Я чуть не заржала. Так кто к кому в репетиторы нанимается? Тимофей, наверное, сам офигел от таких слов, потому что его крылья мигом исчезли, а брови хмуро сдвинулись. Да ещё посмотрел на меня таким взглядом, мол, бесишь меня.
— Ну, вы знакомьтесь. Я сейчас схожу в учительскую и вернусь, чтобы дать вам задание и книжки.
И свалила, радуясь своей затее. Я даже на миг подумала, что она специально меня с ним поставила.
Лазарев стоял, скрестив руки на груди, смотрел на меня каким-то странным взглядом. Думал, наверное, что ему делать с непонятно откуда и зачем взявшейся девочкой, которая скоро глазами продырявит плитку на полу. Мне казалось, что если я сейчас посмотрю на него, то сердце остановится, или я завизжу на всю школу.
Тимофей Лазарев, к которому я бы в жизни не осмелилась подойти, стоит сейчас передо мной. Может, это просто сон? Да, наверное, я просто сплю.
— Так, дети, вот вам сборник, вот комплект заданий, которые нужно научиться решать. Можете этот урок здесь посидеть, а дальше договоритесь. Ключ оставляю, потом закроете. Удачи вам.
Домой пошла. Хорошо ей. Я тоже домой хочу. Никогда так домой не хотела.
Вот лежишь дома на диване, мечтаешь, лишь бы он к тебе подошёл, вы начали говорить и всё такое, что ты его покоришь своим красноречием и шутками. А на деле? Стоишь, пялишься в пол, трясёшься и боишься слово сказать.
— Ну и что мне с тобой делать? — внезапно спросил Тимофей. Я даже подскочила на месте.
Да, голос у него был мягким и бархатистым. Очень приятным и очень мужественным. Обволакивающим, точно молочный шоколад.
«Полюбить и никогда не отпускать», — подумала я, но вслух произнесла совсем другое:
— Учить меня физике. Ты же за этим сюда пришёл?
— Можно и так сказать. — он ухмыльнулся и прошёл к ближайшей парте.
Начал просматривать задания, постоянно поправляя свои спадающие на глаза волосы. Интересно, как долго он привыкал к этому? Его не бесит? Столько вопросов.
— Ты сядешь?
— Куда? — опять вырвалась из облака мыслей я.
— На стул, — улыбнулся парень. — На обычный. Без всего. Деревянный такой. Рядом со мной стоит.
Сначала я не поняла, что значит без всего. А потом каааак поняла. И прыснула в кулак. Неужели, шутки про два стула до сих пор актуальны?
— Ты бы ещё про двух друзей и зарплату пошутил, честное слово, — я слегка расслабилась, прошла к парте и села рядом с ним.
Код красный! Между нами десять сантиметров! Десять сантиметров!
— Давай так. Что ты не понимаешь? — включил Тимофей режим учителя. Я взяла в руки задания и пробежалась глазами. Потом зажмурилась и положила обратно. Что за ужас?
— На каком языке это написано? На эльфийской? — обреченно смотрела на белые листы с непонятными мне формулами.
— Нет, на физическом. Ты совсем ничего не понимаешь? — мне кажется, ему даже жалко меня стало. Ещё бы. Я чуть не расплакалась, когда увидела количество листов. Да я с этим год разбираться буду.
— Смотри, — я достала из портфеля тетрадку, вырвала листок и взяла из пенала карандаш. Аккуратно, практически идеально ровными линиями начертила параболу ветвями вниз, не имеющую точек соприкосновения с осями. — Вот это я. А оси — физика.
— Ну, хоть математику понимаешь, — он вздохнул, — уже неплохо. И чертишь хорошо. У меня все наоборот.
— Если ты меня подтянешь, то я, так и быть, позанимаюсь с тобой, — после этих слов Лазарев посмотрел на меня взглядом а-ля «Девочка, ты понимаешь, с кем говоришь?».
— Спасибо за щедрость. Так, давай возьмём самое первое задание. Оно самое лёгкое. Установите соответствие между физическими законами и их формулами…
Внизу прилагалось три названия и четыре коротких строчки, состоящих из одних только букв. Я так понимаю, что одна лишняя и никуда не подходит. Сложно.
— Итак, второй закон Ньютона? — спрашивает Тимофей, и мне хочется утечь под парту. — Это самоё лёгкое. Все знают.
