Плавно поднявшись с пыльных камней, перевела взгляд на противника. Парень явно был со старших курсов, о чем в прямую свидетельствовал мундир с четырьмя золотыми полосками на рукаве. К сожалению, к чему относилась голубая форма я не знала, в каждом учебном заведении своя система кодировки направлений.
Противник сидел на мостовой и старательно зажимал рану выше предплечья. Усмехнувшись, одарила юношу нечитаемым взглядом, и, развернувшись двинулась к воротам Академии.
— Постой ты, — заорали мне в спину, — почему кровь не останавливается?
— А нечего нападать на беззащитных девушек ранним утром, — ехидно скосила глазки.
— Это часть экзамена, — зло выплюнули мне в лицо.
— Хочешь мне сказать, — я присела на корточки возле парня, — что доучился до четвертого курса и не знаешь, как справляться с простыми иглами.
— Какого черта ты мне городишь? — брюнет не сдавался, — Это не простая игла, она охранку Магистра Сатира пробила, а тот лучший в Академии. Так что это за гадость?
— Небесная стира, — и поманив пальцем вернула оружие с руки, — как ты и сказал, высококлассная игла, которую используют горные наемники из гномов.
— Недешевая вещица, — похоже в оружии мой собеседник разбирался.
— Папочка не скупится на моей охране, — равнодушно пожала плечами, убирая иглу под чулок.
— Ваш пропуск за ворота, — и мне в руку легла стальная монетка.
— Благодарю, — резко поднявшись, поспешила в Академию.
Времени оставалось не так много, скоро около ворот будет целое столпотворение, а мест не так уж много. Да и в толпе соискателей из небогатых и знатных с легкостью можно вычислить блудную дочь Генерала Светлой Армии.
Огромные и помпезные врата, горящие золотом, выбили меня из душевного равновесия. Я, как любая темная фея, ненавидела дешевую показуху. Лучше бы на эти деньги организовали еще пару детских школ. Почему-то в мире слывет утверждение, что светлые все такие из себя чистые и пушистые. На деле же, оказывается, совершенно по-другому. Я не защищаю темных, у них свои проблемы и недостатки. Но у тех, все дети в независимости от статуса должны получить хотя бы среднее образование, и оно бесплатное. У светлых обучение стоит неподъемную сумму, и, если ты не богат, тебе даже начальное не светит.
Такого я понять не могла, да и принимать отказывалась. Дети — это наше наследие, то, что мы оставляем после себя. Мне жилось еще хорошо, а вот двум единокровным сестрам от первой жены отца, не очень. На мое содержание темные родственники ежемесячно высылали деньги и немалые, а вот девушек отец не баловал, они с самого детства обучались в храмовой школе. Тихие и забитые существа, которых даже феями назвать язык не поворачивался.
Сейчас обе уже замужем и каждые пять-семь лет рожают детей, хоть чаще лекари не разрешают. Отец сверкает от собственного величия. Три дочери, два сына и уже столько внуков. Одна я осталась не пристроенной и не в меру ретивой особой. За пару часов до обручения, сбежавшая из собственной комнаты и объявленная в розыск. Отец понимал, где меня искать, кроме Академии податься мне было некуда, из остальных мест беглянок выдавали.
Отмерев, приложила монетку к вратам и скривилась от ужасного скрипа распахивающихся предо мной створок. Кажется, у меня получилось отстоять свое право на обучение, и меня не смогли поймать. Оставалась такая малость, сдать вступительные экзамены. Но по сравнению с моим путешествием сюда, это казалось вполне обыденной задачей.
Набрав полную грудь воздуха, я сделала последний, отделяющий меня от свободы, шаг. Шаг в новую жизнь, студентки высшего учебного заведения. Врата вновь сомкнулись за моей спиной, отрезая от всего остального мира на долгие пять лет.
ГЛАВА 2
Голова закружилась в предвкушении. Схему здания администрации я выучила наизусть, то еще испытание, блуждать по запутанному лабиринту коридоров, тупиков и сквозных комнат. Понятия не имею, кто строил это великолепие, но по слухам сам Ректор приложил руку, точнее лапу к созданию этого страшного сна, не только студентов, но и преподавателей.
