Спенсер знал, что Элвином звали кухаркиного мужа, мастера на все руки.
— А он не захочет нам помочь?
— Очень смешно.
Вызывающе-изящной походкой она приблизилась, забрала у Спенсера фонарик и прошла мимо него. Ему оставалось только вновь вдохнуть ее влекущий аромат.
— Выключи свет; — приказала она.
Невольно любуясь ею, он подчинился.
— Не скажешь, почему ты пряталась под кроватью?
— Нет.
Он усмехнулся. Итак, она не собирается выдавать его. Интересно знать, что ей понадобилось в сейфе?
Она подошла к рыцарю, приподняла его левую руку, подняла забрало и согнула правое колено. Панцирь на груди распахнулся. Внутри рыцаря обнаружился сейф.
— Здорово!
Она фыркнула.
— Ты эти латы едва заметил, что не говорит о твоей опытности. Не стой как столб, открывай.
Спенсер подошел ближе.
— Что-то сомневаюсь.
Она обернулась, невзначай ударив его фонариком по локтю. Он отобрал фонарик, и губы ее (очень привлекательные губы) приоткрылись. Мягкие, полные. Созданные для поцелуев.
— Что значит — сомневаешься? Ты умеешь открывать сейфы?
Она прижалась спиной к рыцарю. Спенсер оперся ладонью о его грудь, так что женщина оказалась между ним и доспехами.
— Что тебе там нужно? — ласково спросил он.
— Какая разница? Ты же взломщик, вот и взламывай.
Спенсеру остро хотелось узнать, каковы на вкус эти губы. Но он только поправил очки. Стоило бы поправить и некую часть тела, с тоской подумал он.
— Мне нужен только один лист бумаги, — торопливо сказала она. — Все остальное — твое.
Он насторожился.
— А что на нем написано?
— Не твое дело! Что ты за взломщик?
— Осторожный.
— Великолепно! Осторожный взломщик! Мне некогда. Так ты будешь открывать сейф?
Что ж, забраться в сейф — неплохая мысль. Нужное ему полотно, свернутое в трубочку, вполне может лежать там. Одно нехорошо: он не имеет ни малейшего представления о том, как взламывают сейфы.
— Ладно, — раздраженно бросила она. — Отойди. Я сама попробую. Хэдден вот-вот вернется.
— А почему ты не попросить у него эту бумагу?
Взгляд ее был достаточно красноречив. Ясно, она не хочет, чтобы жених знал об этом. Интересно.
Она толкнула Спенсера ладонью в грудь, и прикосновение вызвало в нем новый прилив желания.
— Ты мне мешаешь, — прошептала она.
— О том, что ты со мной делаешь, я лучше умолчу, — отозвался он.
Опасный блеск в ее глазах заставил его отступить. Она извлекла из кармана стетоскоп.
— В игрушки играешь? — спросил Спенсер.
Она наморщила нос.
— Не ты один смотришь телевизор.
Спенсер промолчал. Она наверняка невеста Хэддена, желающая порыться в его сейфе, и не ему останавливать ее. У него свои цели, и сейчас ему может улыбнуться удача. Он отошел к стене и принялся изучать картины.
— Чем ты занимаешься? — спросила она.
— Я люблю живопись.
— Порно? — В ее голосе слышалось злорадство.
— Живопись. Нет никакой порнографии в изображении любви.
— А групповой секс в непристойных позах?..
Спенсер решил, что она права, еще раз взглянув на висящую перед ним картину. Назвать это «живописью» было бы натяжкой.
— Да, позы непристойные, — признался он. — Не уверен даже, что они физически возможны.
— Можешь помолчать? Мне нужно услышать тумблер.
Она приставила стетоскоп к замку; в левой руке у нее был миниатюрный фонарик.
— Ты соображаешь, что делаешь?
— Нет. Теперь тихо, — шепнула она.
Улыбаясь, он вернулся к созерцанию картин. Любопытно, знает ли Хэдден, на ком собирается жениться? Заставит она его поплясать, если только он не научит ее некоторым правилам поведения, возможно, при помощи веревок и кнута.
Спенсер прошелся по комнате, ни на мгновение не переставая ощущать присутствия женщины. На стенах он обнаружил несколько гравюр, но ни одна из них не представляла ту обнаженную натуру, которую он искал. На картины большого размера он не обращал внимания, пока не увидел нечто, висевшее над кроватью. О да, его бабушка не видела этого! Женщина повернулась и сказала с досадой:
— Ничего не получается.
— Это сразу было ясно.
Она сверкнула глазами.
— Приступай.
— Нет.
— Хорошо. Он наверняка где-то записал шифр.
Уже не слушая его, она прошла в гостиную, к внушительному ореховому столу. Спенсер последовал за ней, раз уж в спальне интересующая его картина на глаза упорно не попадалась.
Стол располагался перед широким книжным шкафом. Спенсеру не нужно было читать названия на корешках, чтобы определить, какого сорта литература здесь собрана.
— Заперто, — пожаловалась женщина.
— Хочешь, чтобы я и стол взломал? — осведомился Спенсер.
— Ну, попробуй.
Спенсер был бы рад отказаться, но его задел вызов. Он изо всех сил дернул за ручку. Раздался треск, и хлипкий замок сломался. Оба замерли.
— Мозги бы тебе вместо мускулов, — прошипела она, услышав чьи-то торопливые шаги.
Спенсер не потерял присутствия духа. Он схватил ее за руку и потащил к балкону.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Уносим ноги. Скорее!
— Я не полезу по дереву.
— Понятно. Ты его невеста, так что сумеешь объяснить, чем занималась. А меня от объяснений уволь.
Спенсер уселся на железную ограду балкона и легко перебрался на ветку. Она взмахнула руками, он подхватил ее и перетянул к себе. Выяснилось, что она атлетически сложена, не то что какая-нибудь замухрышка модель.
В окнах хозяйской спальни вспыхнул свет. Спенсер быстро спустился по стволу, успев подумать, что, если бы в детстве у него в крови было столько же адреналина, няньке не пришлось бы вызывать пожарную команду. Он спрыгнул на землю в ту самую секунду, когда свет зажегся в гостиной. Керри едва не приземлилась ему на голову; он все же сумел поймать ее и прижал к стене под балконом — так, чтобы их обоих не было видно. Наверху кто-то заметил открытую дверь и вышел на балкон. Спенсер грудью ощущал сердцебиение женщины. Оба они сдерживали дыхание до тех пор, пока шаги в доме не затихли.
— Бежим, — шепнул Спенсер.
Она выскользнула из его рук и помчалась в направлении черного хода, а ему пришлось обуздать желание последовать за ней. Она — невеста Хэддена и имеет полное право носиться по территории поместья. Его же права разъяснит ему полиция при аресте.
Он бросился в обратную сторону, к забору.
Бабушка будет чрезвычайно расстроена.
Изучив фотографию Хэддена Саммертона-третьего, Бренна Уолфорд отбросила газетную страницу светской хроники. Этот человек доставил ей много горя.
