Даниэла еще раз оглянулась на столик Лореданы, которая все еще доверительно беседовала о чем-то с Мигелем, и вновь выпалила скороговоркой:
— Меня зовут Даниэла Ламбретти, я учусь в Швейцарии, в университете Лугано, так что встретиться будет проблематично.
Она попыталась высвободить свою руку, но парень только крепче сжал вокруг нее свою ладонь.
— Очень приятно, синьорина Ламбретти, — с мягкой улыбкой проговорил он. — В свою очередь спешу сообщить вам, что меня зовут Этторе Ампьери, и для меня нет ничего проблематичного в том, чтобы приехать в Лугано для встречи с вами.
Счастливого пути, мысленно откликнулась Даниэла и, высвободив наконец руку, побежала к выходу. Пробегая мимо столика, за которым сидела ее подруга, она увидела, как к нему направляется приятель Микеле с тремя бокалами виски в руках.
Надеюсь, Лоредана не планировала сегодня совершать глупости, заметила она про себя, скользнув обеспокоенным взглядом по раскрасневшемуся лицу подруги.
Выбравшись на улицу, Даниэла зашагала по направлению к Корсо Буэнос-Айрес и, заметив припаркованный в нескольких метрах от бара травянисто-зеленый «фиат», принадлежащий Лоредане, укоризненно покачала головой.
— Вот обманщица… Сказала мне, что пришла сюда пешком… — пробормотала она, разглядывая номерной знак автомобиля. — Теперь остается только уповать на силу ее здравого рассудка, который подскажет своей обладательнице, что в этот вечер ей лучше вернуться домой на такси…
И, ни на секунду больше не сбавляя шага, Даниэла продолжила свой путь к одной из самых популярных среди любителей шопинга миланских улиц, когда услышала позади себя уже знакомый мужской голос:
— Похоже, то важное дело, о котором вы так внезапно вспомнили, заключается всего лишь в том, чтобы поспешно улизнуть из бара, сохранив в тайне его посещение…
Даниэла резко остановилась посреди тротуара и поинтересовалась у своего собеседника, не оборачиваясь к нему:
— А вы что, решили устроить мне проверку? Как завербованному агенту из шпионского кинофильма?
Этторе рассмеялся и, приблизившись к Даниэле, остановился прямо перед нею, проницательно глядя ей в глаза.
— Что-то вроде того… — признался он. — Ведь должен же я был узнать, стоит ли верить вам на слово и отправляться в Лугано, чтобы увидеться с вами вновь.
— Ну и что? Узнали? — отрывисто спросила Даниэла, изучая своего нового знакомого недовольным взглядом.
Этторе вновь медленно кивнул.
— Узнал… — задумчиво протянул он.
— В таком случае, позвольте оставить вас наедине с вашим новым знанием, — насмешливо откликнулась Даниэла и, небрежным жестом отодвинув в сторону своего собеседника, торопливо зашагала дальше по тротуару.
— И вам неинтересно услышать, какой вывод я сделал из него?! — крикнул ей вслед Этторе.
— Мне это ни к чему! — беззаботно прокричала в ответ Даниэла и, сделав прощальный жест вскинутой вверх ладонью, свернула за угол, направившись к светофору.
Ну и везет же мне в последнее время на скандально настроенных юнцов, раздраженно подумала она. Сначала психопат Микеле со своими бредовыми умозаключениями по поводу моих отношений с его отцом, теперь еще этот доморощенный Джеймс Бонд… Прямо напасть какая-то, мысленно негодовала она, одновременно чувствуя, что образ этого парня уже успел пленить ее душу. Да какое там пленение, скептически возразила она себе. Ведь он моложе меня лет на десять, не меньше… Видели бы меня сейчас мои родители… Слава богу, что они уехали позавчера к тете Франческе в Сорренто… Если бы я попалась им на глаза в таком наряде, позорного изгнания из дома мне было бы не избежать… Они и так обвинили меня во всех смертных грехах после того, как узнали истинную причину моего возвращения из Швейцарии… И поделом… Лоредана права, я просто не способна на самостоятельные действия… Я вечно поддаюсь на уговоры окружающих… Отсюда все мои неприятности…
Даниэла перешла на другую сторону улицы, задержалась на несколько секунд возле магазина свадебного платья и повернула на Корсо Буэнос Айрес. Пройдя вдоль ряда ярко освещенных витрин модных магазинов, она остановилась возле одной из них, с вечерними платьями, и, бросив критический взгляд на свое отражение, сдернула разноцветные резинки с ярко-рыжих хвостиков, разлохматила завитки вьющихся волос и, досадливо помотав головой, принялась расстегивать ремешки лимонно-желтых босоножек на платформе. Освободившись от опутывавшей ее ноги лакированной паутины, Даниэла с видимым облегчением ступила босыми ногами на уже успевший остыть после палящих лучей солнца тротуар.
— Надеюсь, на этом смена вашего гардероба завершится? — послышался рядом голос Этторе. — Спора нет, наблюдать за вашим, так сказать, разоблачением было очень и очень интересно… И я бы ни за что не прервал этого увлекательного действа, не будь здесь других заинтересованных зрителей…
Даниэла медленно выпрямилась, не забыв подхватить босоножки, и устремила на него пылающий бессильной злобой взгляд. Этторе, предупреждая ее гневную тираду, поспешно кивнул в сторону оставшегося позади перекрестка: там стояла полицейская машина, озаряя опускающиеся на город сумерки светом проблескового маячка. Один из ее пассажиров, долговязый полицейский, облокотившись на распахнутую дверцу, с интересом смотрел в их сторону.
— Поверьте, вы выбрали не очень удачное место для смены своего наряда, — продолжил Этторе. — На этой улице расположено много магазинов, торгующих очень известными и очень дорогими марками одежды… И ваши действия могут быть истолкованы…
— Вы хотите сказать, что я собиралась ограбить этот магазин? — негодующе воскликнула Даниэла, махнув зажатыми в ладони босоножками в сторону витрины. — Вы в своем уме? Как вам только в голову могло такое прийти?
Этторе поднял руки вверх, словно в знак капитуляции.
— Мне вовсе не приходило, — примирительно проговорил он. — А вот им… — он снова кивнул в сторону полицейской машины, — просто не могло не прийти… Ведь подозрительность — часть их работы…
— И вашей, судя по всему, тоже, — окинув своего нового знакомого неприязненным взглядом, добавила Даниэла.
— Ну что вы, синьорина, — смутился Этторе. — Если вы думаете, что я шел за вами нарочно, то вы ошибаетесь. Мне просто было с вами по пути.
— Хочу надеяться, что теперь наши пути разойдутся, — бесстрастным тоном откликнулась Даниэла и, небрежно перекинув босоножки через плечо, направилась было дальше.
Но в эту минуту тишина вечерней улицы разлетелась на осколки, уступив место пронзительному визгу шин и громкому вою полицейской сирены. Удивленно замерев на месте, Даниэла увидела, как мимо нее пролетела маленькая зеленая машина, а вслед за ней полицейский автомобиль, который несколько секунд назад стоял на перекрестке. Обогнав нарушителя спокойствия, он остановился, преграждая путь зеленому «фиату», в котором Даниэла сразу же узнала автомобиль, принадлежавший Лоредане. Не раздумывая ни секунды, она бросилась к нему, на бегу размахивая босоножками.
