— Да, сглаз — дело страшное, — иронизирует Багиров, а затем, сделав небольшой глоток кофе, добавляет. — Ну ладно, София, твоя взяла. Давай обсудим работу.
***
Ресторан мы покидаем спустя сорок минут жарких споров на тему разницы благородного стиля и кричащей вычурности. Насмотревшись на всякие хипстерские полухостелы-полуотели в Европе, Багиров загорелся идеей реализовать что-то похожее в России. Якобы сейчас среди представителей высшей прослойки не только чопорные снобы, но и вполне себе продвинутые ребята: айтишники, блогеры, артисты. Они не хотят останавливаться в отелях а-ля московский «Националь». Им нужно нечто концептуальное, яркое и соответствующее духу времени.
Я пыталась объяснить Багирову, что делать ставку на самобытность слишком рискованно и что у отеля с классическим дизайном гораздо больше шансов на финансовый успех. Однако он остался глух к моим аргументам. Накидал мне в мессенджер несколько десятков непонятных фотографий для примера и дал задание подготовить новые эскизы к концу следующей недели.
— Мы, конечно, постараемся, но не факт, что успеем, — ворчу я, выходя на улицу. — Тут работы непочатый край.
— Лучше бы вам успеть, София, — ухмыляется Багиров. — Это я только с виду такой добренький, а если рассвирепею — добра не жди.
— Отлично. Уже и угрозы пошли, — вздыхаю.
— Ну что ты? Какие угрозы. Это просто плановая трепка. Так, для профилактики. Я же как-никак твой начальник.
— Ты мой клиент, — многозначительно приподнимаю брови. — Не зарывайся.
Спустившись по ступенькам, выхожу на тротуар и только собираюсь сделать очередной шаг, как вдруг неожиданно спотыкаюсь об собственную туфлю. Глупо взмахнув руками, приземляюсь на колени, а затем громко и нецензурно выругиваюсь.
Эх, ну что за ерунда?! А, понятно… Чертов каблук застрял в щели между брусчаткой. Очень, блин, вовремя!
Колени и ладони, которые я выставила вперед в момент падения, горят острой болью, а щеки схватываются жарким предательским румянцем. Вот же неуклюжая! Растянулась прямо посреди улицы!
— София, ты как? В порядке? — над самым ухом раздается обеспокоенный голос Багирова.
Он осторожно придерживает меня за локоть, помогая подняться.
— Нормально-нормально, — приговариваю я, потирая ушибленное место. — Жить буду.
Оглядываюсь по сторонам в поисках сумки, которая выпала из рук при падении, и, увидев ее, ощущаю, как только что прихлынувшая к лицу кровь махом отливает обратно. А все потому, что сумка не просто распласталась на дороге, но и широко распахнулась, явив миру свое содержимое: влажные салфетки, расческу, зеркальце, пудру и… Коробки от тестов на беременность! Аж три штуки!
Делаю рывок, намереваясь подобрать разбросанные вещи, но Багиров меня опережает. Присаживается на корточки рядом с сумкой и вперяется озадаченным взглядом в то, что явно не предназначалось для чужих глаз.
— Это… Твое? — интересуется он, крутя в руках одну из розовых коробочек.
— Отдай сюда! — выхватываю ее и засовываю обратно в сумку. — Тебя в детстве не учили, что чужие вещи трогать нехорошо?
— Зачем тебе три теста на беременность? — проигнорировав мою возмущенную реплику, продолжает он. — Орловская, ты что, беременна?
Он поднимает на меня пытливый взгляд, под которым я начинаю ощущать себя жалкой букашкой, загнанной в угол.
— Конечно, нет! Что за глупости? — как можно безразличней бросаю я. — Это я просто… Просто для подруги купила.
— Ага, а заодно и использовала. Тоже для подруги, — его тон полон сарказма.
— Чего ты прицепился? — огрызаюсь я. — Это мои вещи и мое дело. Тебя вообще никаким боком не касается!
— Еще как касается, — карие глаза недобро сверкают. — Если ты беременна, то этот ребенок вполне может быть моим.
— Да я не беременна! — восклицаю гневно.
— Тогда покажи сам тест. Хотя бы один из трех.
— Ничего я тебе показывать не буду! И вообще, не слишком ли ты много на себя берешь? Мы переспали один раз, а ты уже возомнил себя хозяином моей жизни! — злобно цежу я. — Все, я пошла, мне на работу пора.
