Рокси стала работать третьим помощником редактора в «Шарме» и за несколько лет сделала головокружительную карьеру, добравшись до ключевого поста. Теперь уже она навещала приятельницу в Вашингтоне, используя для этого многочисленные командировки по работе.
Симона вернулась в Нью-Йорк год назад, неожиданно приняв на себя руководство одним из местных телевизионных каналов. Никаких слов не хватит, чтобы описать радость Рокси, когда она узнала об этом. Отныне подруги, как и в студенческие годы, проводили все свободное время вместе.
Именно Симоне Рокси доверяла присматривать за Мартином, когда была вынуждена уезжать из города на продолжительное время, и именно Симона являлась той, кому она поверяла свои мечты и от кого у нее не было тайн.
Симона, как никто другой, находилась в курсе всех опасений Рокси по поводу отношений с мужчинами, и прилагала массу усилий, чтобы изменить их в лучшую сторону.
Сама она пользовалась огромным успехом у представителей сильного пола, меняя поклонников с ленивой грацией куртизанки.
Рокси не раз указывала ей на подобную неразборчивость в связях, на что Симона неизменно отвечала:
— Но, милая, как же я узнаю, кто из мужчин лучший, если не проверю?
Против подобного аргумента Рокси не находила возражений.
Вот и сейчас, после взаимных поцелуев и приветствий, старшая подруга отступила назад и окинула ее внимательным взглядом, словно надеялась отыскать какие-то перемены, произошедшие с ней за время поездки.
— Ну и как Париж? Рассказывай все без утайки. Правда, что французы в постели неподражаемы?
В голосе Симоны Рокси услышала неподдельный интерес. Предполагая, что правда может расстроить приятельницу, она все же мужественно призналась:
— Не успела узнать.
— Тогда что, черт возьми, ты делала целую неделю в мировой столице любви? — удивленно спросила Симона, устремляя на нее взор, полный укора.
— Работала, — честно ответила Рокси, внутренне подготавливаясь к бурной реакции подруги, и не ошиблась.
— Что?! — воскликнула Симона, картинно закатила глаза и рухнула на кушетку, простонав: — Ты безнадежна, Рокси.
— Но у меня, честное слово, не было ни минутки свободного времени, — сделала робкую попытку оправдаться перед приятельницей Рокси. — Все эти показы… От их количества даже голова кругом пошла.
— О боже! — истерично всхлипнула Симона, хлопая себя ладонью по лбу. — Я не могу этого слышать, Роксана-Александра Клейтон! В который раз мне приходится признать, что все мои наставления прошли мимо твоих ушей. Так бездарно провести время в Париже!
— Ну почему же бездарно? — Рокси собрала остатки мужества и принялась отбиваться: — Я подготовила большую статью в следующий номер…
— Молчи! — яростно перебила ее Симона. — Не смей при мне мерить одной планкой любовь и работу. Это кощунственно! Подумать только, такая ужасная женщина является моей лучшей подругой!
— В конце концов, я не сделала ничего предосудительного, — заявила Рокси, устав от нападок подруги.
— В том-то все и дело! — страдальчески проговорила Симона. — Если бы ты рассказала, что пустилась во все тяжкие, я бы расцеловала тебя и отвела поужинать в самый дорогой ресторан за свой счет.
— Жаль, что ты считаешь мою поездку в Париж потраченной впустую, — притворно вздохнув, сказала Рокси и, как бы невзначай, добавила: — А я так надеялась, что купленные там мною наряды заслужат твое одобрение. Кстати, я кое-что привезла и тебе.
— Так что же ты сразу не сказала?! — Симона заметно оживилась и расцвела в улыбке. — Это в корне меняет дело!
— Ты чересчур быстро отказалась от своих убеждений, — смеясь, заметила Рокси и спросила: — А как же твоя репутация моей наставницы в амурных делах?
— Глупости! — фыркнула приятельница. — Симона Харт всегда верна сказанному слову. Просто одним из моих убеждений является то, что хорошая пробежка по магазинам приносит не менее качественный оргазм, чем занятия сексом.
— Достойный тебя ответ, — улыбнувшись, произнесла Рокси и скомандовала: — Пойдем, поможешь мне потрошить чемоданы.
— С удовольствием, — отозвалась Симона, направляясь следом за ней в спальню…
Спустя час, когда обе женщины, облаченные в элегантные туалеты из последних парижских коллекций, вошли в двери модного нью-йоркского ресторана, к ним одновременно устремились восхищенные взгляды всех присутствующих мужчин.
Когда метрдотель усадил подруг за один из лучших столиков, Симона заказала бутылку весьма дорогого вина.
— С каких пор ты стала такой транжирой? — поинтересовалась у нее Рокси. — Или твои боссы прибавили тебе жалование?
— Все гораздо лучше, — хитро улыбнувшись, сообщила приятельница. — Скоро об этом напишут все газеты, но я решила, что ты должна узнать новость первой.
Симона открыла свою сумочку и протянула Рокси маленькую бархатную коробочку. Уже догадываясь о ее содержимом, та сняла крышку и замерла в немом восхищении.
На атласной подушечке лежало изумительное по красоте кольцо, буквально усыпанное бриллиантами такой величины, что Рокси даже стало не по себе оттого, что в ее руках находится такая ценность.
Затаив дыхание от восторга, она подняла вопросительный взгляд на подругу, без слов требуя объяснений, откуда у нее взялась такая дорогая вещь?
— Все очень просто, милая, — довольно проворковала Симона. — Я собираюсь замуж. И это кольцо всего лишь один из первых даров, которыми меня собирается осыпать мой жених.
— Неужели сбылась твоя мечта, и тебе удалось заарканить одного из восточных шейхов? — пошутила Рокси, однако, приятельница отреагировала на ее слова весьма неожиданным образом.
Она встревожено осмотрелась, проверяя, не слышал ли кто-нибудь из сидящих за соседними столиками сказанного Рокси, а затем, понизив голос почти до шепота, спросила:
— Откуда ты узнала о шейхе?
— Так это правда?! — воскликнула Рокси. — И когда ты успела с ним познакомиться? Насколько мне известно, еще неделю назад у тебя был роман с биржевым маклером по фамилии Томпсон.
— Ради бога, тише, прошу тебя, — взмолилась Симона. — Имран еще не развелся со своей настоящей женой, и я дала ему слово до поры до времени сохранять наши отношения в тайне. А что касается маклера, то он уже в прошлом. У нас оказались слишком разные взгляды на жизнь.
— Неужели? — Рокси иронично посмотрела на подругу, приподняв бровь. — А с Имраном одинаковые? Не думала, что роль восточной женщины в парандже для тебя столь привлекательна.
— Во-первых, мне не придется ходить с закрытым лицом, потому что после свадьбы мы намерены жить в Нью-Йорке, — пояснила Симона. — А во-вторых, в отличие от маклера, Имран обладает очень большим достоинством.
