Было большим облегчением войти, наконец, в сарай, даже зная, что там ее может поджидать что-то опасное. Рен прислонилась к стене, держа перед собой винтовку. Она заморгала от непривычно яркого света, дыхание сбилось и стало похоже на всхлипы.
И тут она увидела: коровы задумчиво жевали жвачку, подключенные к доильным аппаратам.
Что здесь происходит?
Чувствуя, будто вступила в «сумеречную зону» из романа Стивена Кинга, Рен открыла было рот, но слова словно застряли у нее в горле.
Оглядев сарай, Рен поняла, что ничего не пропало.
Но этот человек был здесь. Кто еще мог сделать это?
Тут в голову Рен пришла новая мысль, и она изо всех сил сжала приклад. Зачем пришельцу было доить коров? Была у него какая-то цель, или ему просто надоело слушать их мычание?
Впрочем, это не так уж важно. Она вступила на этот путь и теперь пойдет до конца. Она уперла приклад в плечо и начала медленно продвигаться вдоль сарая, заглядывая в каждое стойло.
Одно, второе, третье… С каждым шагом ее сердце билось все чаще. Босси подняла хвост и бросила на Рен печальный взгляд.
Четвертое, пятое, шестое…
Пусто. Пусто. Пусто.
Седьмое, восьмое, девятое, десятое… Запах овса становился все сильнее. Под подошвами Рен хрустела солома.
Одиннадцатое, двенадцатое, тринадцатое…
Никого.
Четырнадцатое, пятнадцатое, шестнадцатое, семнадцатое…
Все коровы на месте. Незнакомца не видно.
Рен медленно подняла глаза вверх, уже не сомневаясь, что он в комнате на чердаке.
Наверное, следит за ней через замочную скважину.
Есть ли у него пистолет? Ей стало еще страшнее. Что же ей теперь делать? Если убежать назад в дом, она не сможет вызывать полицию и окажется пленницей этого странного пришельца. А оставшись, она может попытаться обратить ситуацию в свою пользу.
Так что сейчас делать? Карабкаться вверх по лестнице? Отступить? Подождать?
Ей подходил только один вариант: вступить в переговоры.
— Ну, ладно, мистер. Я знаю, что вы там, на верху, — сказала она громко, удивляясь уверенности в своем голосе. — У меня есть оружие, и оно нацелено на вас. Вам лучше спуститься, прежде чем я стану стрелять.
Незнакомец колебался, стоя перед дверью. Через щель в плохо пригнанных досках он видел женщину, трясущимися руками прижимающую к себе старенькую плохонькую винтовку двадцать второго калибра. Он с удивлением приподнял од ну бровь. Видимо, он недооценил ее мужество.
Женщина была напугана и нервничала, но у нее было достаточно храбрости, чтобы выйти на улицу в такую погоду, даже зная, что он прячется в сарае.
Было ошибкой подключать коров к доильным аппаратам, решил он. Но их дружный рев внизу был слишком громким, невозможно было слушать его равнодушно. Без всякого сомнения, именно то, что коровы затихли, заставило женщину пойти и проверить, что случилось.
— Мистер, я не шучу.
Ее голос медленно поднимался. Он бы и не за метил этого, если бы не понял вдруг, что она уже дошла до того предела, за которым действительно сначала будет стрелять, а потом задавать вопросы. Теперь ему лучше будет поспешить и представиться ей. А иначе можно получить пулю в лоб.
Вздохнув, он, как бы сдаваясь, поднял руки над головой.
— Пожалуйста, не стреляйте.
Он остановился на середине лестницы.
Рен нацелила ствол ему в живот.
— Что вы здесь делаете?
— Послушайте, — начал он. — Я прошу извинить меня за вторжение, но на улице слишком холодно и мокро, чтобы проводить там ночь.
— Спускайтесь, — приказала Рен, придав своему лицу угрожающее выражение. При этом она выглядела только более комично — словно маленькая девочка, играющая в полицейского.
Он подчинился, но не потому, что испугался ее угроз. Просто он опасался, что она не слишком хорошо умеет обращаться с оружием и может от испуга ранить себя или его.
— Я не причиню вам вреда, — сказал он. — Мне нужно только сухое место, чтобы укрыться от непогоды.
— Это вы подключили моих коров к доильным аппаратам? — Рен вскинула голову, выставив вперед острый подбородок.
— Да.
— Почему?
— Я устал слушать, как они мычат.
— Откуда вы знаете, как работает доильная машина? — спросила она с любопытством.
— У моего деда была молочная ферма в Висконсине. Я провел там несколько месяцев летом, когда был ребенком.
— Так что вы оказали мне любезность и подо или моих коров. — Глаза Рен сверкнули.
Темпераментная. Ему нравилось это в женщинах.
— Да. В чем проблема?
Рен нахмурилась.
— У меня только одна проблема — ваше присутствие, мистер. Помните, что у меня есть винтовка.
Если бы он не устал так сильно, то посмеялся бы над ее наивностью.
— Леди, у меня на плече висит «магнум». Если бы я хотел застрелить вас, то мог бы сделать это сразу, как только вы вошли.
Ее лицо вспыхнуло, когда она поняла, что он сказал.
— Тогда вам лучше бросить свой пистолет. Он вздохнул.
— Мне что-то не хочется.
Сделав шаг к нему, Рен коснулась стволом винтовки пуговицы у него на животе.
— Бросайте пистолет, или я нажму на курок.
— И случайно пристрелите меня? Неужели вы хотите, чтобы мои внутренности разлетелись по вашему сараю? Скорее всего, вы не убьете меня первым выстрелом. Я буду лежать здесь на полу и кричать. Подумайте, как и когда сюда доберется «скорая помощь» по такой погоде?
Рен замерла. Она ожидала совершенно иного ответа.
— Лучше давайте сделаем так, — предложил он. — Я положу свой пистолет вот на эту корзину, если вы сделаете то же самое. Меня, знаете ли, нервирует направленная на меня винтовка.
Женщина молчала.
— Я даже согласен сделать это первым. — Он полез рукой под пиджак, расстегивая наплечную кобуру.
— Медленно! — предупредила она.
— Медленно и плавно, — заверил он ее, доставая «магнум» и держа его за ствол.
Глаза Рен расширились. Спохватившись и хмуро сдвинув брови, она внимательно наблюдала за каждым его движением.
— Вот так. — Осторожно держа пистолет, он сделал два шага и опустил «магнум» на перевернутую корзину.
— А теперь отойдите, — приказала Рен. — И держите руки за головой.
Он сделал все, как она сказала, и отошел вдоль первого стойла к двери.
— Теперь ваша очередь. — Кивком головы не знакомец указал на ее винтовку.
— Нет.
— Но вы же согласились сложить оружие.
— Я солгала.
— Ах, — сказал он, — какая вы недоверчивая.
— А почему я должна вам верить?
— Вы и не должны. — По ее лицу он ясно видел, что женщина просто не знает, как ей быть.