И сейчас мне предстоит найти комнату приемной комиссии в восточном крыле на третьем этаже, рядом со статуей старой грымзы, извиняюсь, Профессора Чароведения. Славилась эта бабулька на весь мир, волосы от нее вставали дыбом даже у самого матерого вожака оборотней. Еще бы, ведьма, самая настоящая человеческая ведьма! От такого и поседеешь раньше времени. Муж ее вообще облысел. Представляете, лысый дракон!
Его, как мужика, я вполне понимала, в далекой юности это была просто конфетка. Длинные иссиня-черные волосы, колдовские шоколадные глаза, и внешность самой благородной нимфы, и до последнего она умело притворялась скромной и прилежной девушкой. А вот после свадьбы, бедный младший Принц драконов пачками начал писать мемуары и завещания.
Хотя тут надо признать, благодаря жене, он пережил восемь собственных братьев и стал нынешним Императором. Но тут точно неизвестно, приложила ли к этому свою миниатюрную ручку его благоверная. Статую этой грозной Леди я запомнила на карте первой, слишком приметной она казалась мне на фоне других.
Обычно такой красотой награждали померших с особыми заслугами деятелей науки и культуры, а ей посвятили уже лет шестьсот назад, когда ей исполнилось две тысячи лет. Первая в своем роде, она заставляла восхищаться ее мужеством и женским коварством.
Злополучную статую обошла по большой дуге и оказалась перед очередью в два человека. Кхм, не густо, я ожидала, что будем стоять вдали от самых ворот. Но тут в памяти всплыла стычка на улице, похоже студентов решили отсеивать еще на подходе к пафосным вратам учебного заведения.
Девчонку я знала лично. Герцогиня Ваталистия Вотарфляй — лучшая подружка седьмой Принцессы Светлой Империи. Девица красивая, с водопадом золотых волос и карими глазами, но с одним недостатком, мозгов в этой красивой черепушке не было отродясь. Так что ее пребывание в очереди абитуриентов меня очень удивило. Она была на пару месяцев меня старше, и отличалась высокомерностью и пренебрежительностью ко всем, кто ниже ее по положению.
Впервые мы сцепились еще во времена моей учебы в Лицее Магического Познания при Императорской Академии Чар, куда меня отдал отец в надежде на то, что из меня сделают порядочную светлую фею. Фокус правда не удался, и в первую же неделю я погрызлась с этой белобрысой мымрой, напрочь убив свою репутацию. Дальше уже просто плюнула и забыла о собственных намерениях быть паинькой, и во всем подражать светлым феечкам.
С того момента я и затесалась в лучшие ученицы прекрасной демоницы, а отношения с болонкой Принцессы рассыпались окончательно и бесповоротно. Так мы и делали маленькие каверзы друг другу все сто пятьдесят лет нашего совместного обучения.
К счастью, после выпуска наши дорожки разошлись. Она, как породистая лошадь, поперлась в Императорскую Академию Чар, где обучалась вся знать. Я же, напротив, попала в самую закрытую и засекреченную Школу во всей Светлой Империи.
Школа святой Ердидид слыла набожной и богопокорной, так что отец особо не протестовал. На деле же, закрытое учебное заведение готовило воинов и наемников всех мастей. Информация была засекречена, и раскрывалась только тем, кто отучился десять лет, и смогли там зацепиться. От светлой феи с темным даром все преподаватели пришли в неописуемый восторг, а узнав, что я готова помереть, но не возвращаться к отцу, взяли на обучение сразу на пятом году. Так я и оказалась самой молодой студенткой на профессиональной подготовке.
Меня не щадили и не делали поблажек, а наоборот, из-за темного дара требовали с три короба. Но упорства мне было не занимать, и на тридцать седьмом году я сдала все экзамены на выпускной диплом. Возвращаться мне смысла не было, но в день Знаний я стояла с чемоданом у металлической калитки и покорно ждала своей очереди.
На меня, конечно, посмотрели, как на полную идиотку, но пустили. Услышав полную версию моей истории, куратор сжалился и взял меня в помощницы. Так началась вторая часть моего обучения. Я словно в омут с головой погрузилась в книги и запрещенные знания. Спустя пять лет я написала первую монографию про расслоение светлого элемента. К окончанию, под моим именем вышло более тридцати трудов в закрытых и запретных областях.
