Едва лимузин остановился, Дру сама распахнула дверцу и выбралась из машины.
Дру с вызовом смотрела Уиту в лицо, когда он подходил к ней, двигаясь нарочито медленно. Она сознательно распаляла в себе гнев, которым только и держалась.
– О чем же таком вы желали поговорить, Ваше Высочество? О том, что вам пришлось практически похитить меня? – поинтересовалась Дру, владея голосом намного лучше, чем собственными чувствами. Сердце у нее так колотилось, что его стук, казалось, заглушал шум прибоя, разбивавшегося о скалы далеко внизу.
Лицо Уита застыло, словно высеченное из гранита.
– Ты должна ответить мне на один вопрос.
– Какой еще вопрос? – Дру скрестила руки, чтобы они не так тряслись.
– Давай не будем играть в игры. Черт побери, для тебя это так же важно, как для меня!
Она высоко вздернула дрожавший подбородок и заставила себя смотреть прямо в глаза Уиту, безмолвно вопрошая, посмеет ли он продолжать.
Он посмел. Его синие глаза, обращенные к ней, были холодны, как ледяные воды Атлантики вокруг его северной родины.
– Ну, скажи мне, скажи, откуда у маленькой девочки, которая целуется с лягушками в штате Мэн, такое потрясающее сходство с детским портретом, что висит на стене в замке моего отца на острове Андерс? – Он говорил тихим, приглушенным голосом. – С моим портретом, Дру.
Момент, которого Дру так страшилась все эти годы, наконец настал. И все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала.
Ее материнский инстинкт толкал ее защитить Лекси любой ценой. Но совесть протестовала, напоминая о том, что Уит имеет право знать правду, к каким бы последствиям это ни привело.
Она мучилась сомнениями, пока не услышала, что Уит снова заговорил. На этот раз голос его был хриплым от волнения.
– Скажи мне, Дру, Лекси – моя дочь?
Слово, которому предстояло навсегда изменить жизнь троих людей, прозвучало едва слышным шепотом:
– Да.
В конце концов, одно дело – не сообщать Уиту о Лекси. И совсем другое – стоя перед ним, ответить ложью на прямой вопрос.
Дру напряженно следила за игрой чувств на его лице и вздохнула с облегчением, когда увидела, что победил гнев. Так ей было легче сражаться с ним.
– Почему, черт побери, ты не рассказала мне? – грозно вопросил он.
– Тебя здесь не было, – ответила Дру. Ей до сих пор было больно об этом вспоминать. Уверенная в его любви, она впервые в жизни позволила себе размечтаться – глупая, глупая девчонка! Она построила для них двоих чудеснейший воздушный замок. А когда ее принц скрылся вдали, замок рухнул, и она осталась одна среди развалин. После того как он ее покинул, Дру обнаружила, что беременна. Она справилась одна, преодолевая препятствие за препятствием. Переживет и сегодняшний день. Поглубже вздохнув, она смело встретила тяжелый взгляд Уита.
– Когда я уезжал, у меня не было никаких причин подозревать, что ты можешь быть в положении, – проговорил он с каменным лицом. – Как это вообще могло случиться?
Дру выразительно подняла одну бровь.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. – По голосу было ясно, что терпение Уита на пределе. – Мы с тобой всегда предохранялись.
Дочка незамужней женщины, оставленная на воспитание бабушке, Дру часто клялась и божилась, что ни за что не повторит материнскую ошибку. Уит был ее первым любовником. Ее единственным любовником. И при всей пылкости их любви в то золотое лето он всегда заботился о том, чтобы защитить ее, – в чем она видела только доказательство его любви. Оказалось, что можно допустить сразу два промаха.
– Ни один способ предохранения не дает стопроцентной гарантии, – сказала Дру. И к тому же на свете нет ни одной такой стопроцентной дурехи, какой была она в то лето. – Подобные вещи случались. Не только с нами двоими…
– Вот это точно. Нас было двое, – рявкнул он. – Ну ладно, я уехал. Но ты же знала, как меня найти. Почему ты даже не пробовала?..
Она смотрела ему прямо в глаза.
– Действительно, почему бы? – бросила она ему в лицо.
Тут он отвел глаза, но она успела заметить, как судорога волнения исказила его черты. На какое-то мгновение ей стало его жаль. Не ходи по этой дорожке, Дру, предостерегла она себя, не повторяй прошлых ошибок. Пусть помучается! Его молчание сказало ей, что он, видимо, не совсем забыл тот день, когда разбил ее мечты.
В следующую секунду он снова обратил на нее свой непреклонный взгляд.
– И все-таки я считаю, что ты должна была сообщить мне о ребенке.
Как будто она не думала об этом целыми часами! Гордость спасла бы ее саму, но ребенок… Ей пришлось решать, что будет для Лекси хуже: совсем никакого отца или такой, который не хочет быть отцом, который в любую минуту может исчезнуть. В последующие годы, читая подробные отчеты в прессе о похождениях Червонного Принца, Дру только убедилась в том, что приняла правильное решение.
– Ну а я не сообщила, – сказала она, с вызовом глядя на него снизу вверх. – И дальше бы не сообщала, если бы ты сам не догадался.
– Теперь твоя тайна раскрыта, Дру, и это все меняет, – проговорил он с угрозой.
Страх ледяными пальцами стиснул горло Дру.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она, не в силах скрыть нотку отчаяния, прорвавшуюся в голосе.
– Семь лет ты изображала Господа Бога, Дру. Больше не выйдет.
– Но об этом никто не знает, Уит, клянусь тебе! Никто не знает, что мы были любовниками, и я никому не рассказывала, кто отец Лекси. Я тебя не опозорю, не стану подавать на тебя в суд, ничего такого я не сделаю! Если бы я хотела, я бы сделала это давным-давно. У нас с Лекси все хорошо. Не надо ничего менять! Мы пойдем своей дорогой, а ты иди своей.
Уит смотрел на нее в упор.
– Ты что – хочешь, чтобы я просто повернулся и ушел? Чтобы забыл, что у меня есть дочь?
Даже ослепленная яростью, Дру не могла не видеть, какая пропасть лежит между девятнадцатилетним мальчишкой, не желавшим обременять себя семьей, и взрослым мужчиной, который только что узнал, что у него есть ребенок. Но его чувства ее не касаются. Ее забота – Лекси. Дру подняла на него глаза.
– Пожалуйста, Уит. Ради Лекси оставь все как есть.
Он ответил сквозь зубы:
– Я, безусловно, этого так не оставлю.
Страх за дочь придал Дру новые силы.
– И что же вы собираетесь предпринять, Ваше Высочество? – осведомилась она, уперев руки в бока.
– Черт, откуда я знаю? – рявкнул он в ответ. – Что-нибудь уж придумаю, с твоей помощью или без оной.
Дру совсем не хотелось ему помогать! Больше всего ей хотелось хорошенько его выдрать.
– Мой тебе совет – уезжай! Как ты сделал семь лет назад. Но раз уж ты уперся, имей в виду – мне решать, чем все это должно обернуться для моей дочери. – Дру немного сбавила тон: – Я только хочу сделать как лучше для Лекси.
