если бы она знала, что этот горящий взгляд безумно привлекает в ней Брутуса, миссис Миллер так не смотрела бы на него.
— Насколько я понимаю, вы разговаривали, Лиз, с моим помощником Лео Коста? — заявил с невозмутимым видом шериф, и пояснил: Он отъехал из офиса буквально перед вашим приходом. Поэтому вы можете рассказать мне вашу историю с самого начала.
— О, чёрт! — простонала женщина. — Почему мне сегодня так не везёт?
— Это ещё вопрос: повезло вам, или нет? — всё с той же своей фирменной улыбкой заметил её собеседник, после чего деловитым тоном пригласил женщину сесть на стул и рассказать о том деле, которое в конце рабочего дня привело её в офис шерифа округа Сьерра.
Миссис Миллер пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтоб заново рассказать о том, что причиняло ей сильную душевную боль. Шериф выслушал её, не перебивая. Хотя, как ни странно, окончив свой рассказ, Элизабет почувствовала некоторое облегчение. Она даже подумала, что, может, это к лучшему, что её делом будет заниматься не Лео Коста. Ведь он своим бархатистым голосом сначала вызвал у неё доверие, а потом разозлил её дурацкими рассуждениями о современной молодёжи.
В отличие от его помощника, шериф выслушал Элизабет без всяких глупых намёков на любовные похождения Роберта. Правда, писать заявление миссис Миллер не пришлось. Со слов Кармона, пока это преждевременно. Тем не менее Элизабет почувствовала, что её дело находится в надёжных руках. Шериф записал все данные Боба, задал ей несколько вопросов и на прощание посоветовал не переживать, потому что он постарается разобраться с этим делом как можно быстрее. К тому же, он пока не видит оснований для паники. Возможно, Боб сейчас просто занят, и поэтому он уже три недели не выходит на связь со своей тётей.
Миссис Миллер покинула офис шерифа округа Сьерра в приподнятом настроении. Если не считать недоразумения в самом начале их встречи, всё прошло отлично. Но виноват в этом, конечно, помощник шерифа Лео Коста. Это он назначил ей встречу, но не дождался и даже не поставил в известность своего шефа о предстоящем визите Элизабет. Именно Лео вывел её из равновесия. Из-за Лео она поначалу приняла так близко к сердцу слова своего соседа Маркуса по поводу его случайной встречи с Бобом. Ведь Маркус потом сам признал, что он обознался, и что парень, обнимавший на выходе из бара какую-то шлюху, был кем-то другим. Поэтому Лео Коста никогда не станет шерифом, сделала вывод миссис Миллер, и уже направилась к X-Trail, намереваясь ехать домой, как вдруг вспомнила совет Маркуса заехать в мастерскую по ремонту автомобилей.
Пока Элизабет шла к машине походкой, которую некоторые неприличные люди называют «играющая задница», на неё из окна офиса шерифа смотрел Брутус Кармона.
Фантазии шерифа
Едва вишнёвый X-Trail отъехал с парковки, Брутус сел за стол. Некоторое время он сидел, пытаясь настроиться на работу, но перед его глазами, подобно всплывающей рекламе, то и дело появлялись высокая грудь и аппетитная задница Элизабет Миллер. Между тем шериф уже давно не занимался сексом. Так получилось.
Месяц назад его жена Мария сбежала от него с каким-то парнем, который заезжал в их город по делам компании, в которой работал. Брутусу об этом рассказала соседка. Потому что Мария, зная крутой характер своего мужа, не решилась ему ничего сказать. Она даже не оставила мужу записку с объяснением своего поступка. Просто бросила его, как будто у них за плечами не было 22 лет совместной жизни.
Соседка случайно увидела в окно, как миссис Кармона садится в автомобиль к парню, который за неделю до этого остановился в местном отеле. Причём парень крепко обнимал Марию, а перед тем, как женщина села, загрузил в багажник её чемоданы. Брутус не стал рассказывать об этом их взрослым детям. Он сказал им по телефону, что они с мамой решили расстаться.
Всё это время Кармона ужасно мучился по ночам, представляя себе Марию в объятиях какого-то юнца. Конечно, он мог легко отправиться за изменщицей в погоню. Наверняка он бы её нашёл, набил морду её молодому любовнику, а дальше что? Если женщина разлюбила — с этим уже ничего не поделаешь. И хоть мужчина до смерти хотел секса, он держал себя в руках. Ведь для шерифа репутация — вещь очень серьёзная. Но это — до сегодняшнего дня.
Сейчас эротическая фантазия Брутуса разыгралась. Глядя на стол — обычный офисный стол, он представлял, как эта чёртова бестия с роскошной грудью и красивой задницей, садится на стол и широко раздвигает свои ноги. При этом Лиз преданно смотрит ему в глаза. Видно, что она очень хочет угодить мужчине. Неудивительно, что в какой-то момент её бирюзовое обтягивающее платье лопается по швам. Но они оба понимают, что это всё просто мелочи. Потому что они оба одинаково сильно хотят трахнуться.
— Ещё шире раздвинь ноги, Лиз, — шепчет Брутус. — Я хочу рассмотреть твою киску.
Откинувшись немного назад, Элизабет раздвигает свои ноги ещё шире. Взгляду Кармона открывается нежная розовая киска в обрамлении пушистых светлых волос. Конечно, Брутус отлично помнит, как выглядела киска Марии — с развитыми большими половыми губами и жёсткими чёрными кудряшками. Когда-то она ему очень нравилась. Но теперь его заводит другая киска — такая милая, нежная, красивая, беззащитная. Брутус вводит в неё свой палец.
Элизабет громко стонет. Опять раздаётся громкий треск. Видимо уцелевшее в отдельных местах платье, окончательно порвалось, машинально думает Кармона. Как в таком виде Лиз выйдет из его офиса? Впрочем, это тоже мелочи. Главное — секс. А треск не прекращается.
— Чёрт, сколько это платье может рваться? — подумал Брутус и открыл глаза.
К огромному разочарованию мужчины, он находился в кабинете один. Однако за дверью, судя по громкому стуку, кто-то был. Пригладив свои непослушные волосы, Кармона придал своему лицу серьёзное выражение, выпрямил спину, откашлялся и громко сказал:
— Входите! Сколько можно, чёрт побери, стучать?
Это была обычная манера разговора шерифа, которая должна была отвести от него любые подозрения. Ещё не хватало, чтоб кто-то вдруг заподозрил Брутуса Кармону в сексуальной неудовлетворённости! Тогда на его карьере шерифа можно смело ставить крест.
— Привет, Брут! — из-за двери показался его помощник Лео Коста. — Ты почему-то