Так, что там про него говорила Нина Викторовна? Что-то там было про силу. А, блин, здесь во всех формулах есть сила. Ещё я помню слово масса. С ней всего две. Лазарев сказал, что это легко, значит дробная формула не подходит.
— Сила равно масса на ускорение? — скорее спрашивая, чем отвечая, протянула я. Он кивнул.
— Угадала, да?
— Методом исключения, — уточнила я, оправдываясь. — Мы просто вчера это проходили. Я вспомнила про массу, а там всего два варианта с ней. Ты сказал что это самое лёгкое. Значит, дробь быть не может.
— Феноменально, — заключил Тимофей, театрально похлопав. — Дальше. Закон всемирного тяготения?
Я полными растерянности глазами посмотрела на оставшиеся варианты. Что я знаю про всемирное тяготение? Ну, мы все притягиваемся к планете. Планета — шар. Шар — круг. У круга есть радиус. Значит мне, скорее всего, нужна формула с дробью, где непонятные мне Gm1m2 делятся на радиус в квадрате.
Я ткнула пальцем в свой вариант и пересказала свои догадки и как пришла к этому выводу.
— Ага. Только это действует, если тело на поверхности земли.
— Не важно. Главное, что правильно.
— Важно. В физике условия всегда важны.
— Можно подумать, что только в физике.
— Не умничай, а скажи лучше третий закон Ньютона.
Я закатила глаза и посмотрела на оставшиеся два варианта. Так. Ничего не понятно, но очень интересно. Мне нужна подсказка.
— Можно выбрать помощь зала?
— Нет, — ухмыльнулся парень, смотря на мои страдания. — Давай сама. Ты можешь.
— Какой вредный. Ну, пожалуйста, — вложив максимум грусти в свои глаза, я посмотрела на него, — ну пожалей меня.
— Хорошо. Там про силы. Всё, думай.
Про силы? Классно употребить подобную фразу к динамике. Так, ну тогда подходит формула, где две силы и одна из них с минусом.
— Это?
— Молодец. Ты за десять минут сделала одно задание. Такими темпами к концу года справишься.
— Мне надо не к концу, — вздохнула, вспоминая, что контрольная то через три недели. — Мне надо за три недели научиться решать на хотя бы «четыре». А ещё лучше на «пять».
— Тяжелый случай. Тогда переходим к задачам.
— А там сложно?
— Мне нет, а тебе — да, — очень оптимистично ответил Тимофей. — Ты как лучше понимаешь? Наглядно или на словах?
— Попробуй на словах. Но лучше нарисуй, — улыбнулась, вспоминая слова физички про чертежи. Как такое возможно, что человек знает физику и легко решает все задания, но при этом не может нарисовать простую картинку?
— Дошутишься, я уйду.
— Тогда Нина Викторовна применит на тебе закон наказания учеников.
— Это какой?
— Он заключается в том, чтобы приложить к ученику силу плохих оценок. За то, что кинул несчастную девочку на произвол физической судьбы.
— Угрожаешь?
— Предупреждаю.
Мы смотрели друг на друга. Я с огромным количеством смущения, а Лазарев с недовольством. Конечно, ему тут незнакомая девочка угрожать пытается. Ой. Вот это поворот, конечно. Я пытаюсь угрожать Тимофею Лазареву. Сказать подругам — не поверят ведь.
— Хорошо. Тогда смотри и внимай. Два раза повторять не буду.
Он взял мой листочек с прекрасной параболой, перевернул его и начал рисовать непонятные прямоугольники.
— Смотри. Этот квадрат — это брусок, который лежит на столе. Брусок давит на стол. Стол давит на брусок. У них всё взаимно. Ты берёшь этот брусок и передвигаешь, например, вправо. Значит, сила сопротивления будет действовать в обратную сторону. Понятно?
Понятно, что у тебя скудный словарный запас, художником тебе не стать и что даже у бруска и стола есть взаимность. Я за них рада.
— Понятно, — пробубнила, мысленно повторяя сказанное парнем, чтобы лучше запомнить.
— Теперь посложнее…
— Давай на словах, — я отобрала у него лист и карандаш. — Думаю, я так лучше пойму.
Надо будет научить его рисовать. Потому что это какой-то звездец.
— Ладно. Тогда представь кровать.
— Какую?
— Мягкую, блин! — не выдержал парень. — Какая разница, какую. Свою, на которой ты спишь.
