— Не хочу, чтобы на мою девушку пялились. Вдруг уведут.
Он сказал это вроде бы в шутку, но я внезапно ощущаю что-то похожее на тревогу. Слишком знакомы мне эти собственнические властные нотки. Дома слышу их каждый день. Впрочем, сразу же стряхиваю с себя нелепое наваждение, так и до паранойи недалеко.
— И куда ушла твоя подруга? — первым меняет тему он.
— Не знаю, ищет кого-то.
— Вчера она отиралась с какими-то взрослыми приезжими парнями, ты в курсе? — и, не сводя с меня внимательного взгляда, втягивает через трубочку напиток. — Матросы с танкера.
— Да, знаю. Такие себе "друзья", — изображаю пальцами кавычки. — Но она не ребенок, сама может решать с кем ей общаться.
— Шляется с кем попало. Это мерзко, — брезгливо кривится. — Если честно, мне не нравится, что у тебя такая подруга.
— Да не шляется она, они просто болтают, ничего такого.
То, что рассказывает мне Ийя — останется между нами, и даже моему парню необязательно знать всей правды.
— Ийя — самый близкий для меня человек после мамы и брата, может, она слегка эксцентрична, и мы даже частенько ссоримся, но человек она добрый и хороший. Пожалуйста, не выражайся в ее сторону так, ладно?
Игнат поджимает губы и предпочитает ничего не отвечать, сделав вид, что сконцентрировался на возне у бассейна.
Обстановка как-то накалилась, что меня само собой не устраивает. В конце концов я пришла сюда веселиться.
— Не хочешь попытать счастья и выиграть? — с улыбкой пихаю его локтем под бок. — Получишь звание самого меткого и треску на ужин.
— Мне не нужно ничего никому доказывать, пусть этим занимаются слабаки.
Помимо того, что Игнат действительно хорошо воспитан, он еще иногда слегка заносчив, что мне, конечно, не слишком нравится. Но с другой стороны: у всех нас есть свои недостатки.
Какое-то время мы смотрим привычное с детства шоу: крики ведущего, крепкие выражения участников, смех и не всегда цензурная поддержка публики, плеск воды. Если бедную треску не поймают на крючок, то оглушат удочкой точно.
Приподняв запястье смотрю на часы — скоро десять. Еще час и моя карета превратится в тыкву.
Неожиданно кто-то хватает меня за руку и перед тем, как обернуться, я уже знаю кто это. Ийя. Сладкий аромат ее парфюма не спутать ни с чьим другим.
— Ты видела его, Ви? Видела?! — глаза ее горят как два сигнальных огня на маяке.
— Кого? Блондина?
— Да какого блондина! ЕГО!
— Да кого — его?
Вместо ответа она обхватывает ладонями мои щеки и поворачивает ставшую безвольной голову направо.
— Вон он, у стойки.
Впрочем, она могла бы и не пояснять, я сразу понимаю о ком речь. Во-первых, парень явно не местный, потому что всех местных я знаю. Во-вторых, его внешность не совсем типична для нашего городка.
Наша молодежь более чопорная, что ли, а он словно… ну как будто сбежал со съемочной площадки сериала про американскую молодежь. Слишком какой-то "не такой". Слишком расслабленный, одет слишком модно, весь слишком какой-то "слишком".
Ну и в третьих — он без маскарадного костюма, а такие вольности в День Посейдона могут позволить себе разве что приезжие.
— Како-ой… да? — мечтательно тянет Ийя, и я кидаю быстрый взгляд на Игната. Он явно не очень доволен тому факту, что моя "развязная" подруга составила нам компанию, но пытается сохранять более-менее отстраненную мину.
— Ну да, прикольный.
— Прикольный? Да он пушка!
— Да тише ты!
— Ты знаешь, кто это? — она послушно понижает тон.
— Нет, никогда его раньше не видела.
— И я. Может, командированный? Хотя нет, на матроса точно не похож.
Именно в это мгновение парень медленно поворачивает голову и смотрит прямо на нас. Я вздрагиваю и быстро отвожу взгляд, а Ийя наоборот, поднимает руку в приветственном жесте, на которое он отвечает снисходительной ухмылкой.
— Так стремно, ужас, — шиплю ей в пышный рукав. — Он увидел, что мы на него пялились.
— Ну и что? Пусть видит, — и загорается. — Пойдем познакомимся?
— Ты рехнулась? — кошусь на Игната и говорю еле слышно: — Я вообще-то не одна, если ты еще не заметила.
— А, ну да… Ладно, я сама тогда. Держи за меня кулачки, — поправив верх платья так, чтобы выглядеть в более выгодном свете, смело идет к парню.
Чем Ийя меня всегда пугает и восхищает одновременно — своим бесстрашием. Кажется, ничего не может ее смутить. Может, дело в том, что детство ее было не слишком простым и пришлось научиться быть бойкой, а может, это я такая зажатая трусиха и вижу смелость там, где ее в общем-то нет.
Чужак действительно красивый, я бы никогда в жизни не решилась на такой шаг.
— И куда это она потащилась? — спрашивает Игнат. Я тушуюсь и перевожу на него немного испуганный взгляд, как будто бы он с легкостью может прочитать мои мысли относительно внешности другого парня.
— Не знаю. Увидела кого-то, наверное.
— Это того, что ли, аристократа? — и кивает на незнакомца.
— Почему аристократа?
— Потому что из Лондона самого прилетел, — и тон его звучит даже как будто бы брезгливо. — Файф о клок, блин.
— Вы знакомы?
— Нет, но мой отец знает его отца, в одном классе учились раньше. Он родом отсюда, — и замолкает.
Вытянув шею, с нарочитым вниманием рассматривает возню с бассейна, а меня так и подмывает разузнать все поподробнее. В сторону парня я специально не смотрю, поэтому понятия не имею, достигла ли Ийя своей цели.
— А кто его отец вообще? Как в Лондон попал? — начинаю, как мне кажется, совсем издалека.
Игнату определенно не очень хочется развивать эту тему, но ради меня он, по-прежнему не отрывая глаз от рыбалки, великодушно идет на уступки:
— Это брат Кайзера.
— Даже так…
Каждому в городе известна эта фамилия. Олегу Кайзеру принадлежит верфь, рыболовные судна и лесопилка, на которой всю жизнь работает мой отчим.
Теперь все встало на свои места: и внешность, и поведение.
— Это младший, — продолжает Игнат, — лет тридцать
