А теперь извини, я хочу пройти в свою комнату, принять душ и переодеться. Моей невесте тоже не помешает горячая ванна. Ты же видишь, мы промокли до нитки.
– Раскатывая в автомобиле? – криво усмехнулся мистер Гриффитс.
– Давай, расскажем твоему отцу правду, – вступил в разговор Говард, прекрасно видя, как тяжело держать Дэвиду незнакомку, имя которой он даже не успел узнать. – Мы попали в аварию, мистер Гриффитс. Ничего страшного, все обошлось. Отделались синяками. – Он потрогал огромную шишку у себя на лбу. – Ну а ваша будущая невестка упала в обморок действительно от страха. Но от страха, вызванного аварией. Да, и еще: вы не против, если я сегодня переночую у вас, ладно? Не хочу волновать свою матушку, вы же ее знаете…
Дэвид, слушая, как Говард заговаривает зубы его отцу, осторожными шагами передвигался по направлению к лестнице. Не хватало еще, чтобы девчонка пришла в себя прямо сейчас. Объяснить ей, да и отцу, что происходит на самом деле, будет трудно.
– Дэвид! – Мистер Гриффитс все-таки заметил ухищрения сына, однако тот, услышав окрик, тут же быстро начал подниматься по лестнице.
– Поговорим утром, отец.
Дэвид поднялся наверх, толкнул ногой дверь в свою комнату, дождался, когда его догонит Говард, и положил незнакомку на кровать.
– Запри дверь, – попросил Дэвид. – Чего доброго, папаша придет выяснять отношения прямо сюда.
– Она испачкает покрывало, – заметил Говард.
– Мне все равно, – устало ответил Дэвид и опустился в кресло. – Будь добр, налей чего-нибудь горячительного. У меня руки трясутся.
Говард без слов открыл дверцу маленького бара, достал два стакана и щедро плеснул в них бренди, даже не разбавив алкоголь водой. Дэвид выпил напиток залпом и с шумом выдохнул воздух.
– Что ты задумал? – с интересом спросил Говард, садясь в кресло напротив. – Как тебе вообще в голову пришло притащить ее сюда и представить отцу как свою невесту?
– Ну как такового представления еще не было, – невесело усмехнулся Дэвид. – И я только сейчас понял, какую глупость совершил, но идти на попятную не собираюсь. Как только женщина очнется, я поговорю с ней, и, кто знает, может быть, она согласится мне помочь… за умеренную плату.
– Предложишь ей выйти за тебя замуж? – удивился Говард.
– Вряд ли я на это решусь, – с сомнением глядя на женщину, сказал Дэвид. – Я о ней ничего не знаю. Возможно, она давно замужем и у нее четверо детей.
– Сомневаюсь. На пальце нет обручального кольца, а на вид она слишком юная, чтобы быть многодетной матерью.
– Ты уже принял сегодня шестнадцатилетнюю малявку за зрелую женщину, – огрызнулся Дэвид. – Так что «юный вид» и отсутствие кольца еще ни о чем не говорят. Я попрошу ее немного подыграть мне. А пока она будет исполнять роль моей невесты, мне, возможно, удастся найти более подходящую кандидатуру на роль жены.
Говард глотнул бренди и покачал головой, глядя на Дэвида с искренним восхищением.
– А говорят, что это я псих, – сказал он. – Что ж, приятель, я тебя не оставлю. Можешь рассчитывать на мою помощь.
Она слабо пошевелила рукой, нащупала гладкие, похожие на шелк простыни и открыла глаза. Увидев лепнину на потолке, женщина удивленно охнула и попыталась вспомнить, где может находиться.
Приподняв мягкое пушистое покрывало, которым была укрыта, она обнаружила, что полностью одета. Вот только одежда оказалась такой грязной, словно…
Тут в памяти блеснуло воспоминание. Дождь, автомобиль, лужа и боль в лодыжке.
Она наконец решилась осмотреть комнату, в которой находилась, и удивилась еще сильнее, когда обнаружила, что лежит на огромной кровати, стоящей в чьей-то шикарной спальне. Мебель, шторы на окнах и даже пара пустых стаканов на столике были, несомненно, высшего качества и стоили немалых денег.
Кто-то негромко вздохнул совсем рядом, и молодая женщина закрыла ладонью рот, чтобы не закричать. Ее взгляд метнулся в сторону: на софе, чуть ли не с головой укрытый одеялом, спал мужчина. Он снова вздохнул, пошевелился и открыл глаза.
– О! Доброе утро! – сонно сказал Дэвид и потянулся так, что было слышно, как хрустнули позвонки.
– Вы кто? – со страхом спросила она, натягивая на себя покрывало.
Он откинул одеяло, свесил ноги на пол, сел и удивленно уставился на нее.
– У вас что, память отшибло? Вы же вчера угодили под колеса моего автомобиля.
Внезапно все встало на свои места. Ну конечно же, тот самый парень! Хотя ведь был и еще один. Однако второго, по крайней мере в этой комнате, точно нет!
– Как я здесь оказалась? – Она покрутила головой, машинально запустила пальцы в волосы и тут же с отвращением отдернула руку. На лоб свисали грязные, слипшиеся пряди неопределенного цвета. – Фу! Ну и гадость.
– Да уж, вид у вас еще тот, – подтвердил Дэвид с усмешкой. – Как, кстати, вас зовут-то? А то я вчера так и не спросил. Меня всю ночь мучил этот вопрос. При вас не было ни документов, ни сумочки, в которой они могли бы оказаться. Кажется, мы оставили ее валяться на дороге.
– У меня не было никакой сумочки, – отмахнулась она. – А зовут меня Мэгги. Мэгги Колтрейн. А вас?
– Дэвид Гриффитс, – сказал он и приготовился услышать ее возглас, что, дескать, она конечно же слышала его имя.
Однако Мэгги молчала и лишь кивнула, мол, приятно познакомиться.
– Это что, гостиница? – Она обвела взглядом комнату.
– Гостиница? – удивленно переспросил он. – Разумеется, нет. Вы у меня дома. Мне ничего не оставалось, как привезти вас сюда после того, как вы потеряли сознание.
– Понятно. Спасибо, что уложили меня спать в грязной одежде.
– Я как-то не рискнул вас раздеть. Вряд ли вы сказали бы мне спасибо.
– Точно! – улыбнулась она и поднялась на ноги.
Дэвид стянул с нее только куртку, и теперь Мэгги осталась в прилипшей к телу когда-то розовой футболке и разорванных на правой ноге джинсах, с которых буквально отваливались подсохшие куски грязи. Мэгги оглянулась, посмотрела на постель, где лежала всю ночь, и судорожно вдохнула воздух.
– Боюсь, ваше чудесное покрывало испорчено, – огорченно сказала она. – Да и простыни наверняка тоже. Все-таки вам следовало снять с меня хотя бы джинсы.