Недовольно поджав губы, устремляюсь к машине, но сильные пальцы Багирова стальной хваткой удерживают меня за локоть:
— София, не лги мне. Если ты все-таки беременна, я непременно выясню, чей это ребенок — мой или того рохли, который за столько лет не удосужился сделать тебя по-настоящему своей.
— Оставь меня в покое, Багиров! И не лезь туда, куда не следует, — дергаю рукой, освобождаясь из его тисков. — Дизайн будет готов в срок. До свидания.
Глава 4
Домой прихожу уставшая, злая и морально опустошенная. Ну что за отвратительный день? Сначала новость о беременности. Потом Багиров со своим бесячим «срочно переделай проект». Ну а затем и вишенка на торте: «Если ты все-таки беременна, я выясню, кто отец».
Нет, я не пойму, он что, мне угрожает? Даже если он вправду отец, разве я обязана ставить его в известность? Мы с ним даже не пара! Не удивлюсь, если после меня у него было еще с десяток таких вот слабеньких на передок дамочек. Он же гребаный альфа-самец, что ему стоит затащить впечатлительную женщину в койку?
Если честно, я и сама не прочь была бы узнать, кто отец, вот только на столь раннем строке подобные тесты не делаются. Я погуглила. Хотя… Если задуматься, зачем мне информация об отцовстве? Ребенка-то я оставлять все равно не планирую. Поэтому не надо будоражить ни себя, ни окружающих этой новостью. Наверняка через месяц я об инциденте со случайной беременностью даже вспоминать перестану.
Стягиваю деловую одежду и облачаюсь в мягкий махровый халат. Он всегда возвращает мне ощущение комфорта и уюта в моменты душевной смуты. Осталось только включить какой-нибудь веселый сериал, открыть припасенную на случай тяжелого дня баночку мороженого и поудобнее устроиться в глубоком мягком кресле.
Однако едва я успеваю извлечь из морозильника леденящую руки упаковку пломбира, как комфортная тишина моей квартиры пронзается резким звуком дверного звонка. Вздрогнув от неожиданности, я рефлекторно кидаю взгляд на настенные часы: время уже позднее. И кого это принесло?
Звонок повторяется, и я, состряпав недовольную физиономию, плетусь к двери. Если это опять соседка снизу решила позаимствовать моих яиц, то, клянусь богом, я отправлю ее в эротическое пешее! Эта горгулья из моих продуктов, должно быть, уже несколько тортов испекла, а когда я единственный раз спустилась к ней за солью, она мне отказала! Жадная и мелочная бабулька! Никогда таких не любила!
Бурча себе под нос ругательства, припадаю к дверному глазку и удивленно замолкаю. На лестничной площадке стоит Мирон. И мало того, что он явился без звонка и приглашения, так еще и держит в руках здоровенный букет пионов.
Боже мой… Сегодня что, какой-то праздник? Или я опять забыла про нашу годовщину? Не припоминаю, чтобы мы с Мироном договаривались о встрече, поэтому его появление у меня на пороге вдвойне странно. Обычно он весь такой предупредительный. Спонтанность — вообще не его конек.
— Привет, — распахиваю дверь и окидываю мужчину изумленным взглядом с головы до ног. — Походи. Ты… Ты просто так заскочил? Я тебя не ждала, вот и закуталась в этот халат…
— Брось, детка, ты прекрасно выглядишь, — перешагнув порог, Мирон целует меня в щеку. — Это тебе, — протягивает букет. — Вспомнил, что ты любишь пионы.
— Спасибо, — принимаю цветы и натянуто улыбаюсь.
Мирон, как всегда, чрезвычайно мил, а я, напротив, никак не могу взять себя в руки. Все стою и пялюсь на него как баран на новые ворота — недоуменно и непонимающе.
Нет, я, конечно, рада его видеть, но сейчас совсем неподходящее время для внезапных рандеву. Я устала и морально истощена. Мне нужно как следует обожраться мороженым и уснуть. Это мой самый эффективный метод успокоения нервной системы. А вот со светскими беседами и уж тем более с сексом лучше повременить. Теперь, когда я на собственной шкуре убедилась, какие пугающие у него бывают последствия, либидо скукожилось до размеров изюма и впало в спячку. На ближайшие несколько недель точно.
