— Я едва не совершил серьезную ошибку, — лениво прищурившись, ответил он. — Кстати, зовите меня просто Фред.
— Хорошо, — совершенно спокойно сказала она.
— Вы не похожи на свою сестру.
— Мне твердят это с тех пор, как она родилась. — Вивьен сделала глоток вина. — Насколько я понимаю, у вас с Дженни произошла размолвка?
— Размолвка? — Фред на мгновение задумался. — Нет, я бы так не сказал. Скорее, наши пути разошлись. Мы собирались провести этот уик-энд вместе за городом, но, поразмыслив, в последний момент изменили решение.
— Роман окончен? — хмыкнула Вивьен. — Вряд ли это обрадует наших родителей.
— Их — нет, зато я доволен.
— Это заметно.
Действительно, Фред Макмиллан не был похож на несчастного влюбленного. Впрочем, его вообще трудно представить в такой роли.
— Должен вам признаться, Вивьен, что ситуация была очень серьезной. — Он сделал еще один глоток бренди и откинулся на спинку дивана. — До сих пор не понимаю, как позволил себе быть таким неосторожным. Ведь поначалу я даже подумывал о свадьбе! А последние несколько недель размышлял, как расхлебать эту кашу, но ваша сестра, по-видимому, тоже начала впадать в панику, и в результате все решила сама. Правда, к сожалению, она не удержалась от того, чтобы устроить из этого спектакль…
— Дженни обожает эффектные сцены.
— Я это понял. На этот раз она прислала письмо. Оно должно быть где-то здесь. — Фред дотянулся до стула и достал из кармана пиджака влажный листок бумаги. — Вот, прочтите.
Вивьен быстро пробежала глазами короткое сообщение.
«Фред, пожалуйста, прости меня, но я не могу пойти на это. Мы можем совершить ужасную ошибку. Я хочу побыть одна и все обдумать. Мне кажется, между нами все кончено. Еще раз прости. Дженни.»
— Я не вижу здесь проблем, — заметила Вивьен. — Дженни отклонила ваше предложение провести уик-энд вместе, и вы этому рады. Что тут такого?
— Ваши родители беспокоятся, где она и что с ней, — раздраженно пояснил Фред. — Они считают, что ваша сестра могла впасть в отчаяние.
— Дженни? Маловероятно.
— Я тоже так думаю. — Фред сделал еще глоток бренди. — Боюсь, что за этим стоит нечто большее. Мистер и миссис Осборн были счастливы, когда она начала встречаться со мной, и сейчас очень расстроены, что нашему роману пришел конец.
— А-а. Тогда все становится более понятным. Они отправили вас на поиски Дженни в надежде, что произойдет великое примирение.
— Думаю, именно так.
— И каковы шансы, что это случится? — поинтересовалась Вивьен.
— Никаких. Все это было ошибкой с самого начала. Здесь Дженни права.
— Понятно. Готова спорить, что вы не часто их совершаете.
— Ошибки? Нет, не часто, — мягко ответил он.
Да, это похоже на правду, подумала Вивьен, переводя взгляд с его рослой подтянутой фигуры на лицо. Оно было не особенно красивым, но определенно интересным. Грубоватое, резко очерченное — лицо настоящего мужчины. Его волосы все еще поблескивали от дождя. Свет камина придавал густой каштановой гриве рыжеватый оттенок. Фред поймал на себе ее изучающий взгляд и едва заметно улыбнулся. Его умные глаза лениво и слегка насмешливо смотрели на Вивьен из-под полуопущенных век.
Этот взгляд непонятным образом смущал ее. Она заметила в расстегнутом вороте белой рубашки завитки жестких курчавых волос и, еще сильнее смутившись, плотнее запахнула полы своего старенького халатика.
— Удивляетесь, что нашла во мне ваша сестра? — негромко спросил Фред.
Вивьен снова покраснела.
— Вовсе нет, — поспешно ответила она.
Он пожал плечами.
— Странно. Даже меня это удивляет.
— Я готова признать, что вы не из тех мужчин, которые обычно привлекали ее, — осторожно добавила Вивьен.
— Слава богу. Плохо только то, что нам с ней потребовалось слишком много времени, чтобы понять это.
— Наверное, мои родители всячески поощряли ваш роман, — с улыбкой заметила Вивьен. — Папа был бы счастлив, если бы ему удалось, продав свою фирму, сохранить бизнес в семье. Разумеется, они с мамой были заинтересованы в вашей свадьбе с Дженни.
— Угу.
— Это они послали вас сюда на ее поиски?
— Да. Они решили, что раз Дженни нет в городе, значит она поехала сюда. Я из врожденного чувства благородства, да еще находясь в состоянии эйфории по поводу счастливого окончания нашего романа, согласился поехать и убедиться, что с ней все в порядке. Думаю, что, приехав в такую даль, я исполнил свой долг и теперь могу снять с себя всякую ответственность за дальнейшее.
— А как насчет мужского самолюбия? — спросила Вивьен.
Фред криво усмехнулся.
— Благодарю за заботу. Бывало и хуже.
Весь облик этого мужчины говорил о том, что его уверенность в себе непоколебима. Требуется нечто более серьезное, чем сбежавшая подружка, чтобы задеть его.
— Значит, поскольку вы выполнили свои обязательства, то можете с чистой совестью возвращаться в город? — спросила Вивьен.
— Да, — ответил Фред, наблюдая за игрой пламени в камине. — Как только обсохну. Благодарю вас за гостеприимство, Вивьен. А также за то, что вы не стали устраивать истерику по поводу того, что я сделал с вашей сестрой.
— А что вы с ней сделали?
Фред уловил скрытый смысл вопроса и искоса взглянул на хозяйку.
— Ничего. Я думаю, тот факт, что мы с ней до сих пор не дошли до постели, красноречиво свидетельствовал…
Вивьен смущенно посмотрела на него.
— Я не вполне понимаю…
Он поморщился.
— Видите ли, если за несколько месяцев свиданий не было ничего, кроме нескольких довольно невинных прощальных поцелуев, вряд ли можно ожидать всплеска страсти в ближайшем будущем.
— А-а. Я вовсе не это имела в виду. Такие подробности меня не касаются!
— Не переживайте, — усмехнулся Фред, заметив ее замешательство. — Я затронул эту тему только для того, чтобы заверить вас, что между мной и вашей сестрой ничего не было, несмотря на грандиозные планы на уик-энд. И признаю, что это моя вина.
— Ваша вина? — слабым эхом откликнулась Вивьен, удивленно глядя на него.
Фред вновь усмехнулся. Эта женщина льстит его самолюбию, подумал он. Она ведет себя так, словно не может представить себе, что у него могут быть проблемы в интимной жизни.
— У меня просто не хватало… энергии, чтобы затащить ее в постель, — признался он. — Наши свидания заканчивались тем, что либо у меня в ушах звенело от избытка рок-музыки, либо я был слишком измотан современными танцами. Мне ведь тридцать пять, а не двадцать четыре…
